Взаперти
Шрифт:
– Поезд без нас не уедет, – сказал отец.
Ещё как уедет, думал я, сейчас никто никого не ждёт.
Из головы не выходила Хосефа. Как она могла кого-то убить?
– Я заранее оплачивал билеты! – Чей-то голос перешёл на крик.
У кассы какой-то мужчина в бежевом плаще и очках, обычный ботаник, весь вспотел, доказывая своё.
– У меня в программе ничего нет, – повторяла ему кассирша, – не задерживайте людей.
– Проверьте ещё раз, вот, – протянул он документы, –
– Через «М»? – забегала она ногтями по клавиатуре.
– Ну конечно.
– Нет, ничего нет.
– Хорошо! – Мужчина в плаще обернулся и посмотрел на меня, будто ждал какой-то поддержки. – Какой-то абсурд, ей-богу! Сначала они облегчают нам жизнь своими новшествами…
– Вы будете покупать билет или нет? – донёсся голос из кассы.
– Конечно! – Он просунул ей деньги. – А потом эти новшества не работают, – ворчал он, забрав билет. – Кто мне теперь вернёт деньги за первый?
– Обратитесь в службу работы с клиентами…
– Начинается, – протянул он и чуть отошёл, недовольно ворча.
– Следующий! – крикнула мне кассирша.
– Один билет до Нью-Дема, пожалуйста.
– Чёрт знает что происходит! – ворчал мужчина со странной фамилией Лембек. – Я купил один билет дважды! Свяжись я ещё с этой системой, да ни за что!
– Мы успеваем, папа? – тот же голос ребёнка.
– Успеваем, сынок.
Я взял билет и пошёл в зал ожидания. Надо было затеряться в толпе.
– Надо было лететь на самолёте, Софи, – ворчал какой-то мужчина в клетчатом пиджаке, – у меня давление и диабет. Я ненавижу поезда…
– А я ненавижу самолёты!
А я ненавидел толчею. Все ожидали поезда, то и дело смотря на табло, будто от того графа с нашим рейсом перепрыгнет через другие.
Я занял пустое кресло и поставил сумку на сиденье рядом, чтобы никто не сел возле меня.
– Простите, здесь свободно? – спросил кто-то через минуту.
Кто-то высокий, в толстых линзах и таких же огромных очках, из-за которых глаза казались ещё больше.
– Да, конечно, – убрал я сумку.
– Меня зовут мистер Патрик Бенсон, – зачем-то представился он.
Я не ответил, смолчал.
Теперь и не встать, думал я. Как-то неприлично сразу вставать, когда кто-то сел рядом.
Я пережил похищение, провальную кражу часов, убийство Лиан и спал в одной постели с убийцей и всё ещё думал, как выгляжу со стороны. Пощупал запястье – часы были на месте.
– Не подскажете, который час? – спросил этот Бенсон.
Я посмотрел на настенные и сказал.
Мужчина взглянул на мою руку. Часы выпирали из-под рукава.
– Остановились, – сказал я и опять посмотрел на настенные.
А может, он из людей Амаро?
У
Я опять взглянул на соседа, но он уже уткнулся в газету.
Ладно, вроде интеллигент. Хотя тот парень, что похитил Хосефу, тоже был с интеллигентным лицом.
«Яхве воздаст», – пронеслось у меня в голове…
«Яхве воздаст», – звучал голос Хосефы.
И она будто стояла передо мной…
Нет, она и правда была здесь!
Я увидел её среди людей, здесь, на этом самом вокзале, это точно была она! Вместе с ним… Вместе с тем ночным психом, с вылизанной донельзя причёской, что похитил её из мотеля! Никакой он не детектив и тем более не полицейский!
– Это не твоё дело, – сказал я себе.
– Что, простите? – отложил газету мужчина со звучной фамилией Бенсон.
– Это я так… Сам с собой.
Мужчина пригладил галстук, поправил очки и, сказав «извините», встал и пошёл от меня.
Замечательно, теперь не он, а скорее я – подозрительный тип.
Прошло уже двадцать минут, а посадку так и не объявляли. Я вжался в холодное кресло и закрыл глаза. Я уже не следил за Хосефой. Я хотел потерять её из виду, и чтобы она на меня не наткнулась.
– Почему мы не едем, папа? – Всё тот же мальчишка с французским акцентом.
– Поезд ещё не приехал, – сказал тот спокойно.
– Странно, – взволновалась женщина рядом, – должны же уже объявить.
На табло ничего не менялось.
Я опять вспомнил Лиан. Тело, наверное, уже отвезли.
Я представил её раздетую на холодном столе медэксперта, холодный скальпель проходил по её животу, оставляя кровавую бороздку. Вдруг мужчина в белом халате остановил свою твёрдую руку, поднял взгляд на меня и… закричал! Только не мужским воплем, а женским, и вот уже целый хор разноголосья вопил из его бездонного рта.
Я вздрогнул и открыл глаза.
Все пассажиры кричали. Через пару секунд – автоматная очередь. Через пару минут все мы уже сидели на холодном полу. Откуда-то доносились звуки лёгкого джаза, по-моему, из кафе. Там тоже стреляли. Вокзал был захвачен весь.
Нам запретили шевелиться. Те, кто пытался лечь, уже поплатились за это. Женщина с простреленным коленом тихо стонала в толпе. Муж держал её за руку и сам чуть не рыдал.
Хосефа сидела рядом с тем самым типом, я даже не знал, как его зовут, но он подставил ей своё плечо. Она была очень бледна, бледнее всех в этом зале.
Стрелки настенных часов прошли уже четыре круга.
Повсюду пахло кровью и мочой.
Я чувствовал, как ноет спина и что-то тянет в желудке, похоже, у меня пулевое.