Я другая
Шрифт:
– Отлично! Витя за вами заедет!
– Витя? В смысле Оксанкин муж?
– Да! Оксана вас с Юлей пригласила к себе на выходные!
Ну вот, подумала Элен, этого еще не хватало.
– Зачем это надо, мама?
– Витя с Оксаной наконец-то закончили ремонт, хотят, чтобы вы полюбовались. Особенно Юля, она там вообще еще ни разу не была!
– Мама, давай начистоту. Что вы тут собрались такое делать, что нас пришлось выселять?
Мама засмеялась:
– Да, Ленка, от тебя ничего не спрячешь! Папа одну хорошую сделку организовал, теперь хочет это дело отметить.
– Пьянку устроить?
– Вечеринку, – поправила мама. – Соберется человек двадцать
М-да… В данной ситуации визит к Оксане и ее мужу – просто меньшее из двух зол. Элен с детства ненавидела все эти застолья, когда разные небритые дядьки, дышащие алкогольными парами, и размалеванные толстые тетки норовили поцеловать ее в лоб, а потом спрашивали у мамы: сколько лет принцессе, как учится, есть ли жених на примете?
– Хорошо, я согласна.
Мама потрепала ее за ушко:
– Эх, Ленка! И лицо-то такое сделала, будто не рада!
В субботу после уроков Элен и Юле пришлось ждать минут пятнадцать. За это время Элен решилась рассказать Юле о Мортибусе. И рассказала.
Юля с любопытством дослушала пересказ последнего письма и поинтересовалась:
– И что, ты ходила к этой старухе?
– Ты знаешь, да… Вчера. Пришла, позвонила. Она открывает. Совсем беспомощная старуха, по квартире ездит на инвалидной коляске. Я говорю: меня прислали к вам уборку сделать. Она глухая, пришлось три раза повторять. Ладно, пропустила она меня, даже ничего не сказала. Отъехала в сторону, смотрю: не квартира, а помойка! Мусору навалено… Какие-то тряпки, объедки засохшие, пузырьки от лекарств, паутина кругом. И запах мерзкий: смесь дерьма и корвалола. Старушечий запах. Часов пять я все это дело убирала, а она, значит, позади меня сидела в своей каталке и смотрела, чтобы я ничего не сперла. Хотя и спирать-то было нечего. То еще удовольствие: я на карачках ползаю, а она мне задницу своим взглядом сверлит! Ну, я убралась, она мне: спасибо, любезная. Так и сказала. И двести рублей на стол положила.
– Ты взяла?
– Взяла… – хмуро ответила Элен. – Сто.
– Почему не двести?
– Даже не знаю. Ну что это за деньги – двести рублей? А для старухи это десять буханок хлеба. С другой стороны, вообще нисколько не взять было неправильно, я же старалась!
– Леночка! А ведь это только начало.
– Да, Юлик, ты права. Этот Мортибус за меня взялся крепко.
– Ты подозреваешь кого-нибудь? Это кто-то, кто тебя хорошо знает.
– Я и это поняла. Но зацепок больше нет.
– Может, кто-то из твоих бывших мальчиков? Ведь у тебя были мальчики?
– Были, но это не они. Они бы до такого не додумались.
– Ты уверена? Мальчики иногда бывают очень умные.
Хм… Элен уперла взгляд в облака и задумалась.
Первым делом вспомнила Диму, того самого, что отымел ее на вечеринке, а потом поинтересовался: «Ты кончила?» Это точно не он. Дима, конечно, мстительный, но максимум, на что его хватило, это дождаться Элен в подъезде и накинуться на нее. И получить под дых.
А вот как раз перед ним был один, по имени Илья. Студент первого курса гуманитарного вуза, а сейчас он должен быть на третьем, если его не отчислили. Этот мог.
«Вернусь от Оксаны с Витей, займусь этим вариантом», – решила Элен.
А еще надо будет собраться с духом и отправить эсэмэску тому дяденьке, который проходил у Элен под кодовым именем «Фил», сокращенно от «филантроп».
– Какая у Вити машина?
– Черная «БМВ».
– Вот эта?
К самому крыльцу гимназии подкатил автомобиль.
За последний год Виктор
– Лена, Юля, прыгайте! – весело крикнул Виктор.
– Можно я на переднее сиденье, можно, можно? – закричала Юля.
Ах ты, предательница, беззлобно усмехнулась Элен.
Пока ехали на другой конец города, Юля донимала Виктора вопросами:
– Витя, а у вас большой дом?
– Витя, а ты сколько зарабатываешь?
– Витя, а как вы с Оксаной познакомились?
– Витя, а куда вы в этом году ездили отдыхать?
– Витя, а ты любишь Оксану?
Виктор искренне потешался над наивными Юлькиными интонациями, но отвечал охотно, хотя и со смехом:
– Приедем – сама увидишь!
– Нам с Ксюшей хватает!
– Как и все современные пары – через Интернет!
– В Турцию. Приедем, покажу фотографии.
И только на последний вопрос Виктор очень серьезно ответил: «Люблю».
Элен не вмешивалась в разговор. Ей было о чем думать и фантазировать. Тетрадка всегда под рукой, хотя рисовать в едущей машине было неудобно. Правда, потом стало легче: возле железнодорожного переезда встали минут на двадцать.
– Лена, мы приехали!
Их встречала Оксана.
– Дорогие мои!
Она притиснула к себе сводных сестер, довольно крепко схватив Элен ногтями за щеку, как она всегда делала. Элен не сопротивлялась. Нужно вытерпеть, все равно ничего больше не остается.
Дом Виктора и Оксаны казался небольшим. Зато выглядел очень опрятно и необычно, потому что был сложен в отличие от соседних особняков не из белого, желтого или серого кирпича, а из красного. На окнах – решетки, прутья выкованы в виде ветвей с листьями. Окружен особняк оградой, состоящей из высоких металлических пик. Позади домика находился сад.
– А вон там чья усадьба? – Юля указала на соседний особняк, двухэтажный, с башенками.
– Сектантов.
– Каких еще сектантов?
– Это мы так их называем. На самом деле это не секта, а ячейка коммерческой организации в пределах одной семьи, – засмеялся Виктор. – Никогда не слышали про сетевой маркетинг?
– Это когда кто-то покупает бизнес, продает трем знакомым, а каждый из них – еще троим и так далее? – уточнила Элен. – Что, это еще популярно?
– Представьте себе, – сказал Виктор. – И с каждого вновь обращенного этот кто-то получает доход. Рано или поздно наступает момент, когда ему начинают капать такие барыши, что можно всю жизнь сидеть на заднице. Все бы ничего, да одна беда: у человека от такой деятельности напрочь крыша съезжает. Ты с настоящими сектантами общалась когда-нибудь? У них через каждое слово: приходи к нам в церковь, я тебе Библию дам. А у этих коммерсантов – то же самое. Для них каждый новый человек – это всего лишь кандидат в обращение. Эти ребята патологически приветливы, улыбаются постоянно, говорят красиво – правда, не своими фразами. А еще они делают только то, что целесообразно. Книг не читают, не считая всяких пособий по ведению бизнеса, телевизор не смотрят, только познавательные программы. Страшные люди.