WOAS. Этот безумный мир
Шрифт:
— Поверить не могу, что у тебя хватило наглости заявиться сюда, — негодующе прибавил Стефан, складывая руки на груди. Он стоял рядом со старшим братом и, стоит заметить, так же паршиво, как и старший, изображал недовольство от ее визита.
— Только не говорите мне, что не скучали, — томно улыбнулась братьям Сальваторе Кэтрин. — Я ваша создательница. Можно сказать, ваша вторая мать…
— Мы, кстати, совсем недавно убили первую, — вставил Дэймон, как всегда, напрасно полагающий, что его юмор имеет место
— Я в курсе, — отмахнулась Кэтрин небрежно. — Тем более, вы должны быть рады, что я вас навестила… Стефан, не сваришь ли кофе? Он у тебя всегда отменно выходил.
— Я что, похож на твоего слугу? — мрачно уточнил Стефан.
— Честно? — невинно хлопнула ресничками Кэтрин и прибавила веско: — ДА.
— Ненавижу тебя, — буркнул Стефан, повторяя приветственные слова Дэймона, но поплелся на кухню.
— Что? — вскинулся Дэймон, едва только Пирс успела открыть рот. — Сейчас отправишь меня набирать для тебя ванну? Даже не думай! Я серьезно, тебе придется использовать узы создателя, так просто я не сдамся!
— Ой, да брось, не такая уж я и стерва, — рассмеялась Кэтрин, встряхнув кокетливыми кудряшками, что обрамляли ее милое и вечно юное личико. — Я всего лишь собиралась попросить тебя принести мои чемоданы.
— Да, и еще ты собиралась велеть ему пригласить в дом меня, — раздался недовольный голос от парадной двери.
— Это еще кто такой?.. — нахмурился Дэймон.
— О, это всего лишь мой жених, — успокоила его Пирс. — Давай же, пригласи его в дом. Люсьен, погоди еще минутку.
— Люсьен? — с презрением переспросил Дэймон. — Господи, да где ты вечно берешь этих ненормальных? Ты специально подбираешь тех, у кого имя поуродливей? Элайджа, Никлаус, теперь вот Люсьен…
— Я сдеру с тебя кожу живьем, — пообещал этот самый Люсьен с улицы.
— Он душка, — рассмеялась Кэтрин, хлопнув в ладоши. — Давай же, Дэймон.
— Заходи, кто бы ты ни был, — закатил глаза старший Сальваторе.
— Люсьен Касл, и запомни это имя, — входя, надменно бросил вампир в дорогом костюме. — Твоя вампирская мамочка очень скоро станет миссис Касл.
— Какой ты мечтатель, — хмыкнул Дэймон.
— Испортишь мне любовь, и я превращу твою жизнь в ад, — пообещала ему Кэтрин вкрадчиво.
— У тебя мерзкие дети, — сморщился Люсьен, обнимая ее.
— Ты еще не видел младшего, он ничего, — возразила Кэтрин.
В это время Стефан, топающий с кухни с подносом, на котором возвышался кофейник в окружении чашек, с шумом выронил поднос, завидев Кэтрин в объятиях незнакомца.
— У нас что, опять новый «папа»? — обреченно взглянул он на Дэймона.
— И многих ты сюда приводила? — ревниво осведомился у Кэтрин Люсьен.
— Почитай на досуге дневнички Стефана, он все задокументировал, — посоветовал Каслу Дэймон.
— Не слушай их, милый, они просто злятся, что я не навещала
Посреди ночи она, конечно же, застала Люсьена в кабинете, потрошащим бесчисленные дневники Стефана.
Это всегда заканчивалось одинаково — мужчины всегда остаются собственниками, вампиры они, или нет.
Если братья Сальваторе продолжат в таком духе, ей в самом деле придется остановить свой выбор на одном из них.
А на котором — ну, можно бросить жребий…
========== Кай Паркер/Элисон ДиЛаурентис. TVD/PLL. ==========
Ему всегда нравилось ходить на вечеринки: вопреки всеобщему мнению, социопат и социофоб — далеко не одно и то же.
Кай Паркер любил находиться среди людей — на шумных вечеринках всегда найдется идеальная жертва, которую можно с упоением выследить после праздника, или же можно пойти ва-банк и испытать судьбу на удачу, подкараулив жертву прямо здесь, на чужом празднике жизни, и отнять ее собственную где-нибудь в уборной…
Убийство украдкой обеспечит множество острых ощущений, но эстетического удовольствия принесет мало.
Каю, все-таки, нравилось убивать медленно — чтобы прочувствовать каждое мгновение, и чтобы послевкусие смерти невинного еще долго оставалось на языке: срывать прощальные поцелуи с окровавленных губ было так приятно и так волшебно, черт побери!
Наверное, он был чудовищем — Кай знал это почти наверняка, читал это в глазах своих многочисленных жертв, но никогда всерьез не задумывался о том, правы ли те, кого он убил, в своих суждениях о нем.
Он никогда никого не судил — невероятно, но факт, Паркер ни разу не убил кого-то только потому, что этот кто-то был плохим (по его или чьему-то еще мнению) человеком, или нагрубил ему, или повел себя неправильно и некрасиво…
Он убивал лишь тогда, когда между ним и жертвой проскакивала искра — и здесь не играли роли ни пол, ни цвет кожи, ни личные предпочтения, но что-либо еще.
Это было так, будто смерть сама выбирала и направляла его — о, да, так это было для него.
Итак, поскольку он сам никогда не разделял людей на плохих и хороших, то его не особенно заботило и то, считают ли его монстром или даже просто странным парнем другие.
Он просто был — был собой, таким, каков есть, и ему это нравилось.
Кроме того, он никогда особенно не задумывался о том, а что, если бы на очередной вечеринке он встретил бы кого-то такого же, как и он сам.
Но однажды это в самом деле случилось — и он безошибочно понял, кто перед ним.
Это были не искры, как бывало с жертвами, нет — это было нечто иное.
Это был фейерверк — будто бы небо над его головой взорвалось и осыпалось вниз яркими звездами, запутавшись в ее волосах.