Взгляд на звёзды
Шрифт:
«Уж не того ли самого Королёва она имела в виду?!» — с интересом подумала какая-то часть Сашиного сознания, имея в виду сибирского космонавта, который был когда-то легендой, но, насколько ей было известно, давно уже с почётом ушел в отставку. Доминик наблюдал за поведением Саши с улыбкой.
Оставшись пока на своих местах, они прощались с коллегами, которые один за другим покидали зал. Мариетта Шабо, положив на прощание руку на плечо Саши, шепнула ей на ухо:
— Тёрнер, как только будет часок времени — заходи на шестой этаж. Блок экологических, биологических и медицинских исследований. Нам есть что тебе показать.
— Непременно, — заверила её Саша.
Едва Мари вышла,
— Надеюсь, ты будешь так любезна уделить завтра время для записи интервью о событиях во Франции?
— Мы же его записали на борту самолёта! — возмутилась Саша.
— Это была краткая версия. Завтра надо будет отснять материал побольше, в студии. Потребуется пара часов.
— Вообще-то у меня и так работы…
— Это тоже твоя работа. И серьёзная. Так что увиливать от неё не стоит.
Саша страдальчески вздохнула. Мария улыбнулась ей со своей обманчивой любезностью, которая, однако, не допускала возможности отказа, и завершила:
— С тобой завтра свяжутся. Не буду больше задерживать.
Склонившись поближе к её уху, Мария добавила на прощание:
— Желаю как следует отоспаться… ну, и остальное упущенное тоже наверстать по возможности.
Вспомнив их разговор в аэромобиле, Саша едва заметно улыбнулась и кивнула. Очень скоро зал опустел, и они с Купером остались вдвоём.
— Я смотрю, вы уже подружились с Марией, — отметил Доминик.
Саша неопределённо хмыкнула.
— По-моему, она милая девушка. Со мной она всегда так вежлива и внимательна…
— Она умеет быть обаятельной, но поверь, Дом, до невинной овечки ей далеко. Впрочем, у нас с ней вроде как мир. Должен же быть хоть кто-то из начальства, кто меня не ненавидит.
— Ты сейчас о Монике? Нет, не бери дурного в голову. Мон любит держать всё под контролем. Может иногда показаться строгой. Но она — хороший, порядочный человек.
Саша с улыбкой покачала головой.
— Всегда удивлялась твоей вере в людей, Дом.
«Наверное, без неё ты не смог бы стать гениальным учёным» — подумала Саша, но не стала произносить вслух. Всю энергию, которую люди обычно тратят, выясняя отношения с себе подобными и расстраиваясь из-за своего и чужого несовершенства, Купер потратил на познание мира. Обе его жены развелись с ним, хотя он не был домашним тираном, не пьянствовал и не изменял — лишь из-за того, что он проявлял к семейной жизни крайне мало интереса. Таким же он был и в любом коллективе: самозабвенно созидал, пока другие тратили время на интриги, склоки и сплетни, строили планы карьерного роста и жаловались на недостаточную зарплату. Все всегда считали и продолжают считать его наивным мечтателем, слабо сведущим в житейских делах. Но именно он, а не те, кто над ним насмехались, сумел совершить нечто действительно великое.
— Рад, что мы можем наконец пообщаться с тобой спокойно, — заговорил наконец Дом. — Ты не голодна?
— Нет, я поела по дороге из Франции. Но ты, как всегда, наверняка ничего толком не ел целый день. Так что пошли, покажи мне где здесь можно перекусить.
Они уединились в уголке на небольшой кухоньке, где сотрудники «Терра Новы», слишком занятые, чтобы спускаться в столовую на первый этаж, могли разогреть и быстро съесть принесенную с собой еду, либо заказать что-то в автоматическом пищевом процессоре. За окном были видны здания комплекса и окружающая их бразильская зелень. Солнце уже практически скрылось за горизонтом, но всё ещё напоминало о себе меркнущим алым светом.
— Саша, это ужасно, что тебе пришлось пережить такое, — наконец нашел в себе силы начать говорить Купер.
— Французы обращались со мной нормально, Дом.
— Я это понимаю. Мы здесь как раз для того, чтобы я на них ответил, — стараясь успокоить её своим ласковым тоном, ответил Доминик.
— Так при чём здесь моя мать?! На кой ляд нужно было прятать отжатые у «Ориона» коды доступа у неё в могиле?! Почему о ней говорят теперь как о твоей соучастнице?! Как много ещё ты мне не рассказал?!
По мере того, как Саша выплёскивала наружу то, что вынуждена была держать в себе весь этот месяц, её голос поневоле становился всё более раздраженным.
— Я понимаю, почему ты злишься, Саша.
— Я не злюсь!
— Злишься, и имеешь на это право. Я действительно не рассказал тебе о некоторых вещах, которые ты имеешь право знать.
Доминик тяжело вздохнул.
— Я даже не знаю, что сказать. Мы похоронили Лианну много лет назад. Ты была тогда ещё совсем дитём. Очень развитым для своих лет, но всё-таки ребёнком. Как и твои родные, мы с Мартой стремились оградить тебя от любых потрясений. Ты и сама понимаешь, что ни один здравомыслящий человек не стал бы пересказывать четырехлетней девочке непростые истории из биографии её мамы, которую она недавно потеряла. А много лет спустя, когда ты стала взрослой и уже готова была узнать правду — я просто не видел уже смысла ворошить прошлое. «Лиам» казался мне призраком, давно канувшим в Лету. Что значили эти коды доступа? Кого могло интересовать, существовали ли они и где они находились?
— Но ведь ты, наверное, посчитал важным сохранить эти коды, раз изобрёл для этого такой изощренный план! Раз додумался спрятать их у неё в могиле прямо перед носом у убитых горем родных, которые об этом понятия не имели!
Доминик неловко опустил взгляд.
— Это была её идея, — наконец произнёс он.
— Что? — поморщилась Саша.
— Я не собирался красть у «Ориона» эти коды доступа. Я не видел в этом никакого смысла. Я ни грамма не сомневался в официальной версии, что «Пионер» вместе с «Лиамом» перестали существовать, погибли в результате космической катастрофы. Но Лианна была убеждена в обратном.
Купер поморщился. Ему явно было тяжело вспоминать об этом. Саша напряженно слушала.
— Она сказала мне совершенно убеждённо, что «Лиам» уцелел. Сказала, что знает это точно. Сказала, что раз он не выходит на связь — значит, он посчитал, что так нужно.
— «Он посчитал»? — недоверчиво поморщилась Тёрнер. — Искусственный интеллект?
— Твоя мать относилась к «Лиаму» не как к машине, Саша. Она была убеждена, что он отличается от других искинов. Верила, что он обладает самосознанием. Я всегда считал, что она преувеличивает. Твоя мама была очень хорошим, но замкнутым, необщительным человеком. Она провела много тысяч часов, создавая «Лиама» и поддерживая с ним контакт. В какой-то степени её детище стало ей ближе, чем кто-либо из живых людей. И, возможно, она уже не могла относиться к нему объективно. Но в её убеждении была доля правды. «Лиам» — единственный в мире искин, которому полагалось по своему предназначению годами функционировать без оперативной связи с людьми и принимать сложные решения в условиях неопределённости. Чтобы он смог выполнить свою миссию, мы наделили его очень высокой степенью автономности и способности к самообучению. Настолько высокой, что это не совсем соответствовало ряду стандартов и этических ограничений, принятых среди разработчиков искинов. Лианна была убеждена, что мы создали синтетический разум. Что «Лиам» обладает личностью. И когда он перестал выходить на связь — она решила, что это его сознательное решение.