Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I
Шрифт:
— Гека'тан! — И без того густая пелена становилась все гуще. Аркадез жалел, что у него нет при себе шлема; без него отыскать боевого брата намного сложнее.
Под темно-серой полосой Ультрамарин увидел четыре пальца. Черных, как оникс.
— Держись! — закричал Аркадез и бросился к неровному краю трапа. Он протянул руку вниз, но Гека'тан соскользнул и потерял еще полметра. Цепляясь за искореженную арматуру, он смотрел снизу на Ультрамарина. Его лицо было в крови, глаз заплыл.
— Спаси его! — Ему пришлось перекрикивать рев пламени, кипящего внизу.
Взгляд Аркадеза
Ультрамарин помотал головой и потянулся вниз — еще глубже, еще.
— Сначала ты. Дотянись!
— Защищать слабого, — напомнил ему Гека'тан. — И неважно, кто он.
Будучи не в том настроении, чтобы спорить, Аркадез прорычал:
— Хватайся. Живо!
Повиснув на одной руке, Гека'тан поднял другую и протянул ему навстречу. Кончики их пальцев почти соприкоснулись.
— Еще немножко…
— Слишком глубоко. Выбирайся отсюда, пока можешь.
Аркадез качнул головой.
— Мы так близко… — Его лицо исказилось от натуги. Он наклонился еще ниже и дотянулся до пальцев Гека'тана…
…как раз в тот миг, когда рука Саламандра задрожала. Нервная дрожь усиливалась, и ладонь Аркадеза соскочила. Теперь Гека'тана всего трясло. Взрывы, дым и огонь — в его памяти вновь ожил Исстваан.
— Успокойся… а не могу… — Аркадез доставал до трясущейся руки Гека'тана, но не мог ее захватить как следует. — Успокойся, брат.
Их взгляды встретились. В глазах Саламандра навсегда застыло отражение краха.
— Отпусти меня, — сказал он, опуская дрожащую руку. Его голос был спокоен — решение принято.
Аркадез яростно взмахнул рукой.
— Я могу вытащить тебя! Что ты делаешь?
— Ухожу к своим братьям. — Он разжал пальцы.
Взревев от горя, обессилевший Ультрамарин видел, как Гека'тан пролетел несколько метров и пропал среди разрывов. Аркадез топнул ногой по трапу, дробя роккрит. Рядом причитал Воркеллен:
— Не дайте мне погибнуть, пожалуйста, не дайте мне погибнуть…
Полностью лишившийся сострадания и вообще любых чувств, Аркадез, чья живая плоть была столь же натренированной, как и его аугментические имплантаты, схватил итератора за запястье и вытащил наверх.
Буквально через несколько секунд огненный столб взметнулся к небу как раз в том месте, где только что висел Воркеллен. Человек с трудом поднялся на ноги. Он не переставая рыдал. Аркадез подхватил его и кинул себе на плечо.
Потом он побежал, а мир Бастиона за его спиной корчился в предсмертных муках.
III
Из трюма челнока Аркадез наблюдал за разрушением мира. Воспламененные поджигателями, термоядерные источники Бастиона рвали планету на части.
Длинные огненные цепи, стягивавшие поверхность, будто пылающие швы, распадались: разламывались континенты, рушились горы, вскипали и испарялись океаны, исчезали города. Миллиарды людей, увидевших искусственный восход ядерного солнца, ослепли в один миг, кожа на их телах ссохлась, будто пергамент и превратилась в
Небольшой флотилии кораблей удалось выйти на орбиту; остальных поглотил хаос — они не сумели набрать высоту и убраться на достаточное расстояние от стремительно разворачивающегося катаклизма.
Выжившие направлялись к имперскому звездному кораблю, бросившему якорь на краю Вселенной. Аркадез уже связался по воксу с капитаном и предупредил его, но атаки примкнувших к магистру войны не последовало. Здесь их работа была закончена. Железный Воин выполнил свою миссию. Независимо от назначения схем, о которых говорил Гека'тан, их не обнаружили бы до тех пор, пока не стало бы слишком поздно. Послание передано. Хорус желал, чтобы Галактика знала: союз с Империумом означает гибель. Бастион он использовал в качестве примера.
Теперь нейтральные планеты встанут на колени перед магистром войны — угроза наказания слишком реальна и несомненна, чтобы ее игнорировать.
Гека'тан верил в возможность мирного решения. Несмотря ни на что он надеялся, что изменники станут придерживаться правил войны. Теперь Саламандр мертв, убит, как и многие из его легиона.
— Я не забуду тебя, брат, — шепотом поклялся Аркадез. — Ты будешь отмщен!
Виновный понесет наказание. Возможно, Аркадезу не найдется места на передовой, но за павшего брата он отомстить сможет. За него и за всех позабытых сынов Империума.
Джон Френч
Последний летописец
В Эпоху Тьмы правда должна умереть.
Они убили корабль-нарушитель на краю Солнечной системы. Он мчался, разрывая космическое пространство стальным, утыканным амбразурами шипом в километр длиной и оставляя за собой предсмертный горящий след, будто клочья савана. Как львы, настигшие охромевшую жертву, два золотистых ударных корабля взяли умирающее судно в клещи. Каждый из них напоминал затупленный на углах треугольник из полированной брони, пронзающий пустоту на конусах раскаленного до температуры звезд пламени. Корабли несли на борту оружие, способное сровнять с землей города, и отряды храбрейших воинов. Их задачей было уничтожать любого врага, посмевшего вторгнуться в охраняемые владения.
Эта звездная система — место обитания Императора Человечества, сердце Империума, преданное ярчайшим из его сыновей. Здесь не было места милосердию. «Гость» явился без предупреждения и подобающих опознавательных сигналов, поэтому ему оставалось лишь умереть возле Солнца, освещавшего зарождение человечества.
На корпусе нарушителя расцвели взрывы, на обшивке зазияли рваные раны, из которых в пустоту посыпались гибнущие члены экипажа и сгустки расплавленного металла. Охотники перестали стрелять из орудий и запустили в борта нарушителя абордажные торпеды. Первое бронированное жало пробило командную палубу корабля; штурмовые рампы опустились и изрыгнули воинов, одетых в янтарные доспехи и открывших яростный огонь.