Warm
Шрифт:
Он ударился ребрами об острый угол. Ему пришлось открыть глаза. Харитон испугался, что препятствие разорвет хлипкую защиту костюма и запустит под нее кипяток. Он не поверил свои глазам, когда понял, что ударился о пожарный щит, который в свою очередь прибило водой в стену дома. Щит лежал вверх тормашками. Кузнец поднялся сам и перевернул щит. На нем остался только топор и смятое ведро. Этого было достаточно, чтобы разбить стену.
Харитон схватил их и что есть сил, покарабкался вверх. Теперь ему стало страшно, что он может погибнуть, будучи в двух шагах от выполнения цели. Он взял правее, чтобы его снова не смыло в воду. Дошел до терема, повернул
Харитон возник из сумрака неожиданно. Выглядел он неважно. Пленка местами отстала и повисла, щита не было, но в руках у него был топор и смятое ведро. Кузнец ступил на лестницу, бросил инструмент на нее и побежал вниз. Залетел в погреб и крикнул.
– Снимайте скорее! Не могу больше терпеть!
Глава 11
Денис ушел на крышу, чтобы побыть наедине с собой. В голове зациклилась одна пугающая мысль - он убийца. Никогда в жизни он не рассматривал такого сценария, в котором убивает человека, даже в уме не держал. «Убийца, убийца, убийца....» - единственное слово, тяжелое, горькое, подавляющее гулким набатом раздавалось в голове.
Он убил мужа, отца. Лицо супруги Шурика застыло в его глазах. Женщина ждала возвращения мужа, а когда вернулся Тагир с мужчинами из их группы, без мужа, у нее подкосились ноги из-за дурных предчувствий. Она сразу превратилась в сумасшедшую, ползающую на четвереньках в воде. Тем горче было видеть, как осиротевший сын, сам нуждающийся в успокоении, пытался успокоить мать.
Денис еще какое-то время находился под воздействием эмоций от того, что избавил людей от угрозы и не осознавал того, что он убил человека, пока не увидел, какой эффект произвел его поступок на женщину и ребенка. Ополоумевшая кричащая женщина, бессмысленно загребающая руками грязную воду, расставила все мысли по местам. Он - убийца. И в тот же миг ему на плечи упала тяжелая свинцовая ноша греха.
Страх, что она останется навсегда на этом месте, пересиливал страх перед правосудием. Хотелось верить, что существует фантастический шанс вернуть все назад и не сделать тот роковой выстрел. Сознание попыталось найти крайнего, на которого можно было свалить запустившуюся цепочку роковых обстоятельств. Алена была виновна в том, что настояла переделать винтовку под более мощный выстрел. Может быть, он тогда вообще бы ее не взял, зная, что от нее толку не будет. Федор с Артемом были виноваты в том, что сразу затеяли разборки, настроив против себя Шурика. Природа устроила этот катаклизм, из-за которого вообще сложилась вся эта ситуация, разделившая людей. А он только оказался крайним, которому осталось сделать самую малость, нажать курок.
Он не собирался предъявлять вслух свои обвинения товарищам и Алене. Немного отойдя в одиночестве от первых эмоций, он решил, что делить ответственность ни с кем не станет, иначе это может привести к ухудшению ситуации между ним и остальными. Шурик сам действовал так, будто собирался убивать, и откуда ему было знать, что это блеф? Жалко его жену и сына. Ему почему-то вспомнились книги о славянском фэнтези, в которых упоминались времена «русской правды». По ее законам он был обязан жениться на жене убитого мужчины. Если бы современное правосудие рассматривало такой вариант наказания, он непременно бы согласился на него. Денис на сто процентов был антиподом людей, уважающих тюремную романтику.
Погруженный в самого
Жар вытопил и покорежил битумную изоляцию крыши. Она стала шершавой, чешуйчатой, с хрустом ломалась под ногами. Денис обошел крышу по периметру. В районе магазина детских игрушек крыша еще хранила такой жар, что подошва на ней сразу начала плавиться. И тут же имелись следы взрыва. Что могло так взорваться в магазине игрушек, Денис не представлял.
Находясь над первым выходом из торгового комплекса, обрывающимся в бездну, Денис ощутил поток холодного воздуха из ее глубин. Он замер, дав ему остудить тело и самое главное, рассудок. Это помогло немного прийти в себя. Денис осмотрел свои руки, все в красных следах ожогов. Только сейчас он заметил, что их жжет, как жжет скулы, колени и стопы. В жаре этого заметно не было, только на свежем воздухе. Очень сильно захотелось пить.
Денис решил спуститься с крыши, чтобы найти хоть какую-нибудь лужицу, чтобы напиться. Микробы его совершенно не пугали. Откуда им было взяться после такой стерилизации.
Он спустился в районе охладителей. Железная лестница громко отзывалась на шаги. Звук разлетался, но быстро затихал. Было такое ощущение, что шуметь в этом тихом мире неприлично, будто противоестественный шум может привести к разрушению хрупкого баланса. Денис непроизвольно стал ставить ноги аккуратнее.
Он ступил на жесткую корку запекшейся грязи. Она была еще горячей, местами растрескалась, из трещин поднимался пар. Денис проверил ее крепость, которая показалась ему достаточной, чтобы выдержать его вес. Он осторожно дошел до грузовика, наполовину утонувшего в затвердевшей жиже. Машина была уничтожена пожаром. Ее черный скелет скорбно торчал из грязи.
Денис обошел его и оказался рядом с «Качелями». Как он и думал, грязные потоки затекли внутрь, похоронив под собой все, что не было вынесено. Денис вошел внутрь. Здесь едко пахло горелым пластиком и вообще, атмосфера была более влажной и удушливой. Слизистую носа защекотало раздражающими запахами. Он громко чихнул. Чих разлетелся по пустому магазину без эха, словно потонул в его густом воздухе.
Магазин было не узнать. В нем будто убрались. Грязь похоронила под собой весь беспорядок. Даже поваленные полки почти полностью скрылись под слоем грязи. Тут и там виднелись разноцветные пятна на ее поверхности, следы растекшегося пластика. В дальнем углу поток грязи создал завал, который до сих пор булькал кипящей водой, как гейзер, источая сильный химический запах.
Денис понял, что раздобыть питьевой воды здесь ему вряд ли удастся, проще будет спуститься на парковку, набрать во что-нибудь грязной воды, дать ей отстоятся и выпить. Жажда занимала все больше мыслей, а душевные терзания только усиливали это чувство. Денис собрался уже уйти, но решил заглянуть в подсобки «Качелей». Почему-то, когда они вывозили припасы отсюда, никому в голову не пришло заглянуть за двери.
Денис включил фонарь. Слабого уличного света в глубине помещения явно не хватало. Он прошел мимо витрин, в которых выставлялась еда, приготовленная на собственной кухне «Качелей». От еды остались только обгоревшие угли на почерневших противнях, усеянных битым стеклом.