Я – Беглый
Шрифт:
— Почему сразу — умер? Просто посадили в Румынии, он там бизнес открыть хотел.
— Всё ясно с вами, — я говорю. — Насыпай мне тогда стопочку.
Я выпил и сижу с ней, болтаю о том, о сём. Зовут её Фира, приехала в Израиль лет двадцать тому назад из Алма-Аты. Сперва, говорит, дела шли хорошо, а потом денег не стало. Вот купила заведение, а с ним одна морока, баня в долгу, и не успеваешь разбираться с налоговой инспекцией. За девок сутенёры три шкуры дерут, а клиенты за каждый шекель торгуются, как на распродаже. Вдруг какой-то сигнал, вроде звонка. Она и говорит:
— Слушай, отвечай на «Безек», говори,
Возвращается она, бледная, и лицо перевёрнутое какое-то.
— Какие проблемы?
— Да нет, ничего. Просто у меня там наверху, на втором этаже, где живу, тётка парализованная. Сиделка-то с ней только днём. Хочешь выпить ещё? Со мной выпей, фирма угощает.
Мне не хотелось напиваться, но вижу, ей надо, даже руки дрожат. Выпили мы с ней. Сижу я так, гляжу на неё и думаю. Что это с нами тут творится? С ума мы все посходили? Эх, видели бы покойные родители, Царствие Небесное, особенно дед Рувим. Я ведь обрезанный, могу хоть ширинку расстегнуть, если не веришь. У нас в доме никогда трефного не ели и по праздникам ходили на Архипова. А теперь что? Первое время я в Израиле носил даже кипу, а после куда-то завалилась, и — плюнул, пропади оно всё пропадом. Ничего себе алия, вашу мать, ну какие мы к чёрту репатрианты? — натуральные бомжи и больше ничего.
— О чём задумался? Всего не передумаешь. Давай ещё махнём.
— Да я-то махну, а ты чего так много пьёшь?
— Неприятности. Не охота рассказывать.
Решил я немного её развлечь, и стал плести разные байки.
Когда гоняли иномарки из Германии, через Польшу и Брест, был у меня хороший напарник, бывший каскадёр. Но дело в том, что мафия здорово обувала ребят в Польше и сдавала их прямо на таможню в Бресте, а за Брестом ждали уже свои братки. Не выгодно это было очень. Так мы с тем парнем решили из Германии везти машины паромом до Хельсинки, а потом до Ленинграда — это мы первые придумали, ей-Богу не вру. И сперва получалось неплохо. Пригнали мы таким способом в Москву несколько «Мерсов», совсем благополучно, и прилично заработали. Но дуракам же всегда мало. Мы с ним купили тогда два шестидверных «Кадиллака», конечно, не новых, но зализанных до невозможности — исключительно для президентов, в крайнем случае, для резидентов. Битком их набили видаками и компьютерами. Спокойно в Ленинграде с таможней и пограничниками разобрались, отогнали машины в Москву без проблем и поставили их у него на даче в Малаховке. Теперь, не торопясь, нужно было покупателя найти. Сдать мы всё хотели оптом, чтоб гнилого рынка не открывать. И нам уже рисовалось лимона полтора баксов, это со всеми отстёжками и в самом худом случае.
Вот как-то раз вечером, совсем поздно, мы с Люськой уж спать легли — звонок в дверь. Я встал в одних трусах и босой.
— Кто?
— А глазок у тебя на что?
Ну, я глянул, а там удостоверение. Капитан КГБ.
— Что так долго читаешь, может неграмотный?
А, я это люблю, когда начальство с юмором. Я и сам пошутить люблю.
— Виноват, товарищ капитан. Просто я со сна стал читать справа налево, по-еврейски, детская привычка.
— Не обосрался ещё, значит?
— А, Боже упаси, не беспокойтесь, я крепкий паренёк.
Впустил я его. Проводил в большую комнату и так слегка ему сделал оценку на предмет спортивной формы.
— Товарищ начальник, а можно позвонить?
— Куда?
— Подруге.
— Твоих подруг только ещё не хватало здесь, — я говорю. — Давай, врубай телевизор, потише только, и гляди в него молча. Разберёмся.
Начальник мне и говорит:
— Что ж вы, гады, делиться не собираетесь? Что у вас этот… ацгемер или как его… память отшибает.…
— Капитан, смотри. Нас двое. Допустим, ты третий. Поровну. Идёт? Только ты найди надёжного покупателя, и все твои дела.
— Ой, Крайцер, это очень сложно. Лучше так. Ты мне сейчас отдаёшь ключи от машин, все документы, сертификаты, гляди не забудь ничего. С напарником своим разбирайся сам. Вы языки в жопу затыкаете, а я потом, если всё будет нормально, вам пошлю сто баксов с тремя лишними нулями. Товар пока остаётся здесь, мне его некуда ставить.
— Так. А совесть?
— Какая совесть? Ну, вы и забавные же ребята, укатаешься с вами.
Вижу я, что официальная часть подошла к концу, начинаются танцы. Значит, он сидит спиной к окну, я напротив него, стол справа, не помешает. Нужно мне, чтоб он встал, потому что он меня ниже чуть не на голову, несподручно мне, и как бы лишней начинки в живот не получить — у него под левым локтем такого калибра агрегат топырится, что и медведю всё нутро разворотит.
— Товарищ капитан, а что это во двор «Волга» с мигалкой заезжает? Случайно не ваши там?
И встаёт капитан. Встаёт! Потеря бдительности. Я его сразу беру на калган, и лбом прямо в переносицу угадал. Пока он никак не проморгается, из под локтя у него вынимаю пистолет, слегка его ещё коленом в пах, чтоб он пригнулся, мне так поудобней, и рукояткой по затылку. Всё сделано аккуратно, грамотно, нормально. Человек лежит на полу и носом хлюпает, вроде простудился.
— Слышь, командир, а это что у тебя, неужто «парабеллум» настоящий? Ей Богу, в руках ни разу не держал. Подари, а! Ну, не жмоться…
Смеётся Фира, заливается, как девчонка, а мне чего и надо-то?
— Да ну тебя, врёшь ты всё!
— Не, не всё. Так, слегка только, чтоб тебе не скучно было.
Смотрит на меня, и вдруг за руку взяла. Рука у неё сухая, горячая и подрагивает немного.
— А ты что, и вправду так умеешь, как этот… Чак Норрис?
— Ну, я, как Чак Норрис, конечно, не могу, а, если просто человеку дать по тыкве, умею, была практика — я, ребята, говорю с ней, а у самого, как у пацана, сердце хочет выскочить.
— У меня к тебе, может быть, потом одно дело…, — и крепко так за руку держит меня, будто боится чего-то.
— Наезжает кто на тебя? Здесь, понимаешь, ещё проблема — миштара злая, и законы на счёт насилия какие-то ненормальные…
— Что ж ты, бояться будешь?
— Поглядишь на тебя, не охота и бояться.
Однако, время позднее. Ребята мои напились. Расплатился я, кое-как их наладил по домам и сам собираюсь.
— Домой торопишься? — спрашивает она меня. — Жена молодая?
Короче остался я с ней. Клиентов никого, девки тоже разъехались. Ну, что тут рассказывать?