Взорвать Манхэттен
Шрифт:
– Я бы выпил… - произнес Жуков.
– Ага, нажрешься, а потом мне в морду!
– Да не, я грамм пятьдесят…
– Ну, тогда я тоже. Только смотри. Если чего - пойдешь в полицию. Я заявляю прямо… И чтобы завтра - на работу! Давай рассказывай, чего там было, мне интересно… - Она добродушно осклабилась. Затем посерьезнела.
– По девкам не ходил?
– Это я тебе сейчас докажу!
– с напором произнес Жуков, подталкивая ее в спальню.
– Это… я тебя щас, как врага народа…
– Э, да ты чего?.. Ты ужинай дава… Ай!
ГЕНРИ УИТНИ
Роланда, оказывается,
С дочерью я говорил дружески, без резкостей, обходясь лишь мягкими нравоучениями. Сама того не ведая, она прошла по скользкой гибельной грани, и теперь я боялся ее потерять, впервые болезненно сознавая, что в ней - мой смысл, и не дай Бог его утратить.
Затем последовал доверительный разговор с Барбарой, в течение которого я сосредоточенно молчал, поскольку у меня отсох язык: Нина была беременна, и категорическим образом настроена сохранить ребенка. Данный факт преподносился, как нечто само собою разумеющееся и неоспоримое. Другой моей заботой, как утверждала жена, становилось обеспечение переезда в США отца моего внука. Барбара стелила робко и мягко, но мои возражения подразумевали раскол семьи с непредсказуемыми последствиями. Противопоставить что-либо этому утонченному шантажу я не мог.
Радости от подобного разворота событий мной не испытывалось. Я уповал на пышный брак Нины с какой-нибудь выдающейся персоной. Но приходилось удовлетвориться тем, что послал Господь. Так ему, видимо, было надо.
Я вышел из комнаты жены, ощущая ее благодарность к себе. За что? За то, что не ратовал за детоубийство?
О, Боже! Она не понимала, что спасает меня святой сутью своих устремлений. О, Барбара, светлый мой ангел! Я почувствовал раскаяние.
А потом с любопытством подумалось: а каким будет мой очередной потомок? В нем же будет течь азиатская кровь каких-нибудь скифов. Она, конечно, повлияет на его характер, но ведь душа его, ниспосланная свыше, может, обитала в некогда древнем Египте, кто знает?..
Впрочем, пора оставить мистику и приступить к текущим делам. Их как всегда хоть отбавляй. В моем офисе меня ждет неутешная вдова Алиса.
Наша встреча отличается сдержанной теплотой и некоторым официозом, к которому принуждает обстановка рабочего кабинета.
Мне сообщается неплохая новость: при вскрытии у Пратта обнаружен безнадежный рак. Так что, вероятно, я помог ему в освобождении от бездны грядущих мучений. Темное пятно, лежащее на моей измученной совести, заметно бледнеет. Определенно, во всем существует промысел Божий. И я его часть.
Алиса выглядит загоревшей
Я справляюсь о ее здоровье, подразумевая, естественно, течение беременности.
– Позаботься о нашей встрече в другом месте, - смеется она.
– Скоро я потеряю всякую привлекательность, и хотелось бы не тратить время попусту…
Свидание мы назначаем на завтрашний день, а после переходим к вопросам доставшегося ей наследства.
Я пытаюсь доказать ей, что отныне мы соратники, а не конкуренты, и должны выстраивать планы совместно, однако когда переходим в предметную сферу дележа рынка и цифр, она проявляет завидное упрямство в отстаивании своих позиций, и весьма глубокую осведомленность в бизнесе Пратта. Она столь виртуозно пытается вывернуть дело в свою пользу, что я впадаю в уныние. Она оперирует десятками цифр, анализирует сложнейшие схемы, мгновенно вычленяя узловую суть, и не попадается ни на одну мою удочку.
Судя по всему, у этой дамы большое будущее. Сейчас меня выручает лишь ее снисходительность ко мне, как к близкому человеку, но что будет завтра? Завтра, впрочем, будет отель с широкой постелью. Как ни смешно, но это способно повлиять на ее сговорчивость. Поэтому на постели мне придется потрудиться с перспективой заработать большие деньги.
– И вот еще что, - говорит она, испытующе на меня глядя.
– Пратт умудрился вляпаться в нелепую историю. С ним подписали сфальсифицированный контракт в России.
Я, морща лоб, изображаю недоумение.
Следует рассказ, известный мне во всех подробностях. Мои реакции, я чувствую это кожей, тщательно отслеживаются.
– Ну и что?
– в итоге говорю я.
– Пратт решил в очередной раз зайти мне с тыла, но нарвался на мошенников.
– Если я узнаю, что за этим стоял ты… - задушевным голосом предупреждает она.
Я принимаю оскорбленный вид, и она сразу же поправляется:
– Извини, но моя служба безопасности думает именно в таком направлении.
Ах, у нее ведь теперь личная служба безопасности. Я невольно усмехаюсь.
– Все произошло на территории твоих интересов, - продолжает она.
– Согласись, ты мог бы устроить подобное. И я тебе легко бы это простила. Но - вчера. А сегодня уже не Пратт, а я потеряла собственные деньги.
– Готов помочь тебе, - отзываюсь я.
– У меня действительно есть связи в России. Могу, кстати, дать тебе хороших специалистов, действительно соображающих в вопросах безопасности.
– Это я решу сама… А что касается контракта, не успокоюсь, пока не выясню истины.
Данные фразы переводятся так: твоя агентура в рядах моих сотрудников мне не нужна, а за украденные деньги кому-то придется крепко ответить.
Настрой у нее боевой. И я прикидываю, что, коли ищейки выйдут на моего русского друга, осуществившего операцию, возможен скандал. Но и при самом неблагоприятном развитии расследования мне ничего не грозит. В конце концов, выставлю ей встречный счет за возведение ее на нынешний престол. И утешу ее обиды привычным образом.
– Я понимаю, насколько я тебе обязана, - со значением заявляет она, будто читая мои мысли.
– И думаю, что те уступки, на которые иду сегодня в переговорах с тобой, компенсируют мои долги.