Взгляд в Бездну

Сейтимбетов Самат Айдосович

— Ваше Высочество! Ваше Высочество!!!
– забарабанили в дверь, бесцеремонно вырывая ее из состояния единения со всеми влюбленными во всем мире.

Амалиниииэ подскочила в панике - их застукали! Минта убьют!

Минт тоже подскочил, ошалелый, взъерошенный, с округленными глазами и ртом.

— Твой отец вернулся!
– прошипел он сдавленно.
– Меня убьют!

Бросился к окну, уткнувшись в решетку, сунулся под кровать, обнаружив, что ложе просто высечено из камня, затем начал дергать крышку огромного сундука.

— Ваше Высочество! Ваше

Высочество!!! Открывайте! Это срочно! Срочные новости!

Какой еще отец, чуть растерянно подумала Амалиниииэ, от паники не знающая, что делать, за что хвататься.

— Я не одета!
– крикнула Амалиниииэ, взглядом подхлестывая Минта.

Маменька точно его убьет, повесит, разрубит, сбросит с дерева, зажарит, сожрет живьем, утопит, отрубит голову, неслись мысли о способах казни Минта в голове Амалиниииэ, забивая все остальное. Минт метался, голый и прекрасный, затем сдернул одеяло на себя, словно то оказалось случайно сброшено и затих под ним.

В этой комнате - келье, вырубленной в скале, просто негде было спрятаться, разве что и правда лезть в сундук.

— Что случилось?!
– строго потребовала Амалиниииэ, распахивая дверь.

Ошеломить, внушить вину, поставить в позицию оправдывающихся. Добавить элемента шока и внезапности. Два светлых эльфа за дверью смутились, отвели взгляды в стороны, так как одежда на Амалиниииэ расчетливо едва прикрывала ее наготу. Отвели взгляды в сторону, а стало быть, не могли разглядеть Минта под одеялом и за каменным ложем, о да, ради любви своей жизни, Амалиниииэ была готова и не на такие жертвы.

И плевать, что там скажет маменька!

— Просим прощения, Ваше Высочество, - забормотали синхронно посланники.

— Вы только что чуть не снесли мне дверь!
– топнула ногой Амалиниииэ.

Вышло слабо, неубедительно. Поневоле начинаешь понимать, зачем маменька носит зачарованные туфли, зло подумала Амалиниииэ. Радость страсти, любви и новой жизни окончательно покинула ее, сменившись злостью на маменьку-королеву и на саму себя, за эти манипуляции и внушение чувства вины посланникам. Словно она сама стала маменькой, но нет, все это ради Минта, чудесного, веселого, любимого Минта. Она не могла отдать его эльфам матери на казнь!

— Командующий Аооло Виливуаниэ оставил приказ отправить вас домой, - пробормотал один из посланников, кланяясь до пола, - если возникнет хоть малейшая тень угрозы.

— Лучшие альдоры и виверна с охраной уже готовы, Ваше Высочество, - поклонился второй.

Вышло смешно и странно, поклоны вбок, со старательным отводом взгляда. Еще вчера это послужило бы причиной мысленных вздохов Амалиниииэ о собственном уродстве, внешнем и внутреннем. Особенно в сравнении с маменькой, Светлейшей и Бледнейшей. Эльфы падали к ее ногам, сраженные красотой, а вот к ногам Амалиниииэ никто не падал.

Но теперь, после страсти с Минтом, она знала! У нее прекрасные ноги!!!

— Командующий – не Светлейшая королева и даже не король Алавии, чтобы приказывать мне, - властно бросила Амалиниииэ. – Бежать?! Готовьтесь сопровождать меня к главнокомандующему

Пейангу из рода Ода!

Пока посланники что-то там блеяли, помахивали руками и пытались оправдаться и объяснить, она захлопнула дверь. Она должна быть сильной и властной! Как маменька, да, пускай саму Амалиниииэ и тошнило от сравнения с ней, но сейчас ей требовались не честность и сила, как у героев. Нет, сейчас ей требовались умения манипуляции, обмана, контроля, лжи с выдачей ее за правду.

Жертва ради Минта, ради их любви, равной которой еще не было в этом мире.

— Дорогой, - прошептала она, нежно наваливаясь на одеяло и Минта под ним.

Как ей хотелось бросить все, не ходить никуда, остаться здесь и быть вместе с Минтом! Вжиматься в него, сливаться с ним, склеиваться в две половинки одного целого, забыв обо всем. Слыша лишь звуки страсти, их и Гатара с Иааиуиэль за стеной, в соседней келье.

— Сиди тихо, - нежно выдохнула она, - а потом уходи.

— Как уходи?
– вынырнула из-под одеяла голова Минта.
– Это все? Я был для тебя развлечением на одну ночь?

Голос его дрожал, в глазах появились слезы. Амалиниииэ не выдержала и начала целовать лицо Минта, убирая с него слезы, затем губы их слились в долгом поцелуе. Руки принцессы опять сдвинулись, словно сами собой, полезли под одеяло, ощущая жар тела под ним.

— Мы станем мужем и женой, проведем всю жизнь вместе, Филорой клянусь!
– воскликнула она пылко.

Богиня Филора услышала вашу клятву!

Бог Адрофит посылает вам свое благословение! Вера +10!

Открыто умение "Две половинки одного целого"! Харизма +1!

По телу Амалиниииэ пробежала короткая судорога удовольствия, дополненная мыслью, что умение открывает ей путь к профессии служительницы Адрофита. Правда, если страсть с Минтом швырнула ее на небеса, то, что случится, при становлении мастерицей любви? Мир расколется пополам, не выдержав мощи их страсти!

— Но вначале нам надо стряхнуть контроль моей маменьки и ее эльфов, а потом мы сбежим, - улыбнулась Амалиниииэ, еще раз целуя Минта.
– Владычица Лесов ответила на мою клятву, а значит, все у нас будет хорошо! Только ты будь осторожен, ведь я не смогу без тебя!

— А я без тебя, моя принцесса, - нежно выдохнул Минт.

Пахло от него совсем не розами, но этот терпкий аромат их страсти снова закружил голову Амалиниииэ. Слыша наяву, как внутри у нее все скрипит, стонет, рвется, она приподнялась и встала. Так нужно! Таков ее долг! Пусть уроки маменьки пойдут на пользу, послужат нужному делу!

Затем они сбегут на другой материк и забудут Алавию, как страшный сон.

Снаружи, к двум посланцам командующего Аооло, добавилось подкрепление, два мага охраны, прибывших вместе с ней еще из Алавии, и группа местных. Бой будет непростым, мысленно захолодела Амалиниииэ, сдерживаясь, чтобы не заговорить первой.