Я буду в маске

Каретникова Ксения

 Что же это такое, Дашка? Тебе так не терпится воплотить задумку художницы в жизнь? Ведь с прошлой картиной, моим портретом с маской, Жанка попала в точку… Как провидица, как предсказательница моего будущего…

– О чем задумалась?
– спросил у меня Лев, взяв под локоток. Я перевела взгляд на Майского и, мимолетно улыбнувшись, уставилась на бархатные губы писателя. Мне так захотелось их поцеловать. Жадно, ненасытно… Бесстыдно. И тут же раствориться в ласках, отдаваясь в его нежные руки.

– Тебе тоже нравится?

– Да, - коротко

ответила я и отвернулась к картинам, пытаясь унять нахлынувшее страстное волнение. Но левая рука Льва продолжала держать мой локоть, удерживая тем самым не только мою руку, но и возбуждение.

– Мне кажется, твоя подруга дала нам явный намёк… - шепнул мне на ушко Майкий и вдруг отпустил меня, но тут же обнял за талию, прижимая плечом к своей груди. И этим самым плечом я почувствовала, как часто бьётся сердце Льва… Дашка, его что, тоже так взволновала эта картина?

– У неё богатая фантазия, - ответила я. Лев, соглашаясь, кивнул и протянул мне свою вторую руку с бокалом. Я чокнулась об него своим и, тяжело вздохнув, сделала глоток коньяка. Он скатился по горлу, обжигая и наполняя грудь ещё более сильным жаром. Майский тоже глотнул, продолжая обнимать меня за талию, притянул к себе и неожиданно поцеловал.

 Вкус его губ перемешался со вкусом коньяка, опьяняя сознание и провоцируя на более эротические мысли. Перед моими закрытыми глазами стояла Жанкина картина. Причём, не просто стояла, она плавно оживала: лев опасно ласкал девушку когтистыми лапами, оставляя на ее белой коже красные царапины, и, жарко дыша, лизал её плечи и грудь влажным, шершавым языком. Девушка же обездвижено застыла на месте и испытывала двоякие чувства и ощущения – страх перемешался со страстью, боль с удовольствием, испуг с желанием… Я вдруг охнула, открыла глаза и встретилась взглядом с целующим меня мужчиной. Он смотрел на меня рассеяно, получая особенное удовольствие от нашего поцелуя и вырвавшегося из моих фантазий оха. Лев остановился и, погладив меня по щеке, тихо произнёс:

– Даша, да ты вся горишь…

– Это все коньяк, - отстраняясь, ответила я.
– У меня всегда на него такая реакция.

– Жаль, - он грустно улыбнулся.
– А я думал, что это я и наш поцелуй.

 Я улыбнулась в ответ:

– И это тоже… - не стала скрывать.

 Мы одновременно потянулись друг другу за ещё одним поцелуем, но нас остановил мужской голос, раздавшийся за моей спиной:

– Лев!
– я обернулась и увидела светловолосого мужчину. Он стоял, сунув руки в карманы широких брюк, и криво улыбался.
– Вот так встреча.

– Костя!
– искренне обрадовался Лев.
– Надо же, кого-кого, а тебя я здесь увидеть никак не ожидал, - Лев посмотрел на меня и тут же представил нас друг другу.
– Знакомьтесь, это Константин, мой бывший однокашник, а это Дарья, моя девушка.

 ”Моя девушка”, - повторила я мысленно, тая от этих слов… Он это сказал? да? Девушка… Его… Как приятно!

– Ты ж вроде в Москву перебрался?
– спросил

Майский у Кости.

– Да вот вернулся родных навестить.

– Надолго?

– Недельки на две…

– Извините, - влезла я в их диалог.
– Лев, я отойду тогда пока, мне с Жанной поговорить надо, - Лев кивнул, нехотя выпустил меня из объятий, и я, отойдя от неожиданно встретившихся друзей, принялась искать глазами хозяйку квартиры.

 В гостиной её не было. Тогда я отправилась на поиски художницы и сначала заглянула на кухню. И не ошиблась, Жанка стояла возле стола, мешая что-то в белой кружке.

– Вот ты где, - сказала громко, Жанка на меня обернулась, а я зашла, подошла к столу и присела на деревянный табурет.
– И что ты здесь делаешь?

– Чай завариваю, - ответила она.
– Чего-то он у меня быстро заканчивается.

– Да уж, - усмехнулась я.
– Похоже ты единственная, кто на этом “чаепитии” действительно пьёт чай.

– Не поверишь, я если бы и хотела выпить коньяка, то не смогла бы. Я пока его в самовар переливала, меня от запаха чуть не вырвало.

– Поверю, - кивнула я.
– Это нормально. У беременных меняется вкус, обостряется обоняние. Токсикоз тот же…

– Ужас, Дашка. Противно даже представить.

– Это нормально, - настойчиво повторила я.

Жанка разбавила чай водой и перелила его в бокал.

– Где Лев?
– спросила она.

– Однокашника встретил, - ответила я, художница кивнула и присела рядом.

– Я рада, что у тебя все хорошо, - сказала Жана тихо и тяжело вздохнула.
– Вы отлично смотритесь вместе.

– Правда?

– Да. Особенно когда целуетесь.

 Я смущенно опустила лицо. Мне стало вдруг неудобно перед подругой. Моя личная жизнь налаживается, а в ее творится пока нечто, мягко говоря, малоприятное.

– И у тебя тоже все будет хорошо, - ласковым тоном сказала я.

 Моя подружка опять тяжко вздохнула и, посмотрев в окно, печально произнесла:

– Послезавтра суббота.

– Да, - ответила я.
– И нам с тобой обязательно нужно пойти в клуб. Расставить необходимые знаки препинания.

 Жанка неуверенно кивнула.

– Знаю, что надо, но… Боюсь я, Дашка.

– Чего?

– Честно говоря, сама не знаю, просто боюсь… - художница повернулась ко мне и грустно улыбнулась.
– А ещё боюсь, что могу передумать и, проснувшись в субботу, никуда не поехать.

 Я улыбнулась в ответ и предложила:

– А хочешь, я приеду в пятницу к тебе с ночевкой, и в клуб мы поедем вместе?

 Жанка вновь улыбнулась, на этот раз искренне:

– Я как раз хотела тебя об этом просить.

– Вот видишь, мы с полуслова понимаем друг друга.

Жанка вдруг всхлипнула, поднявшись с табурета, наклонилась и обняла меня.

– Даша, я так рада, что ты у меня есть, - но тут же резко отстранилась.
– Извини, чего-то я стала сентиментальной.

– И это тоже нормально, - хохотнула я.