Взаперти
Шрифт:
Из склепа всего один выход, и у меня небольшой выбор: или идти навстречу своим страхам или оставаться тут среди саркофагов и скелетов. И то, и другое внушает ужас.
Интересно, а я если я, правда, не буду поддаваться и делать то, что от меня ждут? Посижу до утра. И прямо отсюда пойду к директору? Джаспер придется сюда сам? Ну и пусть! Что он мне сделает? Продолжит пугать? Мне кажется, после того, как я очнулась в одном саркофаге со скелетом, сделать это будет не так-то просто.
Приободренная этой мыслью я иду к ближайшему закрытому саркофагу, рассчитывая посидеть
Дойти не успеваю. Слышу подозрительный звук за спиной и испуганной замираю, потому что сзади «мой» саркофаг и определенно шуршать в нем нечему. Все гости могут появится из прохода, а он прямо передо мной.
Начинает бить крупная дрожь, и я очень медленно и очень осторожно начинаю разворачиваться. От нехороших предчувствий становиться сложно дышать. Ожидание кошмара, иногда намного ужаснее, чем сам кошмар.
Когда понимаю, что происходит у меня за спиной в ужасе отскакиваю и, против воли, воплю. За край саркофага цепляется костяная рука с длинными когтями. Следом за рукой показывается гладкий череп с обломанными зубами и злобно горящими глазами.
Кажется, идея переждать тут ночь, была не лучшей, визжу, как последняя идиотка и устремляюсь в темный и длинный коридор. Не знаю, что ждет меня там, но здесь определенно оставаться нельзя! Гонится ли за мной тварь или нет даже не смотрю. Как я могла забыть, что Дарклэенд — это изначально академия некромантов? Наверное, наивно было рассчитывать, что в склепе при академии некромантов не будет оживших мертвецов! А я даже крупицами своей магии воспользоваться не могу, потому что мне, видите ли, рано снимать браслеты, блокирующие магию!
«Не думать о том, что за мной гонится оживший мертвец! Не думать, что за мной гонится оживший мертвец!» — повторяю про себя, как мантру. Бегу, не разбирая дороги по темному коридору, который петляет, словно лабиринт. Только ответвлений нет или я их не вижу. Признаться, я рассчитывала, что прямо из коридора выберусь на улицу, но нет. Он длинный и, кажется, бесконечный.
Здесь темно, практически так же, как было в саркофаге. За спиной шаркающие шаги, и я мчусь, не оглядываясь, потому что не хочу увидеть, спешащего по моим следам соседа по саркофагу. Относительное спокойствие позволяет сохранить только то, что я не вижу черепа и горящих глаз. Боюсь, если обернусь, накроет истерика.
А еще меня не оставляет ощущение, что меня, как добычу гонят в нужном направлении. И от этого становится еще хуже. Я злюсь. И эта бессильная ярость — одно из самых неприятных ощущений.
Правда, здесь всего одно направление — бесконечный, темный коридор. Приходится выставлять вперед руки, чтобы в темноте не налететь на стену. Сердце колотится, а дыхание сбивается, но я боюсь остановиться. Не представляю, что случится, если мертвец меня догонит. Возможно, и ничего, но проверять я не хочу, к тому же пока я быстрее его.
Когда вижу впереди свет, всхлипываю от облегчения, но очень скоро понимаю, что рано радовалась. Коридор
— Наша… — слышу тихий голос, в котором звучит удовлетворение. Звук искажен магией, и я даже не могу понять, кому он принадлежит мужчине или женщине.
Кручусь, пытаясь найти источники звука. От зеркал, которые тут повсюду, начинает кружиться голова. Я осторожно двигаюсь вперед, постоянно ощупывая руками вокруг себя пространство, чтобы найти проход. Здесь можно не спешить, я в этом месте одна. Понимаю, что это убеждение — иллюзия, когда в одном из зеркал вижу не свое отражение. Сердце уходит в пятки.
Черный плащ и красная маска, полностью скрывающая лицо. Что за демон! Фигура явно неженская, даже через зеркала, я понимаю — охотник высокий и мощный. Я на его фоне букашка.
С воплем бегу, не разбирая дороги и врезаясь в зеркала. В голове стучит одна мысль: «Только бы выбраться». Никогда бы не подумала, что живые могут испугать меня больше, чем мертвецы.
— Наша! — раздается шепот над головой. Сейчас отражение причудливо делится, и я вижу три черных плаща и три красные маски. Это пугает еще сильнее! Боги!
Я вообще выберусь когда-нибудь из этого проклятого лабиринта?! Мечусь, как птица, перед закрытым окном, и, завернув за очередной поворот, неожиданно вижу фигуру в черном плаще прямо перед собой, а не в отражении. На красной маске мне чудится издевательская усмешка.
— Попалась, — говорит мне преследователь и делает уверенный шаг вперед.
Я понимаю, что действительно попалась, но не намерена сдаваться. Действую на адреналине и эмоциях. Сначала со всей мочи бью преследователя по сухой кости, ну или тому месту, где в идеале она должна находиться и, услышав ругательства, понимаю, что фокус удался. Приседаю вниз, уворачиваясь от рук, и несусь в противоположном направлении, осознавая, что окончательно запуталась в отражениях.
— Не уйдешь, — слышу шепот и замечаю, что к преследователю в красной маске присоединился еще один. Тот же черный плащ, такая же маска, но не красная, а серебряная. Да сколько, демоны забери их охотится за мной? Разум услужливо подсказывает: трое… а я пока видела только двоих.
— Не дождешься, — зло шепчу в ответ и снова начинаю пробираться по лабиринту, стараясь не обращать внимания на следящие за мной отражения. Ненавижу! Ненавижу Дебору! Этих охотников и Даркленд! Еще немного свою мать. Но со своим отношением к ней я, пожалуй, разобраться еще не успела.
Сердце стучит. Адреналин ударяет в голову, и я бегу. Несколько раз уворачиваюсь от почти схвативших меня рук и снова бегу, хотя иногда хочется сдаться. Ныряю в проходы, которые не получается увидеть, но можно нащупать, не останавливаюсь ни на секунду и в один момент выскакиваю к закрытой двери с круглой металлической ручкой, в виде змеи, кусающей себя за хвост. Сердце падает куда-то в желудок. Если дверь заперта — мне конец. Дергаю за ручку и даже не верю, когда без труда получается открыть. Неужели, свобода?