Я читаю твои мысли.
Шрифт:
Дует легкие ветер, но из-за него песок поднимается, попадает в глаза, уши, рот. Будь моя воля, оделась бы соответствующе этому месту, но у нас цель: играть бедных-несчастных-не-подготовленных-и-нуждающихся-в-спасении.
Мы молчим, но крепко держимся друг за друга. Иногда я чуть сильнее сжимаю ладонь, словно проверяя, что я еще в сознании. Ребята в основном негодуют, они устали, но не хотят оставаться здесь. Мы понимаем, что это небезопасно. Точнее смертельно.
Мы сбавляем темп, но продолжаем идти.
Другой час.
Третий.
Четвертый.
Машка
Потом и Боб потянул меня вниз, изнемогая под такой жарой. Глаза закрывались сами собой. А еще… Здесь, даже в этой пустыни, было столько кислорода…
После нашей подземной жизни, воздух ощущается совсем не так. От него кружиться голова, легкие раскрываются на два раза больше и появляется чувство, будто ты можешь летать. Если бы не чертов песок, я надышалась им до потери сознания. Но, кажется, потеряю сознание я в любом случае.
– Что нам делать? – еле произнесла я. Аарон решил не тратить силы на слова и только подумал об ответе:
«Нам ее не утащить. Придется задержаться здесь». Я кивнула и прошептала то же самое Бобу.
Прошло еще какое-то время.
Спасибо нашим занятиям и урокам, когда нас морили жаждой и голодом, иначе было бы труднее в сто раз. Но, справедливости ради, к таким условиям нас не готовили. Адам ни слова не сказал, что высадит нас именно здесь. А мог хотя бы предупредить.
Аарон опустился на Машу, он уснул. Боб долго боролся, но затем тоже свалился без сознания. А я все сжимала и сжимала кулаки, возвращая себе здравую голову. Я пыталась придумать решение, давая ребятам немного времени на отдых, но все планы сводились к одному – идти. А этого сделать мы уже не можем.
Мне все труднее удавалось удерживаться в реальности. Даже боль уже не давала нужного результата. Жара уничтожала. Она душила. Топила моими костями печь. Брала мой пот на розжиг.
«Дыши, дыши, дыши», – напоминала я себе.
Но, в конце концов, погода взяла верх и вонзила свои клыки в меня. Я стала отрубаться. А вот в последний момент мне показался вертолет. А с него к нам спускался, кажется, сам ангел.
Я очнулась в докторской. Опять. Клянусь, еще одно такое пробуждение и разрушу все палаты. Мне поставили капельницу. Я покрутила головой: по бокам: с одной стороны были Маша и Боб, а с другой – Аарон. Место ничем не отличалось от обычных медицинских пунктов. Все белое: плитка на стене и полу, койки с железными основаниями, рама для… Окно?
Я вскочила, на секунду смутившись своего белья с одними лишь завязками на спине. Кто-то вымыл мне волосы, и собрал темные кудряшки в хвост. Босая, не обращая внимания на холод от пола, я подбежала к окну.
Настоящее!
Я прижалась к нему так близко,
Я оторвала взгляд от окна только лишь за тем, чтобы позвать туда друзей. Я подошла к Машке и аккуратно толкнула ее в плечо. Она тут же вскочила. Сейчас девушка уже выглядела лучше. Чистая голова. Легкий румянец на щечках. Я взяла ее за руку и без лишних слов показала окно.
Ее глаза расширились от изумления, а в голове был хоровод из мыслей. Пока она изучала то, что твориться снаружи, я стала будить парней. Они тоже остались воодушевленными моим открытием.
А еще снова кислород. Теперь уже без песка. Его так много и он такой легкий.
Конечно, у нас под землей тоже была хорошая подача кислорода, но то, как мы дышим тут, ни с чем нельзя сравнить. Самый лучший воздух.
Этот кабинет оказался большим, даже с двумя окнами! Поэтому мы распределились по парам, изучая местность. Удивительно, как можно было легко нас сбить с толку. Одним лишь окном! Но никто из нас не думал об этом.
Я положила голову на плечо Машке.
«Это восхитительно!» – призналась она.
Парни теперь тоже задумались о том, что не видели окон в Школе, оба почти одновременно сопоставили и то, что самолет Адама вылетал из-под земли. Они повернулись на меня с сотней тысяч вопросов.
– Я знала, – призналась я, – не могла сказать, – добавила потом.
Они понимающе кивнули, но решили не углубляться в эту тему и продолжили лицезреть улицу.
На дороге для людей была плитка, посередине – простой асфальт. Там даже фонари настоящие. А люди! Они все снуют туда-сюда. А еще видно небо. Обратив внимание на него, я поняла, что мы проспали всю ночь. Потому что солнце сейчас на юго-востоке, то есть сейчас где-то девять утра. Оно такое яркое!
Глаза щиплют, когда я смотрю на солнце, но так хочется продолжить смотреть. Яркое светило – словно цветок: лучи – лепестки. Они мягко касаются всего за окном: крыши домов, дороги, шапки людей, тающее мороженное и иссыхающую лужу. Они греют и уничтожают.
По коже пробежали мурашки, вспоминая, как это светило обошлось с нами вчера. Оно было жестоким, не щадящим никого.
Мы были так поглощены познанием этого мира, что не заметили, как кто-то проскользнул в комнату. У нас даже не было шанса, чтобы смутиться и попытаться прикрыть наши голые задницы, повернутые прямо ко входу.
А потому вся наша четверка разом вскрикнула, когда за спинами послушался спокойный, низкий, но какой-то мелодичный голос:
– Я принес вам одежду, – голос подождал пока мы развернемся на него, – должен предупредить, что даже если вы предпочитаете оставаться так, вам придется выбрать что-то из того, что я предлагаю, – он брезгливо добавил.