Взрослые люди
Шрифт:
— А что потом? — поинтересовался мой новый знакомый, разглядывая Сеньку, которая начала вылизываться. Получалось это у неё своеобразно — из-за того, что она тряслась, казалось, будто её лихорадит. — А-а-а… что это с ней?
— Черепно-мозговая травма от удара. Может, пройдёт, а может, и нет. И со слепотой то же самое — то ли пройдёт, то ли нет.
— Со слепотой? — у Виктора слегка округлились глаза. — Прям целый набор диагнозов. И сколько будет стоить её вылечить?
Много. Это я уже поняла.
— Сколько-то будет, — пожала я плечами. — Посмотрим потом в чеке.
—
Я была не уверена, что у меня хватит денег. Приём, анализы, рентген — это уже приличная сумма, а врач ещё обмолвился, что Сеньку всё же придётся забрать в стационар до завтра… В общем, да — Хьюстон, у нас проблемы.
Но вываливать подобное на почти незнакомых мужиков — сомнительное предприятие. Виктор, конечно, не производит впечатление человека, который станет шантажировать женщину деньгами, но тот факт, что он будет использовать их как собственный козырь, — это несомненно. И я уже не смогу со спокойной душой ему отказывать.
— Справлюсь.
— Уверены?
— Абсолютно.
В этот момент нас с Сенькой позвали на рентген. Во время исследования выяснилось, что мой найдёныш — не такой уж инвалид, каким прикидывалась ранее, поскольку несколько раз она попыталась вырваться на волю, и с такой силой, что едва не сломала себе ещё одну ногу и слегка расцарапала мне руку.
В общем и целом ничего неожиданного на рентгене не обнаружилось — лапка была сломана в нескольких местах, требовалась операция. Но врач сомневался, что она сейчас возможна — из-за черепно-мозговой травмы, — и Сеньку оставили наблюдаться в стационаре как минимум до завтрашнего утра.
Отдав переноску с кошкой ассистенту, я в сопровождении Виктора отправилась к стойке администрации — расплачиваться за все оказанные услуги. Увидев сумму в чеке, я вздохнула с облегчением — денег хватит! Правда, только на сегодняшний день. За операцию и всё остальное заплатить будет уже нечем.
— Ничего себе, — едва слышно присвистнул Виктор, заглядывая в бумажку, которую мне выдали. — Золотая кошка у вас будет в результате.
— Главное, чтобы результат был золотой, — хмыкнула я, доставая банковскую карточку. — А деньги — дело наживное.
Терминал пиликнул, следом за ним завибрировал мой телефон, прислав оповещение о списанной сумме, и я вздохнула, поглядев на экран.
Остаток на счёте: пять рублей сорок три копейки. Замечательно, Ася! Ты в жопе.
Как продержаться десять дней на пять рублей сорок три копейки в двадцать первом веке? Это даже не задача со звёздочкой, это фантастика.
— Вас до дома подвезти? — спросил Виктор нейтральным тоном, но мне отчего-то показалось, что он отлично видел содержимое пуш-уведомления и понял, в какой плачевной ситуации я оказалась. Хотя вряд ли представлял масштабы катастрофы — у меня ведь и на проездном денег почти не было, максимум на одну поездку хватит.
Как сказали бы Тёма с Лёшкой: «Попадос».
— Если у вас есть такая возможность, буду благодарна, — ответила я Виктору, впервые за день порадовавшись, что он всё-таки не уехал из клиники.
6
Виктор
Покупать
Рыночные отношения — не мой афродизиак. Мне важно видеть, что женщина искренне заинтересована мной, в той или иной степени. Конечно, порой женщин в мои объятия может толкать целый комплекс причин, но непременно среди них должен быть и я. Сам по себе, без нюансов и шелеста купюр.
С женщинами в трудном финансовом положении бывает сложно понять, что ими движет. Более того, им и самих себя порой трудно понять, ещё к тому же и убедить, что они не ради денег со мной. Они же не какие-то там продажные девки, да?
Очень непростая задача: донести до кого-то идею, что мы можем просто классно провести вместе время, а заодно я могу помочь материально, скажем так.
Вот эта задача и встала передо мной, когда я повёз Асю к ней домой. Благо что когда ты за рулём, то волен выбирать самый длинный путь. Что я и сделал.
Ася в этот раз села на переднее пассажирское сидение, потому что я предусмотрительно открыл дверь и галантно пригласил её внутрь прежде, чем она дотянулась до ручки задней двери.
Вначале мы ехали молча. Ася была погружена в свои мысли, а я медленно выезжал с парковки, неудачно заставленной машинами, потом долго пытался лавировать на запруженном всякой всячиной переулке, чтобы выбраться наконец на просторную главную дорогу.
— Итак, про кодировку, — нарушил тишину я, проехав молча один квартал.
— Кодировку? — Ася с рассеянным видом взглянула на меня. Она явно витала где-то в облаках, предположительно кредитно-финансовых. Наверняка раздумывала, как ей справиться с денежной ямой, в которой она оказалась. Я ведь заметил пуш-уведомление на её телефоне, выскочившее после оплаты в ветеринарке.
Я не успел напомнить ей, она сама сообразила, о чём идёт речь, и, кивнув, ответила:
— Точно, кодировка. Встречный вопрос: а вы никогда не травились чем-то до такой степени, когда потом годами это есть не можешь? Например, когда мне было лет двадцать, я отравилась копчёной рыбой — и всё, воротит от неё до сих пор, даже нюхать не могу, тошнит, и всё тут.
Я многозначительно промычал, обдумывая услышанное и объезжая какое-то мелкое ДТП с участием маршрутки и легковушки.
— Не стоило ради такого ответа ждать меня, да? — издевательски протянула Ася.
— Что вы? Конечно же стоило. Я ведь не только для этого остался.
Ася не стала спрашивать, для чего ещё. Осторожничает. Создаёт впечатление, что ей всё равно.
— Мне нравится ваша компания. С вами нескучно, — подытожил я.
Ася скептически хмыкнула.
— Вы не похожи на человека, которого могли бы развлечь поездка в ветеринарку, бесконечное ожидание в очереди и снова поездка по забитым машинами дорогам. Думаю, вы привыкли иначе проводить время.