Я был воздушным стрелком
Шрифт:
Первый вылет удачный: на аэродром вернулись все. Правда, на некоторых машинах оказались пробоины, но техники вместе с ремонтниками быстро их залатали. Благополучно совершили вылеты и другие группы.
Впечатлений от первого боевого дня было много, и мы оживленно обменивались ими.
Утром 1 ноября стало известно, что холодной штормовой ночью с 31 октября на 1 ноября 1943 года десант 318-й Новороссийской дивизии погрузился на военные корабли и катера и высадился у рыбачьего поселка Эльтиген, южнее Керчи. В операции участвовало сто судов разных типов, сведенные в шесть отрядов, которые должны были высадить части
Артиллерию буксировали на плотах, но поднялся сильный шторм, и плоты начали тонуть. Пришлось рубить тросы и жертвовать пушками. Сорванные с якорей, вражеские морские мины каждое мгновение грозили кораблям гибелью, так как их трудно было заметить в темноте, а судовые огни не зажигались. Неимоверно трудно высаживать десант в тихую погоду под бешеным огнем противника, а теперь это нужно было делать в шторм.
Многие легкие мотоботы и бронекатера волной выбрасывало на берег, другие суда, поврежденные огнем, потеряли управление и утонули. Но все же около 2500 десантников вступили на крымскую землю. Остальная часть десанта возвратилась на базу.
Хочу сделать здесь небольшое отступление b рассказать о причине гибели одного из катеров с десантниками в ту ночь. Об этом тоже нужно знать.
Просматривая документы разведотдела 5-го немецкого армейского корпуса, который в тот период действовал на Керченском полуострове, я обратил внимание на допрос перебежчика (фамилию указывать не буду). Предатель рассказывал, что осенью 1941 года он сдался в плен. Там его завербовали, обучили диверсионной работе, перебросили в наш тыл с поддельными документами советского офицера. Ему удалось внедриться в артиллерийскую часть, а затем стать командиром минометной батареи стрелкового полка. Перед высадкой на Эльтиген на таманском берегу он подложил в ящики с минами взрывное устройство. Эти ящики были погружены на один из катеров, где размещался штаб его части. Во время переправы через Керченский пролив в Эльтиген катер взорвался, и люди погибли. Мерзавец бежал и, наверное, продолжал дальше делать свое гнусное дело. (Д. 03/26186, л. 186-188).
В целом же командование 18-й армии к утру не имело точных сведений о положении десанта в Крыму.
Утром и днем 1 ноября враг пытался сбросить десант в море. Это видели летчики и сообщали по радио, что десантники сражаются. На помощь им была брошена авиация, в том числе и наш полк. На Эльтиген шестерку Ил-2 опять повел Тамерлан Ишмухамедов.
Вот и Керченский пролив. Внизу коса Тузла, а далее, весь в огне, Эльтиген. К берегу идут мелкие суда. По ним стреляет вражеская артиллерия. Летим со снаряжением. Облачность низкая, море штормит. Выскочив на сушу, открываем огонь по атакующей пехоте противника. Хорошо видно, что от Керчи движутся резервы. Тамерлан ведет группу к наступающим танкам, командует:
– Бомбы сбрасывать на танки, потом штурмовать пехоту!
После бомбометания наблюдаем костры - три танка горят. Снижаемся, расстреливаем пехоту. Еще заход! Мы уже так низко, что влдно, как в контратаку устремляются моряки, сбрасывая на бегу бушлаты. После третьего захода Тамерлан командует: "Все, хватит! Сбор над проливом!" В это время с запада появляются немецкие истребители, за
Над Эльтигеном самолетов - как стая ворон. Мы над проливом. Под нами суда с десантниками, держат курс на Эльтиген. Вот и Таманский полуостров: стало веселее. Мы садимся на свой аэродром. Техники вытаскивают из кабины раненого стрелка Александра Калтыгина, уносят в медпункт. Вечером вместе с товарищами пошли в санчасть. Там был командир полка. Полковой врач Лейбо считал, что необходимо ампутировать ногу. Калтыгин умолял этого не делать. Командир решил срочно отправить Калтыгина на санитарном самолете в армейский госпиталь в Краснодар.
Через четыре месяца Калтыгин из госпиталя прибыл снова в полк. Нога у него плохо сгибалась, но он настоял отправить его в полк, доказывал врачам в госпитале: он может воевать воздушным стрелком.
Потом Саша нам признался, что в армейском госпитале он "сразил" медкомиссию, сказав им, что в нашей дивизии на По-2 летает бывший летчик-штурмовик 7-го гвардейского полка Виктор Шахов, у которого отняты ступни обеих ног. Ну, а ему, Калтыгину, можно и нужно летать, тем более во второй кабине.
В то время как Эльтигенский десант, ведя тяжелые бои, оттягивал на себя основные силы керченской группировки врага, северо-восточнее Керчи уже 2 ноября сражался другой наш десант, который закрепился и с боями начал успешно продвигаться к Керчи.
Авиация 4-й воздушной армии поддерживала наземные войска на обоих плацдармах.
На земле и в воздухе шли упорные бои, полк делал вылеты на поддержку обоих десантов, уцепившихся за крымскую землю.
Во второй половине дня 2 ноября 1943 года на старте стояла шестерка наших "илов" в боевой готовности. Группу должен вести штурман полка майор Коновалов. Вылет задерживался. Теплилась надежда: авось его не будет, ведь боевой день закончился. Вдруг из командного пункта выбегает начальник оперативного отдела капитан Персианов и кричит: "Вылет - Эльтиген!"
Вместе с летчиками группы на аэродроме находился командир полка Соколов. Самолеты начали взлет, последним шел младший лейтенант Мансур Зиянбаев, скромный двадцатилетний парень. Это его второй боевой вылет. Стрелком к нему пришел после госпиталя сержант, фамилию его не помню. Так вот, этот горе-вояка выскакивает из самолета и орет: "Не полечу!", падает и катается по земле в истерике.
Командир полка потряс кулаком: "Вон отсюда!" Затем, увидев меня, приказал: "Парашют!"Я схватил парашют, подбежал к самолету Зиянбаева. Мансур сидел в кабине. Он отрешенно посмотрел на меня.
– Все в порядке, Мансур, пошли на взлет,- сказал я ему как можно спокойнее, забравшись во вторую кабину.
Самолет взлетел, и мы начали догонять группу. Только над аэродромом истребителей прикрытия Мансур догнал группу и занял место
замыкающего.
Подошли к Керченскому проливу. Над Эльтигеном дым, взрывы снарядов, бомб.
В воздухе носятся истребители - воздушный бой. Падают сбитые самолеты. Мы с ходу сбрасываем бомбы, снижаемся и, стреляя из пушек и пулеметов, проходим вдоль плацдарма. С земли по нам бьют из всех видов оружия. На нас устремляются "мессершмитты", но прикрытие на месте, и мы благополучно выходим из боя.