Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I
Шрифт:
Эстабен пожал плечами, словно речь шла о чем-то несущественном.
— Может, это и к лучшему.
Прежде чем Роксанна успела спросить, что он имеет в виду, Эстабен сунул ей в руку бумажный свиток и направился к жене. Подойдя к Майе, он приобнял ее за плечи. Она помотала головой, но муж нагнулся и стал что-то нашептывать ей на ухо. Спустя некоторое время ее рыдания сменились тихими стонами, а потом Майя положила мертвое дитя на пол.
Эстабен повел жену прочь от статуи, и Роксанна наклонила голову, когда они проходили мимо. Она хотела оставить
— Ты достала лекарство? — спросил он.
— Да, — кивнула Роксанна. — Хотя пришлось потратить немало времени, чтобы вывести Антиоха из наркотического ступора.
— Этому человеку нравится испытывать свой товар на себе, — качая головой, заметил Палладий. — Глупо.
— Вот лекарство, — добавила Роксанна, доставая из складок одежды сверток величиной с детский кулак. — Этого могло хватить для обоих ребятишек.
Палладий взял лекарство и кивнул. От постоянной работы с резцом и долотом его руки огрубели и покрылись мозолями, а под ногтями не исчезали черные полоски. Это был человек средних лет с седеющими волосами, а его лицо после долгих лет работы под открытым небом над статуями, колоннами и барельефами стало обветренным, как горный склон.
— Майя будет тебе благодарна, — сказал Палладий. — Как только закончит оплакивать малышей.
— Ты заплатил за лекарство, я только сходила забрала его.
— Но ты сильно рисковала, — заметил Палладий. — Обошлось без проблем?
Она опустила голову. Роксанна понимала, что должна рассказать о происшествии, но больше, чем любого наказания, она боялась разочаровать Палладия.
— Роксанна? — окликнул он ее, не получив ответа.
— Я столкнулась с людьми Бабу Дхакала, — наконец заговорила она.
— Понятно. — Палладий вздохнул. — И что произошло?
— Они напали на меня. Я их убила.
— Как?! — воскликнул он.
— А как ты думаешь?
Палладий успокаивающим жестом поднял руку.
— Тебя кто-нибудь видел?
— Я не знаю, возможно, — ответила Роксанна. — Я не хотела их убивать. Сначала не хотела. Но они бы прирезали меня, наиздевавшись вволю.
— Я знаю. Но ты должна быть более осторожной, — сказал Палладий. — У Бабу очень крутой нрав, и он вскоре выяснит, что случилось с его людьми. А потом наверняка придет сюда.
— Мне очень жаль, — сказала Роксанна. — Я не хотела доставлять вам неприятности. Но похоже, только это и делаю.
Палладий взял ее пальцы в широкие мозолистые ладони и медленно растянул губы в улыбке.
— Будем решать проблемы по мере их возникновения, Роксанна, — сказал он. — Посмотрим, что будет завтра. А сегодня мы живы, и у нас есть лекарство, чтобы помочь двум детям увидеть следующий рассвет. Если ты хочешь чему-нибудь здесь научиться, знай, что смерть окружает нас в мириадах своих обличий и только и ждет, чтобы застать нас врасплох. Уважай смерть во
В его словах звучала страсть настоящего фанатика, но глаза светились добротой. Роксанна мало знала о его прошлом — только то, что когда-то он был старшим мастером в бригаде военного архитектора Вадока Сингха. Очевидно, он перенес тяжелую потерю, но Палладий никогда не рассказывал, что побудило его воздвигнуть храм из строительного мусора в Городе Просителей.
Роксанна опустила голову. Она слишком хорошо знала, как легко и внезапно смерть может изменить течение жизни, даже если и не прервет ее.
— Что дал тебе Эстабен? — спросил Палладий.
Она взглянула на свиток пергаментов, словно увидела их впервые. Листы были тонкими и выглядели так, словно с них соскоблили уже не первый слой чернил.
— Как обычно, — ответила она, пробегая глазами текст, написанный поверх стертых строк, и выхватывая случайные фразы.
Кое-что она прочла вслух:
— «Император есть Свет и Путь, и все его деяния направлены во благо человечества, его народа. Император есть Бог, и Бог есть Император, так учит „Лектицио Дивинатус“. Император превыше всех, Император защитит…»
— Дай-ка взглянуть, — неожиданно резко произнес Палладий.
Роксанна протянула свиток, и он выхватил бумаги из ее рук.
— Не хватает только этой чепухи из «Лектицио Дивинатус»! — с презрительной усмешкой сказал он, разрывая страницы пополам. — Горстка отчаявшихся людей, обманутых сияющим светом. Им еще предстоит убедиться, что не все то золото, что блестит.
— Они довольно безобидны, — пожав плечами, заметила Роксанна. — И подбадривают людей.
— Чушь! — отрезал Палладий. — Это опасное заблуждение, и я слышал, что они распространяют свои фантазии уже за пределами Терры. Это худший вид лжи, поскольку они успокаивают людей надеждой на защиту, которой не существует.
— Прости, — сказала Роксанна. — Он просто сунул мне бумаги. Я его не просила.
Палладий мгновенно раскаялся.
— Да, конечно. Я знаю, но не хочу, чтобы ты читала нечто подобное. Есть только одна истина, и это необратимость смерти. А это самый отвратительный обман, потому что, должен тебе сказать, Император не защищает.
Кай слышал, как один мудрый человек утверждал, что вернуться домой невозможно, но до этого момента не понимал смысла его слов. Рожденному в зажиточной семье из мериканской глубинки, Каю довелось немало путешествовать со своим отцом, агентом-посредником, заключавшим контракты между конгломератами Терры и уцелевшими коммерческими структурами недавно приведенных к Согласию миров.
Еще подростком Кай поднимался на вершины Средне-атлантического хребта, исследовал руины городов Урша, купался в сиянии вулканических кратеров Панпасифика и спускался в Мариинское ущелье, чтобы полюбоваться скальными скульптурами, высеченными художниками-геологами забытых веков.