Вызовы
Шрифт:
4
С тех пор как местный совет отремонтировал площадь за церковью и насадил лес из пальм, киоск превратился в оазис. К семи часам вечера там начинала собираться вся местная молодёжь. Кто-то в надежде познакомиться с девушкой, кто-то – похвастаться новым сотовым, который только что купил, кто-то – чтобы объесться картошкой фри с колой, а несколько ботаников – потрещать о результатах выпускных экзаменов, дату объявления которых никто не знал.
Глен откинулся на пластиковый стул, а вытянутые ноги положил на стоящий впереди. Из кармана джинсов вытащил пачку сигарет, зажёг одну из них и стал украдкой оглядываться по сторонам. Когда около трёх месяцев назад его отец впервые унюхал запах сигарет, то попытался прочитать ему нотацию. Глен не стал прерывать
– Не вмешивайся. Лучше посмотри на себя, чем ты занимаешься!
Курт и Селина вскоре появились из-за пальм. Потом пришёл Дастин, и где-то через полчаса появилась Катя, как всегда, самая последняя. Они привыкли каждый вечер там встречаться до того, как отправиться в Центр, хотя в последнее время, пожалуй, стали предпочитать площадь под открытым небом духоте Центра брата Тони.
– Слышали про деньги? – начал Курт, как только они расселись на стульях. И тут все принялись говорить одновременно:
– Мисс Гатт нашла пакет в церкви!
– Рэй, продавец газет, нашёл ещё один в стопке с «Таймс»!
– А знаешь, что даже мэр нашёл пакет в почтовом ящике?
– Даже Марио с площади!
– И Фредди Бургер… – поднялся Курт. – Слышали, что он сделал? Как только нашёл пакет, не стал его рассматривать, а сунул в карман и уехал на работу. В перерыве позвал друзей и сказал: «Все в столовую! Сегодня халявное пиво, плачу я». Но, как только вытащил пакет денег, которые нашёл, понял, что они все были из газет, а десять лир сверху и снизу были фальшивыми… и все с лицом мэра!
– Удивительно, насколько мэр вышел из себя. Говорят, он хотел в это дело вмешать Интерпол.
– А мисс Гатт так опозорилась перед священником! По своей наивности пошла передать ему деньги, думала, что их кто-то потерял. Мама сказала, что священник сразу догадался, что это была шутка, и сказал, чтобы она отдала деньги Рите-Монсеньёру, той, которая постоянно крутится в церкви, как ризничий. Священник очень смеялся, а мисс Гатт была готова провалиться сквозь землю.
Курт и Дастин, Селина и Катя взахлеб рассказывали друг другу о том, что услышали про дюжину пакетов с фальшивыми банкнотами по десять лир, которые в то утро нашли одиннадцать человек, и о том, как кто-то сильно негодовал, кто-то безумно обрадовался, кто-то вынужден был оплатить много пива друзьям, а кто-то, как священник, от всей души посмеялся.
Глен очень терпеливо их слушал и смотрел вверх на сигаретный дым, не произнося ни слова.
– Папа говорит, что это, скорее всего, дело рук Кармэну Шиклуны, – сказала Селина. – Все знают, что они с мэром не выносят друг друга.
– Не факт, – вмешалась Катя. – Может, это всего-навсего чья-то шутка.
– Немного злая шутка, – добавил Дастин. – Я думаю, это был, скорее всего, как бы подкол мэру, чтобы напомнить о его трате денег на всякую ерунду.
В конце концов все заметили, что Глен до сих пор не раскрыл рта, и уставились на него. Глен улыбнулся, опустил ноги со стоявшего перед ним стула, бросил на пол окурок и, потягиваясь, сказал:
– Хотите немного пройтись до Белой Башни? По дороге я вам расскажу историю!
5
В первые годы после смерти матери Глен постоянно ходил к бабушке. Сейчас же он стал её навещать по настроению. Частенько в конце концов она ему сама звонила, чтобы узнать, как у него дела, и когда он слышал в телефонной трубке её голос, то чувствовал себя виноватым. Хоть ей вот-вот должно было исполниться семьдесят лет, у неё до сих пор было персиковое лицо без морщин, такое же, как у его матери, которое он запомнил: те же светло-карие глаза и та же округлость нижней губы, когда улыбается. В первые годы жизни Глен больше времени проводил с ней, чем с отцом. И, может быть, если бы он тогда не был шестилетним мальчиком, то решил бы лучше жить с ней, нежели с убийцей. Так бабушка обозвала его отца в день похорон: «Убийца! Ты её свёл в гроб, бедная девочка!» Хоть уже и прошло восемь лет, бабушкины слова до сих пор звучат у него в ушах. И сейчас он окончательно понял, насколько она была права. Теперь
В день похорон отец попытался себя оправдать. Попытался напомнить бабушке, что её дочь умерла от рака кишечника и что его поведение ничего не могло изменить. Но бабушка выгнала его за порог и, плача, прокричала: «А лекарство, которое ты ей предложил, – это ночи, проведённые вне дома, когда ты купался в виски и проматывал свои и своего сына деньги!»
Когда в те годы бабушка сажала его на колени и прижимала к себе, то начинала медленно укачивать и давать наставления, чтобы он не пошёл по стопам отца, убийцы его матери, преступника, который отправил её дочь на тот свет в тридцать три года. Сейчас, когда он видит своего отца поникшим, с уже согбенной спиной и всегда молчаливым, то Глен порой начинает сомневаться, не были ли те прошлые скандалы всего-навсего страшным сном. Не может такого быть, что этот тихий мужчина, всегда в одиночестве мастерящий макеты кораблей в комнатке на крыше, и есть тот самый убийца, о котором говорит бабушка. Но потом на него наваливаются воспоминания, и его сердце вновь черствеет. Он поклялся вести войну с отцом и будет верен этой клятве до конца. Как только ему исполнится восемнадцать лет, он соберёт вещи и уйдёт. Начнёт работать, где-нибудь снимет жильё, хоть на краю света, но уйдёт. И если ему будет не хватать денег, то переедет жить к бабушке.
6
Вскоре перед ребятами появилась Белая Башня, молчаливо стоявшая на голой скале, одиноко грезившая о галерах и галеонах, не замечая моторных лодок и виндсёрфов, скользящих по морю напротив. Как только они до неё дошли, Глен резко остановился, засунул руки в карманы, повернул к друзьям голову и сказал тихим голосом:
– Те пакеты с фальшивыми деньгами… их сделал я! Остальные четверо встали как вкопанные. Поначалу решили, что он шутит, но, когда увидели его серьёзный взгляд, прикованный к земле, откуда он пытался выковырять камушек носком ботинка, то сразу поняли, что Глен не шутил. Потом Катя нарушила тишину:
– С чего вдруг? Зачем ты устроил весь этот переполох?
Обычно Глен нечасто улыбался. Постоянно прищуривал глаза, словно от солнца. И губы его всегда были сжаты. Но от вопроса Кати на его лице промелькнула тень улыбки. Он разлёгся на скалистой земле и тихим голосом произнёс:
– Да так! Без всякой определённой цели. Хотел приколоться над этой противной деревней. Думал, может, удастся пробудить её от глубокой спячки, в которую она впала. И у меня получилось! Слыхали, все только и делают, что говорят об этом? Мэр, мисс Гатт, Фредди Бургер и все остальные. Каждый старается найти скрытый мотив. Но у них это не получится. Потому что никакого мотива нет. Никому и в голову не придет, что кто-то проделает такую работу просто так, ради развлечения!
Остальные четверо уселись рядом с ним на скале. Они знали, что Глен самый смелый из них, его никогда и ничто не волнует, он никогда ничем не заморачивается, всегда спокоен и уверен во всём, что говорит и делает. И никто из них даже и не догадывался, что Глен способен на такое.
– Ты рисковал, – вдруг сказала Селина. – Тебя же мог кто-нибудь увидеть!
Но предыдущие слова Кати словно дали ему новый заряд энергии. Глен повернулся на бок и с горящими глазами принялся им рассказывать, как отсканировал банкноту в десять лир, как отсканировал лицо мэра с журнала, который местный совет рассылает по домам. Как потом с помощью графического редактора соединил их и наштамповал своим принтером двадцать четыре купюры. И что во время всех этих действий он предусмотрительно использовал резиновые перчатки, чтобы не оставить никаких отпечатков пальцев. Он продолжил им объяснять, как с большим терпением нарезал газетные листочки размером с банкноту в десять лир, разложил их по пакетам и вышел разнести эти пакеты рано утром, когда было ещё темно.