Взмах чёрного крыла

Окишева Вера Павловна

Старые страницы скрывали и второй способ — жертву мог принести и новый император, собственноручно убив своего ближайшего друга и соратника. Но Яндо усомнился в том, что Тина была бы способна на подобное. Слишком добрые глаза и мягкая улыбка, и такая светлая душа, не очернённая убийствами.

— Да, — подтвердил мягкий голос отовсюду и ниоткуда одновременно, успокаивая юношу, — она не способна убить, но ради подобной можно пожертвовать собой, чтобы обрести шанс на лучшую жизнь. Уж с этим она справится, поверь. Она та, кто в состоянии изменить существование простого люда в Тенгаре. И твоего отца тоже.

Страх, поднявшись, развеялся под натиском решительности. Командир не раз говорил, что придёт Вестник Праотца

и поведёт их за собой. Тарен давно к этому готовился, жил двойной жизнью, шпионил, помогал добывать провизию и оружие. Это был лишь следующий шаг, к которому он морально был готов. Юноша подошёл к алтарю. Духи помогли ему переодеться в белые одеяния, опоясаться голубым поясом. Яндор сел перед Праотцом-вороном, взял подлетевший жертвенный нож и, поклонившись трижды Создателю, со словами последней в этой жизни клятвы взмахнул рукой, которую направляли духи храма, сливаясь в одно и делясь своими силами, укрепляя мятежный юный дух и помогая ему преодолеть самую короткую, но такую непростую дорогу в новую жизнь на благо будущего Тенгара. Последним, кого вспомнил Тарен, был его отец с мудрыми, чуть подслеповатыми глазами, обрамлёнными сеткой морщин, гладящий своего младшего сына по волосам со словами, что белый ворон принесёт им счастье.

— Вот увидишь, белый ворон на самом деле вестник Праотца, а Создатель любит нас, своих детей.

Глава 13

Повстанцы доставили меня в удалённую от основных дорог резиденцию, по размерам не уступающую даже горному имению Ликарда. Само строение было укрыто кронами вековых деревьев, так что с высоты птичьего полёта его видно не было, к тому же окружающие со всех сторон скалистые уступы предгорья хорошо маскировали невысокое, сложенное из серых, незаметных на фоне скал блоков здание. Я, рассматривая расположение построек, наконец, сообразила, куда меня привели — императорская сокровищница! Одна из нескольких, тщательно укрытых по всему материку, чьё местоположение являлось государственной тайной, а мне стало доступно благодаря прямой передачи информации от Гетера, бывшего доверенным лицом императора.

Следуя за своими сопровождающими, я подмечала, что в этом «лагере» повстанцев было в разы больше, и среди них явно чувствовалось присутствие магов средней руки. Они, конечно, уступали тем, с кем мне приходилось встречаться на первом потоке в императорской академии, но зато на груди у каждого я заметила по несколько амулетов-накопителей, так что я, немного смущаясь, всё же попросила себе несколько таких же для восстановления резерва. Чем больше я находилась в обществе своего то ли почётного эскорта, то ли конвоя, тем муторнее становилось на душе. Эти люди, вернее, тенгарцы, большинство из которых были «бескрылыми», а значит, более слабыми и в какой-то степени беспомощными по сравнению с полноценными оборотнями-воронами, даже под командованием магов, не самых тоже могущественных, надо отметить, и, возможно, нескольких опытных воинов не выстоят против хорошо подготовленных и экипированных магическим оружием стражей императора. На что все они надеются? Чем руководствуются, решаясь на открытое столкновение с законным правителем?

Радостные лица и взгляды, направленные на меня, светились надеждой — светлой и искренней. Может, это и был ответ на мой немой вопрос. Может, они свято верили, что придёт некий мессия и приведёт их к неминуемой победе? И этим мессией стала… я? Боги, и зачем только Гетер взбаламутил их? Зачем дал им ложную надежду? Зачем подпитывал эту простодушную веру в чудо?

В рядах мятежников я заметила выходцев из самых разных сословий, но чётко прослеживаемая иерархия в этой общности отличалась от общепринятой на Тенгаре. Простые рядовые, будь они пожилыми ремесленниками или юными аристократами, уважительно кланялись

магам и командиру, хоть тот и выглядел, как сержант стройбата. Такое же почтение высказывалось и в отношении нескольких, ничем, на мой взгляд, не примечательных людей, которые совершенно не выделялись из общей массы — вне зависимости от возраста, пола и ранга все повстанцы, очевидно в целях маскировки, были одеты в одежду зелёного, болотного и серых цветов.

От центрального входа в резиденцию к нам со всех ног бросился юноша, звенящий целой связкой накопителей. Я благодарно улыбнулась ему и со свойственной женской натуре привередливостью стала отбирать самые красивые амулеты. Только заметив понимающие, снисходительные улыбки мужчин, смутилась, но тем не менее взяла тройку наиболее понравившихся — все камни были алого цвета, а удобные цепочки выглядели изящными, но прочными.

Не глядя на мужчин, сжала амулеты, пополняя свой резерв. И в изумлении обнаружила, что трёх накопителей мне не хватило, пришлось выбирать ещё и четвёртый.

— И каковы ваши ближайшие планы? — несколько невежливо перебила я командира, который всё это время вдохновенно вещал, что окраины империи поддержали восстание, разбуженные после многолетней «спячки» вестью о том, что именно я — Белая Ворона, предсказанная древними легендами — возглавлю этот новый разворот в истории Тенгара. Центральная часть империи пока еще колеблется в нерешительности, боясь последствий гражданской войны и мечтая, как и Гетер, разрешить всё мирным путём.

— Поэтому, Ваше Высочество, ждём наступление завтрашнего дня. Как только Гетера казнят, это поднимет волну недовольства у тех, кто ещё сомневается, и тогда на нашей стороне окажется абсолютное большинство. И мы одновременно начнём атаку на императорский дворец в столице и на резиденции его наместников по всем провинциям.

— Я боюсь, что вам не справиться с его гвардией и магами, они же опытные и…

— Нас больше. И мы готовы отдать жизнь за вас, наследница, — с жаром воскликнул командир.

Слушая пламенные речи революционера, я недовольно хмурилась и рассеянно перебирала запутанную связку амулетов, которую так до сих пор и не вернула юноше, терпеливо ожидавшему рядом. Решительно выдохнув, я сунула оставшиеся амулеты в карман и кивком отпустила молодого человека. Резерв восстановился, чувствовала я себя намного лучше и была готова действовать.

Небольшая площадь перед центральным подъездом, как ни странно, была пустой, зато во всех хозяйственных пристройках, приспособленных повстанцами под нечто вроде казарм и бараков, было полно женщин, готовящих обед и шьющих ту самую неприметную униформу тёмных, невыразительных цветов. Они радостно мне махали руками и открыто улыбались. К моему величайшему облегчению, детей в лагере практически не было. Видимо, им опасно было находиться рядом с головным штабом восстания, да ещё и в столь непосредственной близости от нашпигованной магическими ловушками сокровищницы. Командир привёл меня в просторную удобную комнату, и находившиеся там три девушки в простых одеждах склонились при нашем появлении.

— Это ваши служанки. Отдохните, наследница. Скоро вам подадут обед.

— Стойте, вы куда? — развернулась я к мужчине и схватила его за предплечье. — Нам надо немедленно продумать план спасения Гетера!

Командир замер, медленно обернулся, скосил глаза на мою руку, цепляющуюся за него, от чего я тут же отдёрнула её, и посмотрел на меня как на капризного, глупого ребёнка. Мягко улыбнулся и с тщательно скрываемой снисходительностью ответил:

— Госпожа, Ликард не из тех, кому требуется помощь женщины. Даже если его казнят, значит, так и было задумано. Возможно, он просчитал, что именно его мученическая смерть станет последней каплей терпения народа. Нет, я не стану нарушать планы нашего великого стратега, даже если они ведут к его гибели.