Взросление любви и "эликсир счастья"

Лав Нинель

— Ты еще скажи, что я специально отравилась, чтобы не исполнять свои обещания…

— Нет, такого я не скажу, — прижав ее руку к своей груди, произнес Олег, — слышал, как ты переживала, что не можешь быть со мной…

— Ну, вот и не ворчи, — Бэлла постучала в дверь палаты. — Можно?м

43

Услышав разрешение, она распахнула дверь и опешила: мужчин в палате было четверо.

И у кровати одного из них сидел Зимин.

— А, Бэлла Витальевна! И снова здравствуйте, заходите, — обрадовался следователь. — А вас граждане тяжело

раненные — прошу на выход!

«Тяжело раненые» споро поднялись с кроватей и поспешили к выходу — иметь дело с полицией никто не желал. Зимин подождал пока за последним больным закроется дверь и продолжил:

— Устроим вам очную ставку, а то обвиняемый у нас в несознанку ударился: ничего не делал, ничего не знаю.

— Как это? — возмутилась Бэлла. — Угрожал мне, в квартиру вломился, обыск учинил…

— Вот и доказательства нападения на лицо, — кивнул Зимин на синяк «потерпевшей».

— Это она так утверждает? Напал, избил? — заволновался Логинов, присаживаясь в кровати. — Это не мои методы — я работаю без рукоприкладства.

— Значит, все-таки работаете?

— Ну, да… помогаю людям… разбираться с должниками.

— Идите, Бэлла Витальевна, идите. Не мешайте мне записывать показания…

Протасов взял Бэллу за руку и потянул из палаты.

— А как же…

— Не волнуйся, он жив, разговаривает — значит, скоро выпишут.

— И он опять припрется ко мне! Посадите его! — крикнула Бэлла из двери Зимину, но тот только рукой махнул.

Олег закрыл дверь палаты и потянул Бэллу за руку к выходу.

— Все! Никаких расследований! Отключаем телефоны и занимаемся только собой!

— Подожди, а как же этот мужик из палаты Верочки?

И Бэлла снова ворвалась в палату к Логинову.

— Нет, так нельзя это оставлять! Надо немедленно допросить мужчину отравившейся Верочки! — набросилась Бэлла на записывающего показания следователя.

— Это еще зачем? Я этим делом не занимаюсь, — устало возразил Зимин — не хватало еще выслушивать «приказы» «красотки-идиотки».

— А вы займитесь! — Бэлла даже топнула ножкой «от чувств-с».

Видя «накал страстей», Олег попытался примирить «враждующие стороны».

— Бэлла считает, что…

— Она умеет думать? — с сарказмом хмыкнул следователь и демонстративно отвернулся, «обидевшись» на «красотку-идиотку» — свидетели на него ножкой еще не топали! Дожил!

— Бэллка думать? Сомневаетесь в ее умственных способностях? — искренне удивился Протасов. — Да она в школе была лучшая…

Бэлла тут же закрыла ему рот рукой, похлопала ресничками и быстро продолжила.

— Лучшей в танцевальных конкурсах и первой красавицей…

— Это многое объясняет, — проворчал Зимин и посмотрел на Олега — в этой парочке разговаривать можно было только с ним. — И что за безумная версия пришла в голову твоей «первой красавице»?

— Мужчина из палаты пострадавшей Веры, знает об опытах Клинцевича с ядами, — произнес Протасов и посмотрел на Бэллу — как она будет

выкручиваться, отвечая на следующий вопрос.

— С чего такая уверенность?

— У них нет жабы Аги и других ядовитых амфибий, — Бэлла постаралась придать голосу простоватую наивность и похлопала ресничками, глядя в равнодушные глаза полицейского.

— У нее не было прямого контакта с ядом животного происхождения, а значит, кто-то постарался искусственно создать этот контакт, — дополнил Олег ответ «подруги».

— Ну, вы, граждане, даете! На раз-два новое дело организовали!

— Просто допросите его и проверьте его контакты… — просительно заныла Бэлла.

— Я смотрю, Бэлла Витальевна, вы рядом со своим «Олежеком» двигаетесь в сторону нормализации… Может, вспомните еще кое о чем? Например, о камерах…

— В лаборатории Клинцевича и на этаже? — переспросил Олег.

— Воот! Ваш друг знает о камерах, а следователь нет! Не порядок, Бэлла Витальевна! Это можно классифицировать, как…

— Не пугайте меня непонятными словами, — фыркнула Бэлла. — Что вспомнила, то и рассказала. Про камеры вот он упоминал! — она ткнула пальцем в Логинова. — Вот с него и спрашивайте.

— А про то, что он у вас требовал вернуть, тоже не помните? Это и вас касается, гражданин Протасов! Уж вы, то, должны были знать, что ваши действия по сокрытию информации и улик могут быть расценены, как препятствие следствию…

— Олег тут совсем не причем! — Бэлла шагнула вперед, заслоняя Протасова своей спиной. — Он ничего не знал!

— Ну да, ну да! «Свежо предание, но верится с трудом», — не поверил Зимин. — Завтра у меня выходной, а потом жду вас, господа хорошие, у себя в кабинете с признательными показаниями. И советую вам говорить правду, и все вспомнить! Так что от вас требовали, Бэлла Витальевна? И где то, что от вас требовали?

Собираясь с мыслями, Бэлла вздохнула — ничего не поделаешь, придется признаваться.

— Вот… — она достала из кармана крошечные пробирочки и протянула следователю.

— Ничего себе! — возмутился Зимин, выпучивая глаза — то, из-за чего убили человека и пытались вернуть заказчику угрозами, эта… «красотка-идиотка» носит в кармане шортиков. Пи*дец! — Вы так неосторожно обращаетесь с уликами!

Он тут же достал из кармана пиджака прозрачный пакетик и упаковал важную улику.

— И куда же делось содержимое? — поинтересовался Зимин.

— Пролилось… — пожала плечиками Бэлла.

— Пролилось… И как же мне теперь это все оформить?

— Как добровольную сдачу улик, — подсказал Протасов.

— Да-а, я сразу понял, что ничем хорошим расследование этого ядовитого. жабьего болота не закончится… — вздохнул следователь Зимин.

44

Они стояли перед дверью в квартиру Бэллы и не решались войти, зная, что должно там произойти… Оба.

Бэлла достала из сумочки ключи и посмотрела на Олега.

— Может, в кино сходим… — предложила она, оттягивая время.