XIRTAM. Забыть Агренду
Шрифт:
— В смысле, у наемников? — уточнил Стэн.
— Да. В Анголе. И я имел дело с такими случаями, как у вашего коллеги. Конечно, в той обстановке изучать что-либо было сложно. Это сейчас у меня хорошие условия.
— Вы сейчас работаете на правительство Намиб-Овамбо, док Балтазар?
— Да. Так вот, у вашего коллеги феноменальное сердце. Несмотря на значительную дозу тетродотоксина, оно работает в неплохом темпе. Пульс слабый, но четкий.
— Возможно, — предположил Стэн, это из-за того, что я колол
— Ах, вот как… — доктор Балтазар покачал головой, — тогда вообще удивительно, что ваш коллега остался жив.
— Э… Вы хотите сказать, док, что не следовало вводить адреналин.
— Теперь, Стэн, я уже не знаю. Вообще, так нельзя делать. Это все равно что, например, сначала дать человеку лошадиную дозу снотворного, а потом поить его лошадиными дозами кофе, чтобы он не заснул… — в порядке иллюстрации доктор щелкнул ногтем по чашечке с горячим кофе, — Как вы думаете, что получится?
Стэн глотнул кофе из своей чашечки и смущенно почесал в затылке.
— Да, пожалуй, я погорячился на счет адреналина.
— В данном случае, — Балтазар показал пальцем в сторону, где располагалось отделение «критической терапии», — вы, как это ни странно, поступили правильно, хотя, в случае с другим пациентом, исход мог быть летальным. Но, я хотел поговорить не об этом, а о вероятных последствиях того, что в фольклоре называется «пройти через землю».
— Гм… Я полагал, что это гаитянские сказки про зомби. Человека хоронят, когда он в коматозном состоянии, а потом откапывают, и говорят ему, что он зомби. Он верит, и начинает вести себя, как зомби. Так раньше получали рабов для плантаций.
— Верно, — согласился Балтазар, — но этот метод вряд ли работал бы без объективных предпосылок. Такая глубокая и длительная кома не проходит бесследно. Поэтому, для эффективной помощи вашему коллеге, нужна не только классическая медицина, но и некоторая психотерапия. Скажите, вы с этим вашим коллегой близкие друзья?
— Нет, — признался Стэн, — у нас были прохладные, строго рабочие отношения.
— Ясно… А вы знаете кого-нибудь из его близких друзей, или родичей?
— Нет. Я не интересовался его биографией. Он говорил про младшую сестру. А про остальных… Я могу выяснить, если это важно.
— Это важно, — подтвердил Балтазар, — Было бы очень хорошо, если бы рядом с ним оказался кто-то из близких людей.
— ОК. Я сброшу вам на e-mail то, что смогу найти.
Доктор удивленно поднял брови и развел руками.
— Вряд ли у меня получиться продуктивно поговорить с родичами парня, которого я совсем не знаю. Представьте, себе Стэн, я звоню и говорю: «Здравствуйте, я доктор Балтазар из Овамбо, Намибия…». Как вы думаете, какова будет мера доверия?
— Да… — Стэн глотнул еще кофе, — доверие окажется невелико.
— Видимо так, — подтвердил Балтазар. — если вы хотите помочь этому парню…
— Я позвоню, — пообещал Стэн.
— Отлично! Но, пожалуйста, не тяните с этим. Чем раньше, тем лучше. Сейчас, если вы допили кофе, то я попрошу своего сотрудника отвезти вас в отель. Полисмены решили вопрос вашего размещения: сняли вам комнату на день.
— Надо же… Полицейский сервис.
— Да. Здесь отличная полиция. В общем, сейчас поезжайте отдыхать и отсыпаться, но, пожалуйста, прежде всего, позвоните родичам этого парня.
— ОК. Я это сделаю прямо по дороге.
Надо сказать, что Стэн грубо нарушил инструкцию, запрещающую сообщать инфо о родственниках офицера «Интерпол-2» посторонним персонажам. Тем более, что док Балтазар работал на правительство автономии Овамбо-Намиб — недружественное по отношению к ООН. А следующим ходом, Стэн нарушил инструкцию еще более грубо: использовал доступ со спутникового телефона к служебной базе данных для поиска родственников Клауса в целях, не связанных с действующим оперативным заданием.
«Нативная» фамилия лейтенанта Клауса (которую Стэну по инструкции не полагалось выяснять) была Мидгем. Младшая сестра лейтенанта, Беата Мидгем, являлась стажером департамента ЮНЕСКО «Всемирная сеть биосферных резерватов в Африке», и сейчас работала в огромном фаунистическом резервате Джа (Восточный Камерун). 2500 км к северу от Овамбо. Стэн задумался: не слишком ли близко для случайного совпадения? Сопоставив ряд обстоятельств, он решил, что видимо, это все-таки случайность, и без колебаний набрал номер спутникового телефона Беаты.
Она взяла трубку.
«Да, Мидгем слушает».
«Здравствуйте, — сказал Стэн, — это сослуживец Клауса, с ним случилось…».
«Я так и знала, — короткий вздох в трубке, — что с ним?».
Стэн вкратце рассказал, что с Клаусом, потом ответил на вопрос где Клаус и спросил:
«Вам помочь добраться сюда, мисс Мидгем?».
«Нет, Стэн, не беспокойтесь, я доберусь сама. Завтра я буду в Овамбо».
Разговор длился всего около трех минут, и оставил какой-то странное ощущение.
За это время машина уже доехала от госпиталя до мини-отеля, или точнее, до ворот в декоративном заборе из жердей бамбука. «Интересно, — подумал Стэн, — откуда тут, в Намибии бамбук?»
— Ваша комната, — сообщил медик-водитель, — в левом крыле первого этажа. Полисмен сказал, что ключ в замке. Хозяева спят. Вы познакомитесь утром. Это нормально.
— У вас страна честных людей? — пошутил Стэн.
— Нет, — водитель улыбнулся, — Страна честных людей, это Буркина-Фасо, 3000 кило на норд-норд-вест отсюда. А у нас просто не воруют.