Worm

Дж Мак Крей

Манекен отступил назад, и я увидела, как он втянул все свои лезвия, а пазы, откуда они появлялись, захлопнулись. Волна давления и жара убила всех насекомых и уничтожила большую часть дряни, которую я сумела засунуть внутрь.

Ну да, я и не надеялась, что это сработает. План номер один отброшен.

Для второй идеи нужна была дубинка. Я могла только надеяться, что она цела. Я использовала силу и глаза, проверяя пол фабрики, но пытаясь не двигать головой, чтобы Манекен не понял, что я делаю.

Насекомые были уже рядом, прибывая целыми толпами.

Дубинка нашлась

на полу, напротив стены, где Манекен пригвоздил меня. Мне нужно было пройти мимо него, чтобы достать оружие.

"Принесите!" -- я дала команду насекомым, когда Манекен снова бросился на меня. У меня не было ни секунды на то, чтобы объяснить им, что нужно сделать. Сейчас мне важнее выжить.

На этот раз натиск Манекена был бешеным. Можно подумать, что он раздражён. Я отпрыгнула назад от первого замаха, пока он наступал, стремительно вращая торсом, превратившимся в карусель мелькающих лезвий.

Я была слишком занята, уворачиваясь, и упустила момент, когда Манекен опрокинулся. Он оперся одной ногой и взмахнул второй, позволяя цепи выскользнуть так, что она вылетела на два метра вперёд, в мою сторону. Цепь сбила меня с ног, и я снова врезалась в кучу досок, прокатилась по её краю и секундой позже приземлилась на пол.

Манекен прекратил вращение и втянул ногу, явно не чувствуя головокружения от своего фуэте. Я увидела рой, тащивший дубинку, но Манекен тоже заметил его. Он шагнул назад, и прижал дубинку ногой. Пинком он запустил мое оружие по полу, подальше от меня.

Блядь. Придется использовать чуть менее эффектный способ. Я схватила доску из кучи. Доска была старая, пыльная, побитая жизнью и годами использования. Саморезы, торчащие с одного конца, проржавели.

Лучше, чем ничего -- когда другого оружия нет.

Лезвия Манекена издали скрежещущий звук, как будто он затачивал их друг о друга. Сперва одну кромку на каждом из клинков, затем вторую. Он делал это достаточно долго, чтобы усыпить мою бдительность и создать чувство ложной безопасности, затем сделал выпад, нацеливаясь лезвиями в грудь и горло. Одновременно я ударила его доской. Похоже, Манекен не был готов к этому -- я ударила слишком рано, и не могла задеть его, но моей настоящей целью был не он сам.

Я целилась в верхние лезвия, ударяя сверху вниз. Я пыталась избежать кромки и попасть по боковине клинка, но получилось не идеально. Результат я оценить не смогла, поскольку Манекен врезался в меня. Оба лезвия ударили в броню на груди. Вспыхнула боль в ключице и рёбрах, но характерной боли от порезов я не чувствовала. Защита спасла меня.

Кончики лезвий застряли в броне, и Манекен крутанул обеими руками в сторону, отшвырнув меня на несколько метров. Я растянулась на полу.

Выдохнула. В груди болело от каждого движения. Но я улыбнулась.

Мой рой наконец-то прибыл.

Насекомые ворвались в комнату единой массой, и почти половина из них облепила Манекена. Он слегка качнулся, затем обратил внимание на меня, игнорируя рой.

Это было хорошо. Хорошо, что он не присматривался к насекомым.

Позади него рой двигался как картинки в калейдоскопе, медленно и симметрично следуя вперед из центральной точки..

Манекен

приостановился и взглянул на рой через плечо.

Он точно способен видеть насекомых на полу и в воздухе. Без сомнения. И всё же он не мог видеть, есть или нет кровь. И он не видел, что я ещё дышала, лёжа на полу фабрики. У моего плана было два уязвимых места -- своими странными органами чувств Манекен мог заметить, что именно я делаю, и он мог что-то предпринять по этому поводу.

Рой прекратил разлетаться по фабрике и снова налетел на Манекена. Тот ещё раз пошатнулся, неуверенно шагнул в сторону.

Рванулся в массу насекомых, которые теперь закрывали пространство между нами, направляясь ко мне. Я сумела отразить один из взмахов лезвия доской, отпрыгнула с пути второго. Пытаясь отбить пинок Манекена, я не удержала своё импровизированное оружие, и оно упало на землю. Манекен снова очень сильно пнул меня, и я отступила назад, держась за живот. К горлу подступила тошнота, и я изо всех сил сдерживала дыхание, чтобы меня не вырвало..

Третий проход роя. Теперь насекомые сфокусировались на ноге Манекена и слегка вывели его из равновесия.

Я заметила, что Манекен медлит, его голова насмешливо склонилась. Я закусила губу.

Справа от него и слева от меня насекомые снова собрались в плотное облако и медленно, но целенаправленно заполняли пространство вокруг.

Рой состоял из пар -- каждый паук из моего логова держался за осу, пчелу или стрекозу, которые, в свою очередь, удерживали пауков. Тысячи пар.

Соединённые друг с другом, насекомые быстро выпустили около пятисот нитей паутины. "Сеть" состояла большей частью из липкой шёлковой нити, и её было достаточно, чтобы облепить искусственное тело Манекена и оставаться на месте.

Я не использовала чёрных вдов, которых доставила на фабрику раньше, из опасения, что Манекен поймёт мой замысел и примет меры раньше, чем я достигну какого-либо успеха. Сейчас я собрала всех -- и включила в игру. Я задействовала пауков, уже сидевших на Манекене, направляя их на суставы, усиливая сформировавшуюся паутину. Их шёлк не шёл в сравнение с шёлком чёрных вдов, но всё же действовал.

Манекен двигался без проблем, либо не понимая, либо игнорируя, что происходит. Шёлковые пряди растягивались и рвались, когда он двигал руками, и опадали, когда он шёл. Поодиночке нити бесполезны. Вместе -- прочны. Как в моём костюме.

Манекен попытался втянуть лезвие правой руки, но оно застряло. Уперев кончик клинка в землю, он выпрямил его до нужной формы. Со второй попытки лезвие спряталось. Удар доской не дал особого результата. Вторая запасная мера не сработала.

Манекен отсоединил и выбросил вперёд руку, пытаясь схватить меня. В последний момент я увернулась. Он выстрелил другой рукой -- почти с силой взрыва -- но мне удалось схватить её до того, как Манекен вцепился в мой костюм.

Рой сделал четвёртый проход, сосредоточившись на выдвинутой цепи руки Манекена и соединениях плеч, локтей, бёдер и колен -- там, где толщина сети уже достигла заметной величины. Пятьдесят или шестьдесят пауков остались на цепи, выбрасывая липкую паутину.