Warhammer 40000. Катарсис
Шрифт:
Ристелл смотрела на бегущую дорожку света, образующую ствол древа. Она чувствовала как несколькими шагами ниже по холму на нее смотрит инкуб. Не оглянувшись ни на миг она знала, что он поднял руку и его друзья приготовили оружие.
Может ли быть темнее чем сейчас?
Как совсем недавно Реос, Ристелл обратила взгляд к иномирному небу. Она крепко сжимала истерично извивающиеся щупальца, явно имевшие схожую природу с главным потоком Сердца Мира.
Мир еще не канул во тьму и уже сейчас армия темных сражается с силами Империума. Они ждут помощи от своего повелителя. Разыгравшего безупречную
Он не убьет ее и не предаст. «Я тоже тебя люблю, больше жизни, больше мира, которому могу позволить погибнуть». А может ли она позволить погибнуть миру? Заплатить миллиарды жизней ради спасения одной. Это не приемлемо для священной инквизиции, не возможно для совести и это единственный вариант для нее.
Ее руки поднялись еще на пару сантиметров и кольцо ключа завибрировало, словно его притягивал мощный магнит. Щупальца коснулись столба света и заискрились вплетаясь в его структуру.
Она сможет остановить воины. Она выберет мир, где сможет укрыться с Реосом, она исполнит их общую мечту и создаст мир, где редкостью будет не свет, а тьма, где люди будут доверять друг другу, где не будет маленьких жертв больших войн и богов, жаждущих поглотить души.
Может ли стать светлее, чем сейчас?
Щупальца проникали в древо все глубже, но другой их конец по-прежнему был зажат в руках Ристелл. Кольцо задрожало и вновь распалось на две части, которые внезапно увеличившись обхватили хомутом ствол Древа.
Еще мгновение и частица миллионы лет назад изъятая из древа, вернется на место.
За спиной Ристелл раздались взрывы. Она слышала крики, но мертвый холм с древом, казалось, обитал в ином мире. Канониса чувствовала, как дрогнула земля, но взгляд ее был сосредоточен на древе, по которому словно черви расползались вытягиваясь щупальца.
Все это лишь оправдания. Девушка судорожно выдохнула. Мир не станет светлее или темнее. Мир не волнует ее. Ни власть ни тщеславие, ни жажда остановить воины…, ничего. Только светлая душа, запертая в темном теле, еретик, ищущий спасения, бредущий за ней и оберегающий ее. Темный Повелитель, для которого грань между светом и тьмой стала гранью между жизнью и смертью. Только ради него она была готова рискнуть всем миром.
– Мир рушится, - Донесся голос инкуба, - Собирается буря, каких не было.
Ристелл оглянулась назад и внезапно увидела о чем говорили взрывы и инкуб.
Небо на горизонте потемнело и разбрасывало молнии, которые впивались в бесконечный лес лестниц. Удивительно, но туман варпа, еще недавно укрывающий войско Агатана рассеялся обнажая серый, словно пепел песок. Вся земля стала похожа на кожу мертвеца. Дюна, с которой она пришла с Реосом нависла над низиной словно окаменевшая черная волна. Свет лился лишь со стороны врат, оставшихся где-то за ее хребтом.
– Надо уходить, поторопись, - Инкуб поднял руку и стражи уже обступившие Реоса, склонили алебарды, - Иначе он умрет.
Ристелл покачала головой. Ей казалось, что она убивает старого мудрого
Она повернулась к древу и внезапно ее взгляд натолкнулся на зеркальный лепесток, все так же медленно вращающийся вокруг своей оси. Сперва она увидела лишь свое отражение. Эликсир эльдар избавил ее от большей части последствий отравления, но шрамы от полип не исчезли полностью, как и сероватый от некроза оттенок кожи. Из всего, что было прежде, в жизни сестры битвы, дочери благочестивых родителей и героя Империума, остались лишь глубокого синего цвета глаза, теперь затравленные и почти безумные.
Внезапно изображение дрогнуло и Ристелл показалось, что она видит себя маленькой девочкой, той самой, что желала услышать страшную сказку на ночь. Но это была не она. У девочки в отражении была мама. Она звала дочь с террасы большого красивого дома, каких Ристелл никогда не видела. Девочка стояла в поле среди трав и смотрела на звезды. Прямо в глаза Ристелл.
– Братик, меня мама завет, люблю тебя. Я скучаю по тебе, но ты не скучай. Мама говорит Бог за тобой присмотрит в раю так что веди себя хорошо. Я скоро приду и расскажу тебе новую сказку. Мы скоро снова будем вместе.
Девочка протянула руку к небу словно прощаясь и побежала к дому.
Ристелл едва ощущала соленый привкус слез на губах, прижав ладонь к зеркалу иного мира она ощущала его смерть. Зеркало под ее рукой внезапно покрылось трещинами и разлетелось брызгами обжигающих искр.
Вскрикнув, Ристелл едва не отпустила волокна ключа, но затекшая рука не успела отреагировать на сигналы мозга и девушка удержала хватку. Подняв взгляд к кроне древа она видела как на поверхностях сотен листьев-зеркал засияли картины других миров. Из тех, что она видела, ни одного не коснулась война или раздор, или же этих картин не было видно. Везде раскинулись мирные пейзажи, счастливые семьи, переживающие обычный цикл жизни, кто в старости, кто в юности, кто лишь недавно явившись на свет.
Ее взгляд скользнул по ветвям к стволу, а по стволу к корням. Ужасающим своим гниющим основанием.
К шее Ристелл прильнул холодный металл клинка:
– Отпусти его, - Произнес инкуб, впервые вплетая в голос нотки нетерпения.
– Эту почву для Сердца Мира вы выбрали сами, - Ристелл жестко посмотрела на него, - Древо питается кровью лишь потому что Вормас дал ему эту пищу.
Внезапно Ристелл осознала как работал артефакт древних. Ключ рвался к древу, словно был родственным ему, но свою истинную природу он являл, когда Ристелл только сняла его с руки Реоса. «Частица бога» или же нечто, подобное вирусу. Зараза варпа.
– Отпусти его, - Вновь повторил инкуб, слегка надавив на шею девушки кинжалом.
Знал ли это Реос, или надеялся получить возможность управлять Сердцем Мира. Возможно ли вообще им управлять?
– Только я могу активировать его.
– Скоро гладиатор вернется и тебе придется сражаться за свою жизнь вновь.
Ристелл бросила взгляд на тело Вормаса, затем на инкуба:
– Значит вам придется вновь помочь мне.
Где-то на краю ее сознания мелькнула мысль самой броситься на кинжал инкуба. Один шаг избавил бы ее от всех преград. Как и от всех возможностей…