Xамза
Шрифт:
Но Хамза, казалось, совсем забыл о всех правилах гостеприимства.
– Вы не шутите, Сергей Иванович?
– Лицо его было настолько взволнованно, настолько глубокая и мучительная страсть творчества отразилась на нем, что Ахунбабаев, взяв под руку Зульфизар, отошел в сторону.
– Пусть поговорят о музыке, - шепотом сказал он хозяйке дома, - а мы пока погуляем, посмотрим на цветы... Я тут случайно проезжал мимо строительства нового здания музыкального училища и увидел профессора. "Сергей Иванович, - говорю, - давайте заедем к вашему ученику, узнаем, как его успехи"
И попали в самый разгар вдохновения.
– Он совсем не спит, -
– А как здоровье?
– Кашляет...
...Через полчаса все уже сидели за дастарханом, пили чай, и Ахунбабаев рассказывал о новостях, которые он привез из Москвы.
– От нас требуют вдвое увеличить урожайность хлопка, - говорил председатель ЦИК.
– Хвалят за то, что сеем много, но ругают за низкие урожаи и еще за то, что не успеваем собирать весь выросший хлопчатник, много оставляем на полях... А вообще, друзья, успехи социализма по всей стране просто поразительны. Огромное государство на глазах меняет свой социальный облик. Мы демонстрируем всему миру великие возможности человека. Ведь помимо того, что наша революция сменила на одной шестой части земной суши целую историческую формацию, она еще и показала людям, что человек может такое, чего он о себе иногда даже и не знает: коренным образом изменить отношения между личностью и обществом, создать принципиально новые формы жизни!.. "Кто был ничем, тот станет всем" - эта формула освободила гигантскую социальную энергию, которая необходима для построения нового общества... Сейчас, судя по всему, мы идем внутри страны на последний классовый бой - с кулаком. Это будет беспощадное сражение. Не на жизнь, а на смерть! Кулак ничего не уступит без крови. Но мы все равно победим и создадим колхозы. Ленинские идеи о коллективном труде в сельском хозяйстве будут воплощены в жизнь.
Хамза внимательно слушал Ахунбабаева.
Гости поблагодарили за чай и поднялись.
– Ну как, все ноты записали правильно?
– прощаясь, шутливо спросил у Хамзы Ахунбабаев.
– Не зря я привез профессора?
– Нет, не зря, - улыбнулся хозяин дома, - спасибо.
– Старайтесь полностью записывать в первую очередь главную тему, сказал Степанов.
– Остальные партии и общую аранжировку мы потом поправим.
– Спасибо, Сергей Иванович, - приложил Хамза руку к груди.
– Катта рахмат. Большое спасибо.
– Ждем оперу.
– Председатель ЦИК по-военному согнал складки гимнастерки за спину.
– Надеемся услышать хорошую женскую арию в исполнении Зульфизар.
Хозяева провожали гостей до калитки.
– Товарищ Юлдаш, - задержал Ахунбабаева Хамза, - вы сказали сегодня, что мы идем внутри страны на последний классовый бой... Мне бы хотелось поговорить с вами об этом более подробно, если только вы найдете свободное время.
– Для вас найду. Заходите в любой день.
– Я хотел спросить у вас вот о чем, - сказал Рустам Пулатов, пристально глядя на Алчинбека Назири.
– Это вы распорядились переселить человека по имени Ташпулат, приехавшего из Шахимардана, в отдельную комнату в Доме дехканина?
– Да, я, - сказал заместитель народного комиссара просвещения и внутренне весь подобрался: значит, Кара-Каплан уже сделал свое дело.
– А зачем?
– Что зачем?
– Зачем вы переселили его?
– Ну... чтобы создать человеку хорошие условия.
– А для чего вам понадобилось создавать именно этому человеку хорошие условия?
– Видите ли, товарищ Пулатов, в чем дело... Он ночевал во дворе,
– Ташпулат был обыкновенным дехканином и не привык...
– Почему был? Он что... умер?!
– Его убили ударом в затылок. И сбросили труп в овраг под балконом его комнаты.
– Как в овраг?
– искренне изумился Алчинбек и даже привстал от неожиданности.
– Садитесь. Удар был нанесен очень опытной рукой - ни на балконе, ни в комнате не осталось никаких следов. Убийца, правда, инсценировал несчастный случай под влиянием алкогольного опьянения. Но вскрытие показало, что в момент смерти в организме убитого не было ни капли алкоголя.
– А почему вы мне все это рассказываете? Вы что же, считаете меня причастным к убийству?
– Почему вы решили оплатить стоимость его проживания в отдельной комнате за счет Наркомпроса?
– Я не понимаю вас, товарищ Пулатов... По-вашему получается так, что я поселил Ташпулата в отдельной комнате для того, чтобы убить его там?
– Вы оплатили комнату Ташпулата?
– Да, оплатили.
– Почему?
– Хорошо. Я расскажу вам все откровенно... Ташпулат привез заявление от жителей Шахимардана и передал его в секретариат товарища Ахунбабаева.
– Я знаю.
– Перед этим было еще одно письмо из Шахимардана.
которое поручили проверить мне.
– Почему именно вам?
– Я занимаюсь в Наркомпросе вопросами антирелигиозной пропаганды. А в том, первом письме, речь шла об усилении деятельности религиозных шейхов при гробнице святого Али.
– Каковы же были результаты вашей проверки?
– Я выезжал в Шахимардан, разговаривал с местными жителями... Должен сказать прямо: я недооценил, наверное, серьезности положения в Шахимардане. И поэтому, когда приехал Ташпулат со вторым заявлением, мне захотелось исправить свою ошибку и сделать что-то приятное для человека из Шахимардана. Именно поэтому я дал распоряжение оплатить стоимость его комнаты за счет Наркомпроса.
– Цена вашей ошибки - жизнь человека.
– Что за ерунда! Я отметаю подобные обвинения!
– Вас никто ни в чем не обвиняет. Вас ставят в известность о том, что в результате вашего желания сделать что-то хорошее для человека из Шахимардана этот человек погиб.
– Я протестую!
– вскочил Алчинбек.
– Я ответственный работник Народного комиссариата просвещения! Мне доверены серьезные участки работы! И нечего тут вешать на меня всякую уголовщину!
– Садитесь. Никто на вас ничего не вешает. Мы расследуем обстоятельства убийства.
– Когда во времена мухтариата мы боролись вместе с вашим старшим братом за Советскую власть в Коканде...
– Не нужно трогать память о моем старшем брате.
– В конце концов, если дело с этим Шахимарданом заворачивается так круто, я готов сам поехать туда и навести там порядок! Я умею работать! Я разгоню этих проклятых шейхов и закрою гробницу! Сколько могут страдать люди из-за этого осиного гнезда!.. Да, я не придал должного значения первому сигналу из Шахимардана, потому что в нем не было ничего конкретного, но это еще не дает вам права предъявлять мне всякие нелепые обвинения... Я поеду в Шахимардан! Я работал когда-то в Фергане и знаю местные кадры. Они почили на лаврах! Они забыли о том, что борьба не прекращается ни на один день! Я расшевелю их! Я буду работать с народом! Я организую в Шахимардане лучший колхоз в советской Средней Азии! Люди забудут, что их кишлак был когда-то местом сборища реакционных мракобесов и контрреволюционного духовенства!