Я, физрук: экзаменатор
Шрифт:
Хитрый старый лис, и тут норовит чужими руками жар загрести! Дескать он мне навстречу идет, но вот договариваться на последней стадии придётся мне. Да и хрен с ним.
– Прекрасно, - сказал я.
– Главное, что вы не возражаете, а с Каменикусом я найду общий язык.
Последние слова я произнес с некоторой угрозой, отчего Дуплус невольно поёжился. Он отрыл рот и снова его закрыл. Я выжидающе приподнял брови.
– Хотел поговорить с вами еще кое о чем, профессор... По школе поползли странные слухи, один другого противоречивее. Что-то о том, что этой ночью вы побывали в Черной Усадьбе.
– Неужели вы так мало об этом знаете?
– я мило улыбнулся.
– В жизни не поверю, дорогой директор. Да, побывал,
Я решил немного повысить ставки. Пусть директор со своей кликой поломают головы. Вдруг я знаю больше их? Думается, Дуплус уже и сам догадался, что в Колдовгасте появилась еще одна, третья сила, которая не подчиняется никому и плетет свои собственные интриги. Дуплус снова покраснел. Но мне было ничуть не жаль его.
– Эээ... Не находите, что поступили несколько опрометчиво? Я, конечно, ценю ваше искреннее рвение защищать детей, но... Ведьмы! Следовало предупредить меня. Возможно, понадобилась бы помощь кого-то из законников или Совета Магов...
– Я Геральт Даркен, профессор и магистр магии, преподаватель по Защите от Тёмных сил и волшебник первого ранга, - выпрямившись в кресле, отчеканил я, сверкая глазами.
– Думаете, мне нужна чья-либо помощь? Помощь скоро понадобится другим.
На этот раз Арчибальд Дуплус побледнел.
—————————————
Вечером я созерцал праздничный стол. Пиви расстарался на славу. Отличной закусью мы были обеспечены на неделю беспробудной пьянки. Осталось только расставить на свободных местах бутылки с охлаждённой самогонкой. Я приоткрыл окошко, впуская в комнату свежий морозный воздух, поставил вокруг стола дополнительные, так же притащенные эльфом стулья. Нетерпеливо посматривал на часы. За окном уже давно стемнело, гомонящая школа постепенно смолкала, а я поджидал гостей.
Первым явился прижимающий к груди, словно младенца, торбу с бутылками, Герман Бухольц. Трезвый, подтянутый и бодрый. Мой наказ завязать на время с выпивкой он воспринял буквально. За что честь ему и хвала, сегодня наверстает упущенное. Обнявшись, мы быстренько расставили бутылки. Хлопнув воздухом, материализовался Пиви. Жадно поглядывая на ломяшийся стол, он довольно посмеивался. Отлично, у всех хорошее настроение. А пить под хорошее настроение удовольствие вдвойне.
Чуть погодя в комнату ввалился ревущий как медведь Якоб Тварина, не преминувший в который раз помять мне ребра. Практически сразу за ним в двери вежливо постучали и я, приветливо и радушно улыбаясь, впустил нашего последнего участника - инструктора по чаролету Аларика Юнкерса. Все, все в сборе! Можем начинать. Под шутки и прибаутки мы расселись за столом и я твердой рукой наполнил стаканы.
– За что пьем, дружище?
– уже неплохо изучив мои привычки, осведомился Тварина, аппетитно хрустя пучком зеленого лука.
Я даже встал с кресла и обвел собравшихся теплым и благодарным взглядом. Что я могу сказать этим парням? Только...
– Сдесь собрались мои друзья. Настоящие друзья. Которые никогда во мне не сомневались и всегда готовы прийти на выручку. Без вас я мало чего стою. Вы лучшее, что есть в Кодовгасте. Я пью за вас. Поехали!
Лицо Бухольца непроизвольно сморщилось. Будь он уже под мухой, разрыдался бы как дитя. Мы чокнулись, выпили, закусили и я начал рассказывать о своих приключениях, обо всем, что произошло со мной за последнюю неделю. О встрече с Симулом, о тюремном заключении, о столкновении с ведьмами и о том, как я обвел вокруг пальца Верховную. Меня слушали, охали, ахали, восторгались. Правда Тварина, хохоча и веселясь от все широты своей необъятной души, во всеуслышание заявил, что я не все договариваю, и что с Вальпургией у меня все-таки что-то было! И
Я не стал выносить на всеобщее обсуждение свои очередные догадки, домыслы и предположения. Просто не захотел. Мы собрались не для того, чтобы забивать голову очередными вопросами и подозрениями. Конечно, добрая попойка всегда предрасполагает к решению большинства проблем, но иногда о них хочется просто забыть. Хотя бы на время. Поэтому я с удвоенным возмущением отбивался от колких нападок Тварины и продолжал уверять, что знать не знаю, что главная ведьма прячет в панталонах.
Короче, гудели мы до самого победного конца и разошлись далеко за полночь. Ну как разошлись... Покачивающийся, как моряк на палубе попавшего в шторм корабля Тварина вынес на закорках потерявшего сознание Бухольца. Пиви, чей нос светился в темноте, вызвался проводить уже не понимающего где он находится Юнкерса в его комнаты, ну а я, сам на последнем издыхании, скинул обувку, дополз до кровати и вырубился. Проняло даже меня!
Спал я, как самый честный и совестливый человек в мире, без снов и пробуждений. Очухался, когда за окном светило холодное декабрьское солнце, а на часах натикало одиннадцать. С трудом оторвал гудящую голову от подушки и протянул руку к предусмотрительно поставленному рядом с кроватью графину с огуречным рассолом. Жадно выпил половину и облегчённо опрокинулся на спину. Ух, отлично посидели... Если меня слегка колбасит, то представляю в каком состоянии остальные. Хорошо, что сегодня выходной.
Остаток дня провел в праздном ничегонеделанье. А что, имею право. Я угробил за последние дни кучу нервов и сил. И неизвестно сколько ещё потрачу, стараниями своих явных и неявных недругов. Когда заявил Дуплусу, что знаю, кто постукивает на меня, разумеется, блефовал. Но сейчас, при более спокойном и зрелом рассуждении, мне стало казаться, что истина где-то рядом. Совсем-совсем близко. Отчего-то мне показалось, что я почти нащупал хвост работающего на Простатуса негодяя. А ведь и вправду... Когда из школы исчезли четверо учеников, Дуплус рвал и метал, но он НЕ ЗНАЛ, куда именно они запропастились. А ведь, насколько я понял, записку, заботливо положенную в учебник Грубуса, видели все мои ученики. Один из которых был агентом жирного лекаришки. И если до последнего момента Дуплус со товарищи ни о чем не знали. Значит... Значит этот некто просто не успел им все передать из-за нехватки времени, потому что отправился в числе вызвавшихся с Грубусом добровольцев в Черную Усадьбу! То ли хотел лично на все посмотреть, то ли просто в очередной раз выслужиться перед хозяевами, не знаю. Но он точно был среди четверки угодивших в плен к ведьмам школяров. Рамси отметался сразу. У него по-любому было время обо всем доложить. Что ему стоило сначала оповестить о записке Простатуса, а только потом прилюдно ее обнародовать? Остаются трое. Стинг, Торчел и Фемус. Так кто из них?
Я усиленно задумался, да так, что еще тяжёлая с позмелюги голова затрещала, как тонкий лед под весом вступившего на него мамонта. Фемус? Нет, не думаю. Я помнил слышанный мной разговор за стеной. Разобрать было сложно, звуки искажались, но точно могу сказать, что человек разговаривающий с Айболитом не был девушкой. Голос принадлежал парню. Итак, всего двое. Стинг или Торчел. Люциус, произведённый при моем участии в старосты, неплохой, в общем, малый. Или же угрюмый, нелюдимый Стинг, дружащий исключительно с Грубусом. Сам то Рамси при ближайшем знакомстве окашался не таким засранцем, каким изо всех сил себя изображал. Но Стинг. Признаться, в этом парнишке я всегда чуял что-то дурное.