Взлет индюка
Шрифт:
— Привет, Рик! — сказала она. — Ты около трофейного оружия пост выставлял?
Капитан ничуть не удивился неподобающему обращению, а спокойно ответил:
— Да, а что?
— Сходи, проверь, — посоветовала орчанка. — Я там только что была, гранатометы на траве лежат, рядом никого нет, кто хочешь, подходи, что хочешь, бери.
— Вот уроды, — сказал Ричард. — Спасибо, что доложила. Сейчас дьякона провожу, разберусь, как следует, и накажу кого попало.
Орчанка пошла своей дорогой, а Ричард и Питер пошли своей.
— Это кто такая? — спросил Питер.
— Это Алиса, сэра Росса рабыня, — объяснил капитан. —
Питер помолчал, переваривая этот информационный сумбур, а затем сказал:
— Дикость какая-то.
— Не то слово, — поддакнул Ричард. — Сотня эльфов в двух шагах от столицы, кто бы мне вчера о таком сказал — сразу бы в морду задвинул, чтобы знал, с чем можно шутить, а с чем нельзя. А жизнь такие сюрпризы преподносит, нарочно не придумаешь… Как думаете, ваше преосвященство, конец света не приближается ли?
— Конец света не приближается, — решительно заявил Питер. — Приближается эпоха счастья и всеобщего процветания. И никакие эльфы этому не помешают. А вот то, что законы расовой чистоты только ленивый не топчет…
— Да ладно вам, ваше преосвященство, — перебил его Ричард. — Баба-то реально геройская!
— Она не баба, — резко сказал Питер. — Она самка, телка, существо низшей расы. И достаточно об этом!
— Как скажете, ваше преосвященство, — отозвался Ричард. — Достаточно так достаточно.
Но по его лицу было видно, что он остался при своем еретическом мнении.
Джакомо лежал на правом боку, его запястья были стянуты железными кольцами, зачем-то украшенными нелепыми розовыми бантами. Такие же кольца, но побольше, красовались на его лодыжках. На шею Джакомо кто-то надел железное кольцо, к нему была привязана толстая и прочная на вид веревка, другой конец которой был привязан к неблагословенному зелено-коричневому дереву. Джакомо лежал под деревом и наблюдал, как какой-то неблагословенный жучок пытается взобраться на неблагословенную зеленую травинку. Сильно болела голова.
Сзади послышались шаги. Если бы Джакомо повернул голову, он бы увидел, кто именно к нему приближается, но Джакомо не стал поворачивать голову. Жизнь Джакомо подошла к логическому концу, и нет больше смысла чем-либо интересоваться. То, что он до сих пор жив — явное недоразумение, и оно будет исправлено в ближайшие часы. Возможно, тот низкорожденный, что стоит рядом и наблюдает, и есть тот самый палач, который вырвет душу Джакомо из текущего воплощения, и освободит ей дорогу к следующему временному пристанищу, которое, видит Гея, должно стать не менее
— Здравствуй, Джакомо, — оборвал его мысли незнакомый мужской голос.
Эльф напрягся и перевернулся на спину, разбитая голова отозвалась резкой болью. Над ним стоял ничем не примечательный низкорожденный орк, невысокий и тщедушный. Зеленых татуировок на морде у него не было.
— Ты кто такой? — спросил Джакомо. — Откуда знаешь мое имя?
Низкорожденный улыбнулся и ответил:
— Я служу богу Каэссару, подобно тому, как служишь ему ты, но иначе. Твое имя мне сообщил еще один слуга бога Каэссара. Но не Топорище Пополам, а другой.
— Ты пришел меня освободить? — спросил Джакомо.
— Нет, — покачал головой божий слуга. — Я пришел разъяснить тебе следующее задание.
— Следующего задания не будет, — заявил Джакомо. — Меня будут пытать, а потом убьют. Мой земной путь подошел к концу, я ничего не смогу сделать, если ты меня не освободишь. К тому же, бог Каэссар меня предал. Я не хочу выполнять его задание.
— Бог Каэссар тебя не предал, — возразил незнакомец. — Предать можно только того, кому чем-то обязан, а бог Каэссар не обязан тебе ничем, ибо он бог, а ты рядом с ним — ничтожная козявка. А задание ты в любом случае выполнишь, потому что оно таково, что его нельзя не выполнить.
— Тогда тебе незачем рассказывать мне о нем, — сказал Джакомо. — Раз уж нельзя не выполнить…
— Ты ошибаешься, — покачал головой незнакомец. — Слушай задание. Скоро тебя станут допрашивать человеческие вожди. Ты должен правдиво отвечать на все их вопросы, рассказать им всю доступную тебе правду, ничего не утаивая и не приукрашивая. Это в интересах бога Каэссара.
— Мне нет дела до его интересов, — сказал Джакомо. — А вот до собственной чести мне есть дело. Я ничего не скажу этим вождям, потому что иначе испорчу свое следующее воплощение. Я перенесу пытку стойко и твердо, как настоящий охотник.
— Не перенесешь, — возразил незнакомец. — Потому что я вколю тебе сыворотку правды.
С этими словами он сунул руку в карман штанов и вытащил маленький двухкубовый шприц эльфийской работы. Покачал шприцом из стороны в сторону, и Джакомо увидел, как в нем плещется нечто прозрачное.
— Я могу пнуть тебя в голову и сделать укол, пока ты будешь без сознания, — сказал низкорожденный. — Либо я могу просто сделать тебе укол, если ты не станешь дергаться. Выбирай.
— Будь ты проклят, — сказал Джакомо.
Незнакомец улыбнулся и сказал:
— Я давно уже проклят.
Аккуратно положил шприц на траву, встал на колени рядом с Джакомо и стал расстегивать ремень на его штанах.
— Эй! — воскликнул Джакомо. — Ты что делаешь?
Незнакомец рассмеялся.
— Не волнуйся за свою девственность, — сказал он. — Твоя задница мне нужна только для укола.
— Сыворотку правды надо в руку вкалывать, — сказал Джакомо и сразу подумал, что эту тайну не следовало выдавать низкорожденному. Теперь он сделает укол как положено, и сыворотка точно подействует, а если бы он сделал укол в задницу…