Взрыв. Приговор приведен в исполнение. Чужое оружие
Шрифт:
— Я по походке их знаю. Идут, точно подпрыгивают. Я у дороги живу и люблю на прохожих смотреть. Управляющий, если не машиной подъезжают, то всегда мимо меня идут. У каждого человека походка своя: один уточкой плывет, другой, как журавль, вышагивает, третий бочком или вразвалочку, а управляющий только так — чуть-чуть пританцовывая. — И старичок встал, пытаясь изобразить походку Петрова. — Показалось мне, что постарели они. Давненько не видел. Зимой да весной нету их, до самых майских праздников на даче не показываются. И спина у них вроде бы за зиму ссутулилась. И вот еще, вспомнил! — обрадовался старичок. — На голове-то
Отпустив свидетеля, Коваль спрятал документы в сейф и поехал в «Артезианстрой».
Новое здание треста, находившееся почти в центре города, встретило его внушительной вывеской, золотые буквы которой сверкали на солнце и слепили глаза.
Коваль уже бывал здесь, и сейчас, как и в прошлый раз, на него произвела приятное впечатление деловая тишина. Даже арифмометры и пишущие машинки, казалось, стрекотали как-то приглушенно.
И в прошлый раз, и сейчас Коваль не мог избавиться от ощущения, что попал в идеально организованный мир, где царят железный порядок и безукоризненная четкость и где все покоряется единой воле.
В приемной управляющего были посетители. По их одежде и по обрывкам фраз подполковник заключил, что это съехались прорабы, вызванные с объектов. Входили в просторную приемную и работники управления. Говорили здесь вполголоса, почти шепотом.
— Товарищ Петров у себя? — спросил Коваль у девушки-секретарши.
— Вы откуда? — секретарша окинула его оценивающим взглядом. — Иван Васильевич занят.
Не ответив ей, Коваль открыл обитую черным дерматином дверь, потом вторую и увидел в глубине длинного кабинета за массивным столом управляющего трестом. Петров задумчиво смотрел в настежь распахнутое окно.
— К вам можно? — спросил подполковник, идя от двери к столу.
Петров повернул голову, узнав Коваля, поднялся навстречу и любезно произнес:
— Пожалуйста, — и указал Ковалю на кресло. — Какие-нибудь новости? — спросил он, когда подполковник сел.
— Пока нет, — неопределенно ответил Коваль.
В кармане у него лежал найденный им обрывок фотографии, но… «Показать его никогда не будет поздно», — подумал подполковник.
Больше Петров не сказал ничего. Он и Коваль молча глянули друг другу в глаза, и подполковник понял, что управляющий не спросит о цели визита, а Петров увидел по глазам оперативника, что спрашивать не стоит, потому что прямого ответа он все равно не получит.
И между ними состоялся примерно такой безмолвный диалог: «Не понимаю, что вам еще от меня нужно, подполковник».
«Прекрасно понимаете. Хотя дело закончено, я не могу успокоиться».
«Я работаю. А вы мне мешаете. Мало того, что у меня убили жену, что я страдаю, так мне еще не дают забыться!..»
«Вы нервничаете, Петров, хотя и пытаетесь это скрыть. И это мне не нравится. Я тоже человек занятой и пришел сюда не для того, чтобы любоваться вашим кабинетом».
«Вы опоздали, Коваль. Суд вынес приговор, и ваше время истекло. Я могу попросить вас уйти…»
«Никогда вы этого не сделаете. В ваших глазах — страх. Но почему? Ведь вам вроде бы нечего бояться. Ваша личная непричастность к убийству доказана и алиби, и характером преступления. Но вы что-то знаете
«Не злоупотребляйте моим терпением, Коваль. Будете приставать — выгоню! Понятно?»
«Понятно, Петров. Но вы все-таки сперва раскроете мне свою тайну. Может быть, даже тайну вашего двойника. Меня очень заинтересовала одна находка. Но я пока помолчу. Подожду, пока вы сами не расскажете…»
«Ну и сидите, черт с вами! Но скажите мне, хотя бы ради приличия, зачем вы пришли?»
«Мне кажется, вам выгодно прикидываться, будто вы не понимаете, чего я от вас хочу. Если бы я сейчас сказал, что пришел просить вас вырыть колодец на Марсе, вы все равно сделали бы вид, что поверили. Потому что вы все-таки чего-то боитесь. Но чего?!»
А вслух подполковник в это время сказал:
— У вас, кажется, намечено совещание?
— Да, производственное… Вы хотели со мной поговорить? Что-нибудь случилось в моем коллективе?
«Интересно, знает ли он о моем разговоре с Костей?» — подумал Коваль.
— Нет, все в порядке, — усмехнулся он. — Шел мимо, решил заглянуть. Если разрешите, с удовольствием посижу, послушаю. Уже подумываю об отставке. Придется переквалифицироваться. А что, если в бурильщики пойти, а? — он снова улыбнулся. — Вот и поучусь. Трест-то ваш из передовых!
— Что ж, пожалуйста, — суховато ответил Петров. — Послушаете и поймете, как мы мучаемся.
Да, управляющий трестом был сегодня совсем не похож на того Петрова, с которым Коваль рыбачил в воскресенье. Правда, одно дело — отдых, другое — работа. И все-таки…
Управляющий нажал на одну из кнопок на столе. В кабинет впорхнула секретарша.
— Пусть заходят.
По одному, быстро и бесшумно, словно на цыпочках, входили прорабы и служащие треста.
Коваль обратил внимание на то, что каждый из них старается занять место где-нибудь подальше от стола управляющего.
Еле слышно зазвонил телефон.
— Опять жалуются? — проворчал в трубку Петров. — В шею гнать их надо, товарищ Третьяк. Извините, вырвалось… Нервы не выдерживают. Они же сами виноваты. Если ты заказчик, финансируй вовремя. Сроки срываются? Ответственная стройка? А другие объекты у меня не ответственные? Если я переброшу всю технику и рабочую силу им одним… Груб, пишут? Обижаются? Павел Сергеевич, я с ними не в бирюльки играю. Если попросту не понимают… Хорошо, хорошо, учту!
Пока управляющий разговаривал по телефону, подполковник рассматривал лица строителей и вспоминал полученную в начале следствия служебную характеристику на Петрова. За время войны и после нее техник Петров значительно выдвинулся. Работал на оборонных объектах в Средней Азии, потом на Украине. Начал скромным мастером, стал прорабом, а после окончания инженерных курсов сразу занял должность главного инженера треста. Не так давно стал управляющим. Трудовая деятельность Ивана Васильевича Петрова неоднократно отмечалась почетными грамотами и денежными премиями, а за Среднюю Азию он получил медаль. В одной из бесед управляющий доверительно намекнул Ковалю, что после сдачи очередного сооружения ему дадут орден. Характеристика свидетельствовала, что Петров — «хороший организатор, волевой руководитель, умеющий выполнять и перевыполнять плановые задания».