Взрывная волна

Ким Эндрю

На случай, если Браун решит геройствовать, главарь надел маску. Перед смертью Браун не сможет даже прокричать копам в управлении, как выглядел главарь.

Браун похолодел. Руки вспотели. Браун вытер сначала одну, потом другую ладонь об одежду. Невидящим взглядом, почти на автопилоте, он вел машину. В голове звенело – «сейчас ты умрешь».

А если не идти в изолятор?

Тогда они просто нажмут на кнопку. Хили останется жив. А Браун нет.

Паникующий Браун чувствовал себя зажатым в угол животным. Он уже приговорен. И выхода нет.

Или

есть?

Мысли в голове метались со скоростью света. Что можно сделать? Попытаться сорвать ошейник? Бесполезно, они не дураки. Вырвать камеру? Если картинка с камеры пропадет, они нажмут на кнопку. Стоп, стоп, стоп! Как устроен ошейник? Камера спереди. Она передает сигнал на мобильник, закрепленный в задней части ошейника. Телефон включен и посылает сигнал и картинку на компьютер бандитов. Что можно сделать? Вырвать телефон? Разломать его? Если сделать это очень быстро, может и получится. А если нет? Сможет ли он за долю секунду вырвать телефон? Браун мысленно выругался. Он даже не знает, как телефон закреплен на ошейнике! А если он утоплен в ошейник?

Машина Брауна повернула на Мэйн-стрит. Здание полицейского управления находилось в четырех кварталах. Через минуту Браун будет там. Одна минута. Минута. А он не знает, что делать… Это конец. Браун не мог с этим смириться, но он понимал – конец. Фиаско. Он проиграл.

Бросить все? Пусть взрывают! Хотя бы его одного. Если он останется в машине, больше никто не пострадает. Проехать мимо управления? Просто ехать дальше, пока они не поймут, что Браун не будет подчиняться, и не нажмут на кнопку? Браун представил мощный взрыв. Взрывом разнесет все внутри машины. Брауна смогут опознать разве что по отпечаткам. Если он успеет опустить руки так, чтобы они не оказались на линии взрыва – иначе их оторвет, как было с Марино.

Мимо проехала патрульная машина. Впереди, вырастая и увеличиваясь, показалось здание управления. Десять этажей из стекла и бетона. Парковка перед зданием для посетителей. Прямоугольная дыра – въезд на подземную парковку для служебного транспорта.

ПОДЗЕМНАЯ ПАРКОВКА. Мысль колоколом прогремела в его голове. Подземная парковка!

«Долбанная связь. Почему на подземной парковке телефон всегда отрубается?» – возмущался Браун на днях, когда они с Чемберсом заехали внутрь. Чемберс ответил: «Хранилище вещдоков. Там толстые стены. Оно прямо над нами». 

Подземная парковка. Сразу за въездом мертвая зона.

Если сигнал просто пропадет – что будет тогда?

Картинка с камеры исчезает с дисплея ноутбука бандитов. Сигнала нет. Телефон не передает и не принимает сигнал. Главарь жмет на кнопку, активирующую взрывчатку. Сигнал не поступает на телефон. Взрыва нет.

Браун старался не дышать, чтобы не спугнуть надежду. А если нет? Если их телефон более мощный? Если ошейник выступает дополнительной антенной, усиливая сигнал мобильника?

Тогда ему конец.

А если нет?

Это – единственный шанс.

Браун свернул к управлению. Машина Брауна поползла по парковке для посетителей, приближаясь к въезду

на подземный паркинг.

– Я еду вниз, – сказал он. Голос звучал хрипло и слабо и заметно дрожал. – Если остановлюсь здесь, дежурный на входе все поймет. Они могут не пустить меня к изолятору. Через подземку можно попасть к Хили, минуя дежурного на входе.

Он не знал, слышат они его или нет. Плевать.

Машина Брауна приближалась к въезду под землю. Сжав зубы, он свернул туда. Машина уперлась в шлагбаум. Браун посигналил. Коп, охранявший въезд на парковку, мелькнул в оконце, махнул рукой Брауну. Шлагбаум стал медленно подниматься. Браун никогда не замечал, как медленно тот работает. Быстрее, сукин сын!

Браун надавил педаль газа, трогаясь. Машина покатилась вниз. Браун свернул и покатил между рядами машин.

Хранилище прямо над ним. Прямо над ним.

Браун затормозил.

Конец.

Он нажал кнопку аварийки. Машина в полутемном гараже стала вспыхивать габаритами, как рождественская елка.

Он опустил руки, спрятав их под бедра. Пусть его опознают по отпечаткам пальцев. Нужно спасти руки.

– Пошли вы в задницу, ублюдки, – выдохнул он и зажмурился. Сейчас будет взрыв. Его голову разметает на тысячу кусков, которые будут собирать по всей парковке. Но его тело смогут опознать.

Его будут хоронить в закрытом гробу. Шелли и Кэрол никогда не увидят его лица. Его вообще никто не увидит. Его лица просто не будет.

Зато не пострадает больше никто.

Но взрыва не было. Браун стал понимать это через несколько секунд, показавшихся вечностью.

Взрыва – не было.

Отгоняя призрачную надежду, он хрипло процедил:

– Жми на кнопку, ублюдок. Порадуй себя.

Браун задержал дыхание и сжался, прощаясь с жизнью.

Взрыва – не было.

Хранилище находилось прямо над ним. Мертвая зона. Сигналы сотовых телефонов здесь не действуют. Толстые стены хранилища.

Браун выдохнул. Его била легкая дрожь. Неуверенно достал из-под бедер свои руки. Ладони тряслись.

Взрыва не было.

Сзади раздался сигнал, в замкнутом помещении парковки показавшийся громогласным. В зеркале заднего вида Браун увидел патрульную машину, которой вставший в проезде Браун мешал проехать.

Браун сжал зубы, стараясь унять дрожь в теле. Ему придется говорить – и делать это так, чтобы не пришлось повторять.

Патрульная машина посигналила снова. Браун поднял слабую руку, приказал ей действовать. Нажал на клаксон, «огрызаясь».

Из патрульной машины вышел коп в форме. Хмурясь, шагнул к машине Брауна. Медленно поворачивая голову, Браун нажал на кнопку на дверце. Стекло с шуршанием опустилось.

– Мы не можем проехать. Все в порядке?

Патрульный заглянул внутрь. Совсем молодой парень, явно недавно из академии. Браун смотрел ему в глаза. А еще на патрульного смотрел зрачок камеры двухдюймового алюминиевого ошейника, обхватывавшего шею Брауна.

– Матерь божья, – выдохнул патрульный, бледнея и широкими от ужаса глазами пялясь на ошейник.