Взмах ножа (сборник)
Шрифт:
— Я думаю, вы знаете, как меня зовут.
— Ну еще бы! Не возражаете, если я буду вас называть Марек? Я не люблю никаких формальностей.
— Ну конечно, Майк. Конечно, как скажешь. — Ножовски растянул рот в улыбке, несмотря на то что его озаботила осведомленность этого дилера. Допустим, Пауэлл не имел понятия о том, что на самом деле проворачивали Марек и его босс. Но наверняка считал Марека всего лишь тоже дилером. Если Пауэлла арестуют и ему понадобится выдать парочку имен… Имеет смысл предусмотреть экстренный уход из квартиры, если необходимо будет срочно смотаться с Бруклинских Холмов.
— Мартин велел предупредить о том, что не сможет увидеться с тобой на своей квартире. Кое-что не стыкуется, и он встретит тебя в офисе.
— А где
— В Верхней части города. На Сто тридцать третьей улице, недалеко от Медисон-авеню. Но ты не волнуйся. Я буду с тобой все время и гарантирую, никаких проблем не возникнет. — Пауэлл ободряюще улыбнулся Мареку.
— Надеюсь, мы едем не в то место, где продают наркотики? Не думаю, чтобы это меня устроило.
— Продают? — Пауэлл решительно покачал головой. — Мы никогда не продаем никаких наркотиков в кабинете Марти. Если ты хочешь перенести встречу или есть еще какие-нибудь предложения, то я могу отвезти тебя обратно. Марти сказал, я должен сделать все, что ты мне скажешь. Я в твоем распоряжении, прошу лишь об одном одолжении: не пытайся меня выкинуть из машины. Ладно?
Марек пришел к выводу, что шофер был просто идиотом. Скорее всего, он охранник, у которого вместо мозгов мускулы. Вот что значит иметь, в партнерах уголовника. Тот решает все проблемы очень просто — убивая. Как можно доверить такому дураку, как Майк Пауэлл, заниматься безопасностью!
Сто тридцать третья улица находилась в самом центре Гарлема. Это был абсолютный низ пирамиды, ниже некуда. В такие места Марек никогда не ездил без охраны.
— А когда Мартин освободится? — спросил Марек. — Может, нам встретиться попозже или вечером?
— Вот этого я не знаю. Он сказал, я должен привести тебя к нему при условии, что ты захочешь ехать.
— А я могу ему позвонить?
— Он никому не дает свой номер. Даже я его не знаю.
— Черт побери! — Очень сильно хотелось на все наплевать и вернуться домой, но встреча была действительно срочной. Он уже и так тянул несколько дней, надеясь, что проблемы рассосутся сами собой, но их становилось только больше и они принимали все более угрожающий характер. Теперь уже начала совать нос в это дело городская власть, вынюхивая возможность раздуть какой-нибудь скандальчик, выступив на стороне маленьких людей. Компании «Болт Реалти» придется убеждать всех в том, что она только и думает о сохранении для жильцов «качественного уровня жизни». Конечно, он бы мог и сам позвонить юристу и сделать необходимые распоряжения без согласования с Бленксом. Инструктирование Хольтца было частью его работы, и Хольтц незамедлительно выполнит все его указания, но Марек считал, важно сохранить хотя бы иллюзию партнерства. Откуда он знал, как Бленкс отреагирует, если он начнет его «пробрасывать»?
— Ладно, — сказал наконец Марек, — поедем посмотрим, как живут отбросы общества.
Занимаясь недвижимостью, Ножовски часто подумывал, не купить ли несколько полуразвалившихся домов где-нибудь в трущобах. У него была масса подобных возможностей. Можно очень дешево купить дома, которые вот-вот рухнут, и получать прибыль только за счет того, что расходы сводились бы к поддержанию основных коммунальных услуг. Но он не делал этого по очень простой причине — не хотел связываться с черными. Они найдут способ наполнить твою жизнь дерьмом! Он посетил в свое время все большие районы трущоб: Бед-Стай, Браунсвилль, Хантс-Пойнт, Мотт-Хевен. Он видел эту разруху своими глазами, но никогда не видел домов, разрушенных сильнее, чем три покинутых корпуса, которые стояли на Сто тридцать третьей улице. Фасады всех трех уже развалились, и куски облицовки валялись на тротуаре. Восточный корпус, казалось, стоит в наклонном положении и колеблется под ветром, а на фасаде западного видны следы большого пожара.
— Вот сюда мы и направляемся, — непринужденно сказал Майк Пауэлл, кивнув на обгоревший дом. — Здесь кабинет Марти, а пройти придется вот этим ходом. — Он первым вошел в дверь (вернее, ступил туда, где должен быть вход) корпуса, который
Ножовски не двинулся с места. Пауэлл остановился и улыбнулся.
— Да ладно, на самом деле не так страшно.
У Марека появилось такое чувство, что все это приключение было специально придумано для того, чтобы его испытать или как-нибудь задеть его самолюбие. В любом случае надо выяснить мотивы такого шоу. Он вложил миллионы долларов в этот проект и если партнер окажется сумасшедшим, то хотелось об этом узнать хотя бы сейчас.
Они прошли через дверной проем и ненадолго задержались в коридоре, чтобы глаза привыкли к темноте. В доме пахло пылью и грязью, однако здесь не было обычного запаха мочи и помойки, который всегда присутствует там, где ночуют бездомные и наркоманы.
— А вот здесь надо быть поосторожнее, — спокойно объявил Пауэлл, ведя Марека по коридору к лестнице на второй этаж. Перила лестницы валялись внизу, в коридоре. Их могли снять и специально.
Площадка второго этажа была шире коридора. Ее освещал серый тусклый свет уличного фонаря. Марек проявил максимум внимания, силясь рассмотреть, куда бы поставить ногу. Он был испуган и изумлен одновременно, услышав, что Пауэлл с кем-то здоровается.
— Привет, ребята! Как поживаете?
Присмотревшись. Ножовски смог различить двух мужчин в конце коридора с военными автоматами в руках. Они сидели на деревянных стульях. Другие охранники, видимо, прятались в тени. Автоматчики не двинулись, не улыбнулись и пальцем не пошевельнули в ответ на приветствие Майка Пауэлла. Отсутствие всякой реакции означало — они знают, что именно Пауэлл поднимается по лестнице, и Марек понял: кругом прятались наблюдатели. Все это напоминало режим военного объекта. Часовые были на каждом этаже, но Пауэлл уже не обращал на них внимания и вывел Марека на крышу, затем провел в центральное здание и спустился на два пролета перед тем, как войти в одну из квартир. Последовав за ним, Марек невольно застыл на пороге, застигнутый врасплох увиденным. С улицы здание выглядело совершенно покинутым, но внутри квартира была ярко освещена. Стены между гостиной и кухней не существовало, и везде стояли газовые плиты. Все конфорки были зажжены, и в квартире царила невыносимая жара. Плиты были уставлены стеклянными бутылками, наполовину заполненными белой кипящей пастой. Слышалось потрескивание кокаина и шипение газа. Марек понял, что находится на фабрике по производству крэка. Один из рабочих схватил бутылку и побежал к раковине, наполненной водой. Он сунул бутылку в воду, вода зашипела, соприкоснувшись с раскаленным стеклом, и выбросила клуб пара.
— Мы помогаем кое-каким ребятам, — пояснил Пауэлл. — Но Марти хочет плюнуть на весь этот крэк. Он считает, надо заниматься только порошком и продавать его оптом. Пускай кто-нибудь другой занимается этим дерьмом. — Он кивнул на плиты и на рабочих, которые шныряли вокруг них, проверяя пасту. — Марти говорит, это занимает слишком много места и крутится слишком много людей.
— Можешь мне поверить на слово, — ответил Марек, — это не та проблема, которая меня интересует. Почему бы нам поскорее не найти Бленкса и не закончить эти игры? — Ножовски был вне себя от негодования и даже не собирался этого скрывать. Место, куда привез его Бленкс, в любой момент могло стать центром крупной операции по захвату наркомафии с поличным. Это означало, что Бленкс либо презирает его, либо у Мартина не все дома.
— Как скажете. — Пауэлл подошел к дальней стене спальни, приподнял грязное серое одеяло, за которым открылась дыра, ведущая в ближайшую квартиру. Он подождал, пока Марек пройдет, снова завесил проем, а сам вернулся на кухню.
Первое, что увидел Марек, войдя в кабинет Мартина Бленкса, были деньги. Пачки лежали на столе в центре комнаты. Марек привык оперировать большими суммами, но он никогда не видел столько наличности, разве что по телевизору. Ему и начало казаться, что он смотрит какой-то фильм. Все немного причудливо, не на своем месте, не поддается анализу.