Взаимозависимые. Ставка = Жизнь
Шрифт:
– Ой,– восторженно протянула Джиао, – мы танцевали каждый танец, пока я не сломала каблук. Только маме не говори,– тут же попросила она и продолжила. – Ченг успел меня подхватить и отнес к лавочкам. Галантно снял мою обувь, и знаешь, что?
– Что? – отобрала у сестры корзину, направляясь к бельевым верёвкам.
– Она вся истёрлась! Представляешь! Мне было так стыдно, туфли - то новые. Я начала перед ним извиняться и говорить…
«О, Луна! Не дай мне опустится до извинений перед мужчинами!», – взвыла в моей голове Манул.
– Почему извинялась? – перебила сестру.
– Ну как же. Он же подумал, что я в старой обуви
– Брось! Он не мог подумать о таком,– хмыкнула, с силой тряхнув простыню, чтобы разгладить заломы.
– Он мне так нравится, Джиобами,– с пылом прошептала мне в самое ухо сестра и, пританцовывая, закружилась.
– Вы целовались? – с прищуром глянула на взволнованную оборотницу.
– Нет! – смущённо воскликнула та,– я же ещё маленькая! Он даже в щеку меня не поцеловал. Лишь руку пожимал.
«Как мило»,– съехидничала Кошка.
– И что вы делали после того, как ты сломала каблук?
– Ченг тоже разулся, и мы гуляли босиком по ночному клану. Забрели в парк аттракционов и ели мороженое. Ты знаешь, какие длинные пальцы на ногах Ченга! – сделала большие глаза Джиао. – Постоянно на них поглядывала!
От такого откровения я рассмеялась и запустила в сестру влажным полотенцем.
– Оставь такие подробности при себе!
Та нервно задергала своими кошачьими ушками, возникшими в запале рассказа, и внезапно погрустнела.
– Знаешь, мне страшно обретать своего Зверя.
– Почему?
– Ты не пара Бохая, хоть между вами и образовалась химия.
– Откуда такие выводы?
– Вы разве не виделись? Я слышала голоса в начале улицы. Ты оттуда шла. А метки 22 нет.
Закрепив бельё на веревке прищепкой, отряхнула руки и кивнула.
– Всё верно. Мы не вместе, и моя внутренняя Кошка весьма этому рада. А про химию - не бери в голову. Между нами всего лишь шахматы.
22
Брачная метка ставиться на надплечье у пары двуликого. В запале брачной лихорадки оборотень кусает свою пару, и это является сигналом закрепления их союза, наравне консумации брака. Признаки брачной лихорадки очень схожи с симптомами простуды – жар, тремор, ломота в теле, слабость, и возникают у двуликого, едва тот пересекается неприкрытым взглядом со своей парой. После укуса брачная лихорадка отступает. Если пара желает провести торжество, на подобии наших свадеб, то оборотню дают выпить немного крови пары, чтобы снизить симптомы брачной лихорадки. А на самой свадьбе перед всеми оборотень кусает пару. Порой, в запале лихорадки двуликий может откусить плоть пары. По форме метки можно определить, какой вид Зверя является парой (круглая метка – представители млекопитающих, ромбовидная метка – представители птиц). Лихорадка не распространяется на пару оборотня, если он(она) является человеком. А историю первой церемонии обмена брачными укусами можно прочесть в книге «Взаимозависимые. Элементы».
«О, Владычица, как же это пафосно звучит!» – с насмешкой закатила глаза пушистая подруга.
– Но ты согласилась пойти с ним на танцы,– попыталась возразить Джиао.
– Это всего лишь для развлечения,– убеждала больше себя, чем её. – История наших с Бохаем отношений закончилась, не успев начаться. И я буду благодарна, если мы не станем продолжать
– Ты не расстраивайся. Уверена: твой Кот из нашего клана. Когда война закончится, он вернется из передовой и…
– Джиао,– без злобы, но с толикой раздражения остановила сестру. – Я хочу лишь одного – путешествовать. С тобой или без тебя, уж решай сама. А по поводу Ченга – Луна расставит всё на свои места. Но я буду рада, если он окажется твоей парой.
Моя копия порывисто подбежала и заключила меня в крепкие сестринские объятия. Тяжесть в груди растворилась от тепла её искренности, и я обняла Джиао в ответ, еле слышно заурчав. Как бы то ни было – мы семья.
****
– Мама, папа, а вам обязательно уезжать? – переспрашивала в сотый раз Джиао, подавая матери одежду из шкафа.
– Обязательно. Ваш папа и альфа клана восточных Горностаев должны дать свои комментарии по поводу пропажи вещей императрицы Йоны. А я очень хочу пройтись по пекинским магазинам. Лучше составьте список того, что вам привезти из поездки,– терпеливо отвечала мама, складывая вещи в чемодан.
«Он и так трещит по швам, куда она столько берет?» – лениво вылизывая лапку, подметила Манул. – «Теперь ясно, как у нас на территории оказались сыновья из дружеского клана. Вот только зачем их сюда пригнали?»
«Они же будущие главы клана восточных Горностаев. Они должны учиться вести политические дела. Вот отцы и возят их за собой».
«Но почему их не берут в Пекин?»
«Подозреваю, дела с вещами императрицы идут не очень хорошо, и расследование, скорей всего, засекречено. А ты знаешь этих мальчиков. Хуже бабушек с базара. Дай волю - все секреты растреплют».
На такое моё замечание Манул зафыркала от смеха и скрутилась клубочком.
– А я уже написала,– радостно поднесла Джиао аккуратный конверт.
Долго только я размышляла, сестра уже успела составить список.
Родители не часто, но оставляли нас дома одних на несколько ночей. А из своих командировок всегда привозили подарки. Мама взяла конверт и достала оттуда внушительный список. Джиао точно составляла его заранее.
– Хм, думаю это выполнимо,– бормотала она себе под нос, бегло просматривая его. – Хорошо, а ты что хочешь, Джиобами?
Я не готовилась, так что пришлось импровизировать. Прикидывая, сколько позиций могло быть в списке сестры, решила ограничиться десятью вещами. Быстро черкнув на листе, отдала маме бумагу и затаила дыхание. Там витиеватым почерком было написано одно из самых больших моих желаний за последние двадцать лет. Я увидела его в старом журнале «Vogue». Никогда ещё одежда не вызывала у меня такой бури чувств. Атласный, тёмно-синего цвета, с плотными вставками и весьма пикантной формы чашечками. Я приставала к маме с просьбой его купить и в прошлый раз, но та резко отказала, аргументируя тем, что мне не по возрасту носить столь вызывающие вещи.
– Корсет-бюстье? – переспросила та, дойдя до заветного пункта. Взгляд раскосых глаз стал совсем прищуренным. – Мы это обсуждали, Джиобами.
– Да, но тогда я не прошла оборот, а сейчас являюсь взрослой оборотницей и имею право носить такое бельё,– с пылом ей ответила и затаила дыхание.
Она категорична. Она откажет. Я вижу её решимость и в этот раз.
– Хорошо. Но носить ты его будешь только дома и только под рубашкой,– сразу предупредила мама, а я взвизгнула от радости.
– Спасибо!