Взвод лейтенанта Кольчугина

Максимов Рустам Иванович

Прекрасно зная, что одноглазые почти поголовно маги, бойцы нейтрализовали Лоувора с помощью нелетальной боевой химии мгновенного действия. Дав первый залп патронами со шприц-тюбиками, все четыре снайпера взвода не промахнулись по крупной мишени, какой являлся циклоп. А затем, не теряя ни секунды, разведчики добавили по телу врага электрошоковыми гранатами из подствольников. И, также, попали в цель. Странная, на первый взгляд, комбинация из химический элементов и разрядов электрического тока, тем не менее, сделала своё дело. Мага взяли тёпленьким.

Полчаса пролетели незаметно. Появилось воздушное прикрытие. Сначала над лесостепью объявилась и стала нарезать круг за кругом пара беспилотных разведчиков. Следом

примчалось звено "фантомов" с подводного аэроносца. Самолёты прошли на большой высоте, практические невидимые в ночном небе, заложили вираж, и умчались куда-то на юго-запад. Наконец, послышался хорошо знакомый каждому десантнику гул авиационных двигателей. В небе вспыхнули яркие прожектора, пробились сквозь облачность, залив холодным светом холмы и низины.

Погрузка на конвертопланы прошла без задержек, буднично, словно на учениях. Первым делом разведчики занесли пленника, затем закинули в отсек немногочисленное трофейное оружие и снаряжение, кое-что из барахла марабарских наездников. В машину лейтенанта Риккардо загрузили пару убитых солдат противника и раненого синекожего. Конвертоплан третьего взвода принял на борт раненых и погибших парней Вавилова, а также тело самого лейтенанта. Конвертопланы четвёртой роты забрали тела остальных синекожих солдат и пленного пилота.

Капитан Славнов ни на шаг не отходил от циклопа, и едва "колибри" поднялся в воздух, учинил жёсткий допрос Лоувора. Выполняя распоряжение ротного, сержант Куоко вкатил одноглазому ударную дозу химии, и тот не имел никаких шансов отмолчаться. Лейтенант Санчес переводил и фиксировал допрос на видео, а связисты транслировали разговор на все шесть машин.

Прислонившись затылком к переборке, Владислав сидел рядом с ротным, и, попивая тонизирующий напиток, слушал пленника. Мыслей не было, на душе было пусто и холодно. В отличие от капитана, лейтенант Кольчугин не испытывал личной ненависти к поверженному и взятому в плен врагу. Владислав смотрел на циклопа, как на ценный трофей, как на некий странный объект, или, даже, предмет. Уж слишком они были разные – новоземляне, потомки переселенцев из мифологического мира под названием Земля, и раса одноглазых гигантов, невесть как подчинившая себе всю Венеру.

Для начала ротный уточнил роль всадников на динозаврах в отряде циклопа. Владислав удивлённо взглянул на капитана, однако очень быстро выяснилось, что догадка Славнова верна. На свою беду, ушедший в разведку марабарский дозор пересекся с группой Лоувора. С помощью своих способностей одноглазый взял под контроль сначала командира наездников, а затем и весь их отряд. Управляемые магом кавалеристы вели разведку местности, но уже в интересах не своего начальства, а для более серьёзных существ. А чтобы облегчить процесс контроля над марионетками, синекожие мастерски подкинули всадникам сильнодействующий наркотик. Именно по этой причине марабарцы пренебрегли правилами маскировки, жгли костёр в тёмное время суток, и в упор не видели шагающий по пятам отряд во главе с циклопом.

В следующие полчаса мобпехи узнали, что одноглазый маг не настолько могуществен, как это может показаться на первый взгляд. Выяснилось, что во время бегства по каньону противник повстречал древнего обитателя здешних мест – гигантского питона. Змей, по сути, являлся живым божеством, почитаемым по обе стороны ущелья. За ним закрепился образ всемогущего существа с огромной психофизической энергетикой. Как оказалось, не случайно. Контуженный при аварии дисколёта циклоп попробовал, было, посоревноваться с божеством в магической силе, чтобы тот уступил дорогу. В итоге, отряд синекожих с трудом удрал от гнева реликтовой рептилии, а одноглазый потерял большую часть своей психофизической энергии. В дальнейшем сил мага хватило только для подчинения своей воле марабарских подданных.

В вооружённых силах колонии Саргона-Иштвана

раханус Лоувор занимал должность начальника штаба северо-западного арсенала. Саргоной-Иштваной одноглазые называли Венеру, а арсенал одновременно исполнял две функции – военной базы и крепости ПКО. Арсенал располагался на островах, и считался второй по неприступности крепостью планеты. Комбинированный воздушно-космический удар новоземлян вдребезги разгромил эту самую крепость, вынудив её командный состав спасаться бегством на аэрокосмических истребителях. Что было дальше, разведчики уже знали: бой дисколётов с дестройерами, бегство двух аппаратов, кинжальная атака перехватчиков.

Зато откровением стало известие о том, что резкое поднятие морского дна с последовавшей затем посадкой тримаранов на мель является делом рук погибшего Хамвора. Дараханус "организовал" и штормовую погоду в первые дни высадки, и налёт птерозавров, и атаку морских ящеров-камикадзе. Но, увы, его магия оказалась бессильна против комбинированного массированного удара из космоса, с воздуха, а также с моря.

Кроме уже упомянутой северо-западной военной базы, в число крепостей Венеры входили юго-восточный и серединный арсеналы. В то самое время, когда "колибри" уносили бойцов в сторону Атлантического океана, командование экспедицией бросило всю мощь аэрокосмических сил на разгром юго-восточного арсенала. Расположенная на дюжине островов база подвергалась непрерывным ударам с орбиты и с воздуха, а мобпехи Второго батальона постепенно занимали очищенные от врага развалины. Единственной загвоздкой для командования сил вторжения оставался серединный арсенал – сухопутная военная база в самом центре материка Асайя, до которой, к сожалению, никак нельзя было дотянуться по воде.

Глава 16

Первым сигналом близкого окончания полёта послужила встреча со звеном многоцелевых "фантомов", патрулирующих в двухстах тридцати милях от подводного аэроносца. Четвёрка палубных истребителей заложила вираж, уравняла скорость с конвертопланами, и приветливо покачала крыльями. Минуту спустя воздушный патруль отвернул в сторону, а затем быстро удалился на юг-запад.

Примерно через минут сорок на горизонте появилась тёмное пятнышко, постепенно разросшееся до бревнообразной туши аэроносца длиной почти с четверть километра. Вскоре "Милан" предстал во всей своей красе: зализанный обтекаемый корпус корабля с выдвижными радарными башенками и небольшим, также выдвижным, "островом" надстройки по левому борту. Снижая скорость, "колибри" облетели подводный аэродром по кругу, а затем, зависнув над кормовой частью его полётной палубы, пошли на посадку. Посадка прошла успешно, буднично и неприметно, словно на учениях. Едва колёса машин коснулись стальных плит настила, как к ним тотчас бросилось несколько матросов из палубной команды. Откуда-то вынырнула пара миниатюрных тягачей, и минуту спустя два конвертоплана уже стояли на опускающихся вниз подъёмных лифтах. А десятью минутами позже все шесть конвертопланов оказались в просторном ангаре с высоким потолком, и наконец-то поступила команда ротного: на выход.

Десантников уже встречали. Командир "Милана", кэптэн Марк Задорнов, в сопровождении небольшой группы офицеров, и вооружённый конвой для перенятия пленных. Задорнов выслушал короткий доклад командиров рот, пожал капитанам руки, и велел разгружать машины. Впрочем, раненые мобпехи уже находились на пути в медотсек, их эвакуировали в первую очередь, как только "колибри" опустили десантные рампы. Разведчики помогли морякам вынести циклопа и двух пленников, которые также нуждались в медицинской помощи. Затем бойцы выгрузили тела погибших сослуживцев и помогли с разгрузкой убитых врагов. Все трофеи уложили отдельно, небольшой горкой.