Я буду любить тебя вечно
Шрифт:
— А друзья? — облизывая губы, на ощупь кладу великолепный сырник в тарелку обратно. Увы, но его потрясающее тело выше всех похвал. Руки сами тянутся к нему, скользят по широким плечам, опускаются вниз, очерчивая дорожку к темной полоске волос, что скрывается за красными боксерами. Черт, да он хочет меня.
— А друзья не заходят в мою комнату, — звучит хрипло, а затем его губы накрывают мои в страстном поцелуе.
Он зарывается одной рукой в мои распущенные волосы, другой резко притягивает к себе, позволяя почувствовать всю степень возбуждения. Этот мужчина сводит меня с ума своим животным напором. Его рубашка, что была на мне меньше минуты
— Жень, — жалобно стону, хватаясь за его крепкую шею и притягивая к себе. Не хочу его отпускать. Просто не могу. Сейчас мне необходимо чувствовать жар его тела и все еще безграничную любовь.
Все повторяется снова и снова.
Так проходит несколько месяцев нашей счастливой жизни. Недолго думая, я собираю чемодан и переезжаю к Жене, превратив его холостяцкую берлогу в уютное семейное гнездышко.
И все идет прекрасно, пока не наступает тот самый день…
Глава 31
Два месяца безоблачного счастья пролетают настолько быстро, что я не успеваю оглянуться и обдумать все случившееся. Ощущение, что я пребываю в красочном сне и просто не хочу просыпаться, не покидает меня на протяжении этих дней. Порой мне кажется, что такое хрупкое счастье, как сейчас у нас, может, в один миг разлететься на осколки, которые у нас не получится склеить в единое целое.
Чего скрывать, если я действительно боюсь ее потерять и делаю все, чтобы она улыбалась рядом со мной. Каблук? Плевать. Главное, что она счастливая, когда просыпается со мной по утрам в одной кровати.
Честно признаться, но за шестьдесят дней я не успел ею насытиться. Да что уж говорить, я до сих пор не могу поверить, что жизнь столкнула нас вновь. Не уверен, что мы бы встретились, если бы я не обратил внимания на ее рекламную фирму. Кстати, о рекламе. Вика действительно знает свою работу, а ребята в ее команде настолько сплоченные и ответственные, что их смело можно оставить одних и смотаться на недельку-другую куда-нибудь на острова. Что я и планирую сделать в скором времени, как только Вика поправится. Четвертый день она хандрит и через не хочу ходит на работу, зарываясь в нее с голой. А сегодня так вообще решила остаться дома, сославшись на плохое самочувствие.
И пусть огромная двухуровневая квартира с появлением долгожданной хозяйки преобразилась до неузнаваемости, пусть в ней появился уют и то самое тепло, которого мне так не хватало, я чувствую, что что-то упускаю. На протяжении четырех дней я пытаюсь понять, что же делаю не так, но все безрезультатно. Нет, Вика не отдалилась и не закрылась от меня за эти дни, но все же что-то в ней изменилось. И я пока не совсем понимаю, в чем дело и чего стоит ждать.
Пару недель назад я заметил, что Вика остерегается детей. Смотрит на них со стороны с грустью в глазах и какой-то неестественной улыбкой. Я бы не обратил на это внимания, если бы в школьные годы она не балдела от маленьких деток. Ей всегда было в радость понянчиться с моим племянником, которого довольно часто спихивала на меня двоюродная сестра. Пока это единственная вещь, что не дает мне покоя. А сегодня так особенно.
Какое-то плохое предчувствие гложет с раннего утра. Была бы моя воля, я остался бы
По дороге заезжаю в магазин за любимыми цветами своей женщины, чтобы хоть немного ее порадовать. Скорее всего, Вика весь день провела в четырех стенах и ни разу даже не вышла на балкон подышать свежим воздухом. Она такая, когда болеет. Готова весь день проваляться под одеялом, и плевать, что на улице может стоять сорокаградусная жара.
Мне не слишком хочется, чтобы любимая женщина сидела дома и горевала в одиночестве, пока я зарабатываю деньги. Всех денег не заработаешь, так что нам вполне хватит того, что имеем. К счастью, имеем мы больше, чем достаточно. Так что считаю, что поступаю правильно, поднимаясь на лифте на свой этаж.
Если бы я только знал, чем все закончится…
— Вика? — зову, быстро разуваясь и проходя в гостиную, где царит полумрак.
Как вкопанный замираю на пороге гостиной, безмолвно опуская руку с огромным букетом кустовых роз. Ее любимых. Но, судя по картине, что я наблюдаю своими глазами, даже шикарный букет, окутанный прекрасным ароматом, не способен помочь.
Вика, моя любимая женщина, сидит в кресле с высокой спинкой, что стоит у окна, и, забросив босые ноги на стеклянный журнальный столик, на котором валяются фантики от шоколадных конфет и стоит открытая банка маслин, как заправская баба, хлещет из горла бутылки вино. Скользя по ней недоуменным взглядом, я успеваю отметить красные глаза и опухший нос, словно она весь день провела в таком ритме. Не замечая моего присутствия, Вика громко всхлипывает и тянется к новой конфете, чтобы заесть горечь алкоголя. Она все еще в пижаме, растрепана. И, судя по пустым бутылкам вина, что валяются около кресла, гуляет она с самого утра, начав, как только спровадила меня на работу.
Сердце начинает биться в ускоренном ритме от злосчастной картины, что безжалостно предстает передо мной. Сильнейший страх окутывает, словно вакуум, и не позволяет спокойно вдохнуть. Ноги, они словно прирастают к полу, но, чудом собравшись, я заставляю себя сделать шаг ей навстречу. Букет летит куда-то в сторону, а сам я падаю перед ней на колени, заставляя ее вздрогнуть от неожиданности.
Выхватив полупустую бутылку вина из нее рук и, касаясь ладонями мокрых от слез щек, заглядываю в ее глаза. Я вижу боль, которая пожирает ее изнутри и не отступает. Вздрагиваю, слегка пошатываясь. Я был готов ко всему, но только не к тому, что в ее сердце может быть черная дыра. А именно ее я сейчас наблюдаю в абсолютно пустом взгляде карих глаз. Вика словно в трансе, и сейчас я даже не уверен, понимает ли она, что я нахожусь рядом с ней.
Черт, я не психолог и точно не врач, и хрен знает, как выводить ее из этого состояния, что затягивает все сильнее и сильнее. Но одно знаю точно, я просто обязан узнать причину такого неадекватного поведения. А все только потому, что Вика не умеет пить. Ей достаточно бутылки пива, и она будет спать сладким сном. Что же с ней случилось за время нашей разлуки? Вопрос, что остается пока без ответа. Но это только пока. Я намерен выяснить все, особенно мне интересен триггер, что спровоцировал такое состояние.