Взлетная полоса
Шрифт:
– - Да, тихо. Очень тихо, -- согласился он.
– - Но я все же еще посижу тут. Разгуляешься -- не уснешь. А мне завтра рано вставать.
– - Во сколько приедет Виктор?
– - К восьми тридцати.
Александр Петрович дочитал роман до места описания встречи Катюши с Нехлюдовым и, хотя до конца тома оставалось уже совсем немного, закрыл книгу.
Уснул он скоро. А утром в семь часов был уже на ногах. Однако машина пришла лишь только в девять. Александр Петрович весь изнервничался и встретил водителя хмуро.
– - В чем дело?
– - сухо спросил он.
– - Да, понимаете, баллон
– - заверил водитель и сразу набрал скорость.
Александр Петрович всю дорогу молчал. Водитель, чувствуя свою вину, несколько раз пытался было с ним заговорить. Но, ни разу не получив ответа, тоже умолк. Только в половине одиннадцатого добрались они до магазина. Остановились на том же самом месте, напротив аптеки, где и накануне. Александр Петрович вылез из машины и направился в магазин. Возле входа толпилось немало народу. Александр Петрович попытался протиснуться в двери. И неожиданно снова увидел Рощина. Довольный, запыхавшийся, со сбившимся набок галстуком, артист уже выбирался из толпы. Высоко над головой он держал небольшую картину в старинной золоченой раме. Взгляды их встретились. Рощин тоже узнал Александра Петровича и приветливо помахал ему картиной. При этом полотно повернулось к Александру Петровичу своей лицевой стороной, и он увидел зимний, залитый солнцем пейзаж Грабаря. Сочный, выразительный, словно вышивка, рисунок, манера исполнения не оставляли ни малейшего сомнения в том, что и на этот раз Рощину повезло. Картины Грабаря давно уже стали /.gb( такой же редкостью, как и картины многих передвижников. "Вот это и есть та самая единственная, о которой мне говорили", -- невольно вспомнил Александр Петрович и, окончательно расстроившись, повернул обратно. На дачу он вернулся в самом мрачном настроении.
– - Да ведь мы и опоздали-то ну самую малость: -- пытался было утешить его водитель.
Но Александр Петрович в ответ безнадежно махнул рукой.
– - В понедельник поговорим, -- подписывая путевой лист, сказал он и отпустил машину.
Юля и Игорь были уже на даче и вместе с Маргаритой Андреевной поджидали к завтраку Александра Петровича. Он пришел к столу и молча сел на свое место. Молча съел омлет, молча выпил кофе. Маргарита Андреевна поняла, что муж вернулся чем-то расстроенным. Но до поры до времени никаких вопросов ему не задавала. И лишь когда он, отодвинув от себя пустую чашку, закурил, спросила:
– - Впустую съездил?
Александр Петрович утвердительно кивнул.
– - Совсем, совсем ничего не было?
– - Кое-что было, -- неохотно ответил Александр Петрович.
– - Что же именно?
– - Грабарь был:
– - Так почему же ты не взял?
– - Известно почему. Не успел. А Рощин этот ваш ленинградский тут как тут. Экий право проныра:
О промахе Виктора Александр Петрович, заметив лукавый взгляд дочери, ничего решил не говорить.
– - А, так я знаю эту картину. Зимний пейзаж?
– - сразу вспомнила Маргарита Андреевна.
– - Тогда все понятно. Он за ним еще в Ленинграде охотился.
– - Что значит в Ленинграде? Картина была в Москве.
– - Последнее время -- да. А раньше была в Ленинграде. Значит, он за ней следил.
– - Может быть, -- мрачно согласился
– - Да, да. И между прочим, настоящие коллекционеры только так и поступают.
Этого Александр Петрович уже не выдержал.
– - Ты, милая, в корень смотри!
– - назидательно проговорил он.
– - Ему делать нечего. А у меня, было бы тебе известно, КБ на шее. И спецпроекты -один ответственнее другого.
– - Но Грабарь -- это тоже Грабарь.
– - Все равно. Дело на безделицу менять не собираюсь. И торчать у дверей комиссионного с утра до вечера тоже не стану.
– - Тем более в таком чине, -- заметила Юля.
– - Тем более, -- подтвердил Александр Петрович.
Маргарита Андреевна ничего на это мужу не ответила, а заговорила вдруг совсем о другом.
– - Ты давно хотел подумать о новой квартире для ребят, -- напомнила она.
– - Каких ребят?
– - опешил Александр Петрович.
– - Для дочери и зятя.
Но, сказав это, Маргарита Андреевна сделала не просто тактическую ошибку, а совершила явный оперативный просчет. Его еще более усугубил Игорь:
– - Верно, Александр Петрович, нам ведь наверняка к новому году что-нибудь подбросят из жилплощади. И если заранее этот вопрос не решить, потом будет уже поздно. А мы:
– - Кому это "нам"?
– - не дал договорить Александр Петрович.
– - Я имею в виду КБ.
И тут Александр Петрович перешел в контратаку.
– - Думаете о трехкомнатной квартире, а лучше бы задумались над тем, что за все лето я ни от кого из вас не получил ни одного дельного конструкторского предложения.
– - Так я, кстати сказать, подавала. И оно уже воплощено в "Сове", -сказала Юля.
– - Этого мало.
– - Другие и того не сделали, -- зметил Игорь.
– - Другие ничего и не просят.
– - Да, но вся новая "Сова", в конце концов, это мой проект, -- возразил Игорь.
– - Твой: Вот именно!
– - буркнул Александр Петрович.
– - Был бы твой. А из КБ за год ушло пять человек. И их кем-то надо заменить.
– - Заменим.
– - А новичков всех надо будет обеспечить жилплощадью.
– - Обязательно. Кого-то можно будет поселить в нашу квартиру. А нам выделить новую. Мы еще ни разу не улучшали свои условия, -- высказал наконец Игорь свой главный аргумент.
– - Мне нужны, дорогой зять, мозги, а не квартиры. И я жилплощадь распределяю исключительно в интересах КБ, -- подвел итог Александр Петрович и встал из-за стола.
Когда он скрылся на веранде и за ним закрылась массивная дубовая дверь с декоративными под старину медными накладными петлями, Маргарита Андреевна глубокомысленно проговорила:
– - Ну, ничего. Это его Рощин расстроил. Я это знаю наверняка. Отойдет.
– - И я так думаю, -- согласился Игорь.
– - И хочет он того или не хочет, а у нас вполне законные претензии. Всем улучшают.
– - А я тоже не понимаю, на что вы рассчитываете. И вообще странно, зачем завели этот разговор?
– - сказала вдруг Юля.
– - То есть как это?
– - даже привстал со своего места от возмущения Игорь.
– - А так. На тебя одного -- трехкомнатную квартиру не дадут, даже если ты сконструируешь еще две такие "Совы". А я выписываться с Котельнической не собираюсь.