Взятка
Шрифт:
— Я не знаю, что делать дальше, — призналась я. — Не знаю, как докопаться до правды и соединить свою старую жизнь с новой.
— Мы начнем с того, что убедимся, что ты в безопасности, — сказал он. — Это первоочередная задача. Завтра я свяжусь с Блейком и узнаю, нашел ли он что-нибудь. Как только все будет в порядке, мы начнем разбирать стену. Мы позволим правде выплыть наружу и будем делать это шаг за шагом.
— Хорошо. — Я расслабилась, с радостью позволив ему диктовать дальнейшие шаги.
Блейк пробыл в Нэшвилле два дня. Он,
Как бы глупо это ни звучало, впервые за много месяцев у меня появилась надежда. Вера Дюка в способности Блейка была заразительной. Хотя я и верила в детектива Маркума, после долгих месяцев отсутствия зацепок я потеряла надежду.
Но, может быть, только может быть, мы покончим с этим навсегда.
Тогда я наведу порядок в своей жизни.
— Ты думаешь, с моей стороны было ребячеством сбежать? — спросила я.
— Нет. — Дыхание Дюка коснулось моей щеки. — Это совсем не ребячество. Ты была в шоке. Ты убралась оттуда к чертовой матери.
— Мне было страшно. Возможно, если бы петь не было так тяжело, я бы преодолела страх. Но этого было недостаточно, чтобы заставить меня остаться.
Радость от пения была слишком далека. Даже сейчас злость на Скотта и лейбл за то, что они не восприняли преследователя всерьез, не давала мне покоя. Разочарование от того, что люди хотели видеть меня только из-за моих денег и таланта. Печаль от того, что такие артисты, как Эверли, никогда не получат по заслугам. И отчаяние от того, что это вышло из-под моего контроля. Черт возьми, я даже не могла сама выбрать себе бэк-вокалистов.
Мне нужно было приехать в Каламити. Мне нужно было отбросить негативные эмоции. Возможно, было лучшее решение, чем создать Джейд Морган, но, лежа в объятиях Дюка, я не жалела об этом. Если бы я осталась в Нэшвилле, я бы его не нашла.
Я бы не влюбилась в Каламити.
— Я хочу жить здесь.
Руки Дюка сжались, как будто мое заявление удивило его.
— А как быть с пением?
— Я найду способ петь. Даже если буду делать это просто с Эндрю, Джо и Гэри в баре. Но я не хочу снова жить в Нэшвилле.
— Ты уверена?
Я повернулась в его объятиях, чтобы видеть его лицо, пока мы все это обсуждали.
— Конечно.
— Давай выберем крышу. Больше никаких метаний туда сюда. Остаемся здесь или у меня?
— У тебя. — Я хотела жить с ним в одном доме. Мне нравился этот фермерский дом, но он всегда был временным пристанищем. Его дом был постоянным.
На его губах появилась улыбка.
— Позвони Керриган. Завтра же.
— Ладно. Могу я сказать ей правду? Она воспринимает меня как друга. Я хочу, чтобы она знала мое настоящее имя.
Он нахмурил брови, обдумывая решение, но все же кивнул.
— Хорошо
— И Трэвису.
— Я доверяю Керриган. Она взрослая, и, если ты объяснишь
— Но… подожди, Джейн? Она знает? Черт. — Я хлопнула себя рукой по лбу. — Может, мне не стоило исполнять свои собственные песни сегодня вечером.
— Она знает об этом с тех пор, как я познакомил вас, когда мы в первый раз пошли за бургерами. Она никому не скажет.
— Уф. — Я вздохнула.
— Теперь вернемся к Трэвису. Ты же знаешь, я люблю этого парня. Но я не думаю, что ему следует об этом знать. Пока нет. Он мальчик-подросток. Не совсем тот тип людей, который известен умением скрывать всякое дерьмо.
Я хихикнула.
— Ладно. Трэвису пока не скажем. Но скоро.
— Скоро. — Он заправил прядь моих волос мне за ухо. В последнее время он стал чаще это делать, поправляя пряди, которые лезли мне на лицо.
— Ты все еще будешь любить меня, если я стану блондинкой?
— Нет.
Я хлопнула его по плечу.
Дюк перевернулся на спину, смеясь в потолок. Мне открылся прекрасный вид, чтобы оценить его белоснежную улыбку. И, ого, это было нечто. Мощный и чистый, он исходил из глубины его груди, как будто он держал его близко к себе, ожидая особого момента, чтобы выпустить на волю.
Этот момент был моим.
Я любила этого мужчину всем своим существом. Если это означало пожертвовать своей карьерой суперзвезды, чтобы он мог остаться здесь, где ему было место и он был счастлив, я бы сделала этот выбор. Я бы выбирала его каждый день, потому что это не было похоже на жертву.
Очень скоро я стану Люси Росс, девушкой Дюка. Возможно, однажды я стану невестой, а затем и женой Дюка.
И, может быть, если меня не будет в Нэшвилле, преследователь, который так старался оторвать меня от той жизни, почувствует, что победил.
Отлично. Я признаю свое поражение в этой битве.
Потому что, когда Дюк заключил меня в объятия, прервав свой смех поцелуем, я поняла, что уже выиграла войну.
— Чем ты хочешь заняться сегодня? — спросил Дюк, потягивая свой утренний кофе.
Мы оба проспали допоздна, не ложась спать почти всю ночь. К тому времени, когда мы оба, наконец, пришли в себя после полученного в баре адреналина, было почти три часа ночи.
Мой голос был хриплым, а в горле першило. Мои голосовые связки были не в форме, и начинать выступление без разминки и репетиций было непросто. В тот момент я говорила, как заядлый курильщик, и меня не удивит, если к концу дня я вообще не смогу говорить.
Они восстановятся, потому что это того стоило.
— Я собираюсь позвонить Керриган и сказать ей, что съезжаю, но все равно буду платить за аренду, — сказала я, потягивая свой кофе. — После я хочу начать переезжать в свой новый дом.