Xамза

Яшен Камиль Нугманович

пошел?.. Может, закусите с нами?
– предложил он Умару и Буранбаю.
– Щец с мясом, а? Прямо из печи.

Друзья отказались.

– А-а, я и забыл, - усмехнулся дядя, - религия не позволяет, так, что ли?

– Возвращаться надо, - сказал Буранбай, - там фанатики собрались...

– Народу набежало, - вмешалась Аксинья, - целая улица!

Глазищи у всех злющие, сумасшедшие... Мы еле прорвались.

– Погром, что ли, хотят устроить?
– быстро кинул дядя взгляд с Умара на Буранбая и обратно.

–

Там женщина больная в доме, - сказала Аксинья, - после операции...

– д ты чего ж ушла?
– зыркнул на нее дядя.
– Милосердная сестра называется.

– Страшно, - покачала головой Аксинья.

– И-эх!!-неожиданно хлопнул дядя ладонью по голенищу

сапога.
– Видать, подсоблять надо вашему Хамзе. Стихи-то он пишет правильные... Свой парень!

Дойдя до угла барака, дядя обернулся и крикнул Аксинье:

– Ксюша! Ты щи-то второй раз в печь не ставь! Перегреются!.. Я так думаю, что управимся быстро, не успеют щи остыть.

Уже за квартал до дома ибн Ямина Умар и Буранбай поняли - впереди происходит что-то нехорошее: один за другим их обогнали несколько человек с любопытными лицами, семенивших явно в одну и ту же сторону.

– К нашему, что ли, торопятся?
– спросил Степан.

Познакомились по дороге, на скорую руку. Словоохотливый дядя Аксиньи успел намекнуть, что "к вам сюда, на урюк да на дыни" он попал не так чтобы уж совсем по своей охоте.

– Были дела, - подмигнул Степан веселым, голубоватосерым северным глазом.

Остальное объяснить до конца не успел.

Прибавили шагу.

И как только свернули за угол, сразу увидели Хамзу. Он стоял почему-то не за калиткой, во дворе своего дома, а на улице, перед калиткой. На лице Хамзы была кровь... Раскинув в стороны руки, он загораживал от наседавшей на него толпы вход во двор дома ибн Ямина.

Тот самый нищий, которого Умар отбросил в сторону, приплясывая, топтался в двух шагах от Хамзы, размахивая длинным посохом. А рядом дергались еще двое нищих, которых раньше, когда выводили доктора, здесь не было.

Толпа увеличилась в несколько раз. Но нападали на Хамзу в основном три человека, нищие, которые были даже чем-то похожи друг на друга.

– Правоверные!
– бесновался первый, утрешний нищий.
– Шайтан сбил с пути Хакима-табиба! Злые духи украли его разум, и он продался неверным!.. Теперь он будет давать вам лекарства с начинкой, чтобы вы переходили в русскую веру!..

– Кто придет лечиться к ибн Ямину, тот совершит большой грех!
– орал второй нищий.
– Кто будет знаться с его сыном, нечистивым Хамзой, тот совершит двойной грех!.. Мусульмане!

Сам великий аллах благословляет вас искоренить весь род ибн Ямина!.. Кидайте в Хамзу камни! Поджигайте проклятый дом, где поселился дьявол!

Он размахнулся посохом и хотел ударить Хамзу, но

тот увернулся, схватил нищего за халат и оттолкнул от себя.

– Мусульмане! Дети аллаха!
– завизжал третий нищий, самый высокий и толстый.
– В этом доме сегодня ночью урусы зарезали дочь Хакима-табиба! Они раздели ее, вспороли ей живот! Весь дом ибн Ямина залит кровью! Вот сушатся полотенца и тряпки, которыми урусы душили Ачахон! Отец и брат помогали урусам убивать свою дочь и сестру! Что же вы стоите и смотрите, мусульмане? До каких пор мы будем позволять предателям веры глумиться над нами?.. Камни на них, на убийц! Огонь на их дом, в котором шайтан пьет мусульманскую кровь!

Хамза, не выдержав, бросился на толстяка и повалил его на землю.

– Люди, соседи!
– закричал Хамза.
– Он все врет!.. Вы же знаете, что мой отец и я - такие же мусульмане, как и все вы!..

Мой отец всегда лечил вас! Что мы сделали вам, если спасли свою дочь и сестру! Она жива!.. Этот подлец обманывает вас!.. Да, мы

позвали русского доктора, чтобы помочь Ачахон... Один человек спас от смерти другого - что тут плохого? Как мы могли спокойно смотреть, если умирает близкий человек?.. Любой сделает все, чтобы спасти близкого!.. Русский доктор сделал операцию!..

Аллах помогал ему!.. Нашу Ачахон спас аллах!.. Она теперь будет жить!

– Он убил святого человека, мусульмане!
– завопил второй нищий и показал посохом на распластавшегося в пыли толстяка.
– Им мало одной жизни, они взяли вторую!.. Это отродье шайтана будет жрать нас, пока не проглотит всех!

– Он жив!
– крикнул Хамза и рывком поднял толстяка.
– Смотрите, он шевелится!

Толстяк пускал пузыри, давился слюной.

– Не притворяйся!
– закричал Хамза.

Первый нищий, зайдя сзади, ударил Хамзу посохом по голове.

Хамза рухнул на землю.

Толстый нищий как ни в чем не бывало подтер слюни.

Теперь они стояли рядом друг с другом, трое нищих, и только слепой не мог бы заметить в этих людях что-то одинаковое, общее...

И в эту секунду на них коршуном налетел Умар...

Кулак грузчика бил как кувалда!

– Шайтан! Шайтан! Шайтан!
– заголосила толпа.

И вдруг Умар, поскользнувшись, упал...

Толпа сомкнулась над ним.

– Стой!!
– заревел Степан, в несколько прыжков подлетая к толпе.

Он взмахнул рукой - сверкнуло на солнце что-то большое, металлическое.

– У меня бомба!
– неистовствовал Степан.
– Кто шевельнется, тому не жить! Разнесу в клочья! Буранбай, переводи!

Буранбай, захлебываясь, бросал в толпу страшные слова.

– Назад! Отходи!
– исступленно орал Степан.
– Считаю до трех!.. Раз!.. Два!..

Толпа, переступая через Умара, хлынула по улице в сторону бани.