Я, физрук: экзаменатор

Шторм Максим

– Уж не испугался ли ты, герой?
– улыбнулась одними губами ведьма.
– Еще никто не выжил после ночи с Вальпургией. Ни один мужчина из племени людей. Знаешь, как меня называют?

– Не имел чести, - покачал я головой, лихорадочно обдумывая все возможности.

– Черная вдова!
– обворожительно улыбнулась Верховная.
– Я тебя предупредила. Все честно.

Я оглянулся и столкнулся взглядом со своим учениками. Они умоляюще смотрели на меня. Но им хватало сил и отваги отрицательно махать головами. Рамси, бессильно дёрнувшись, проскрипел:

– Не ведитесь, профессор. Бросьте нас, а сами попробуйте прорваться. С вами им не справиться!

Замечательно, когда верят

в твои силы. Я вздохнул и, решившись, повернулся к ведьме.

– Идёт, красотуля. Только, чур, выпивка, с меня!

На лице Вальпургии отразилось легкое беспокойство. А я скалился во всю ивановскую, уже строя некий план. А что, переспать с ведьмой, способной сожрать тебя с потрохами, ради спасения четырх детей, разве это не геройский поступок? Я снял с взъерошенной головы шляпу и сказал:

– Ну что, пройдём в опочивальню?

Глава 8

Глава восьмая, в которой я накачиваю Верховную ведьму, спасаю своих учеников, возвращаюсь в Школу и готовлюсь, наконец, закатить вечеринку.

– Ну, Валя, вздрогнули.

– Дрогнули?

– Нет, вздрогнули. Дрожать будут твоих завистники и недоброжелатели.

– А ты льстец, чародей!

Перед тем как отправиться с Верховной ведьмой в ее опочивальню, я в ультимативном порядке затребовал освобождения пленников. Немного покочевряжась, главенствующие в этой обители порока ведьмы согласились. Таким образом избитых и изможденных учеников сняли с крестовин, усадили на пол и даже предложили воды, от которой все как один отказались. Последнее не ускользнуло от меня. Когда я подошел к ним, Рамси шепнул, что из рук ведьм ничего нельзя принимать, ни пищу, ни питье. Я в свою очередь приказал им быть готовыми к любым действиям. В глазах юнцов забрезжила надежда. Так же я успел узнать, что их летательные аппараты, метлы то бишь, остались лежать на ступеньках усадьбы, где они их и побросали, перед тем как войти внутрь.

Ну а затем... Затем мы вместе с Вальпургией, романтично настроенной как невеста в первую брачную ночь, прошли вместе в опочивальню. Ведьма зажгла свечи и пригласила меня раздеться. Я не спешил, внимательно оглядываясь. Большую часть погруженной в полумрак спальни занимала огромная кровать с балдахином. Постельное белье в чёрных тонах, паутина в углах, пазабные картинки на стенах, задернутые черной же тюлью два окна. В щелях сквозит, под полом шебуршаться мыши, над головой какие-то неясные шорохи. Очень, очень романтическая обстановочка, скажу.

Вальпургия присела на краешек кровати и томно закатила глазки, закидывая ножку на ножку и эротично обнажая щиколотку. Наверно рассчитывала, что я тут же пущу слюни, как половозрелый юнец. Я же, сунув руку за пазуху, вытащил бутылку с самогоном и спросил:

– Пить будешь?

В глазах ведьмы загорелся неподдельный интерес. Она деловито поправила поддерживающий грудь лиф, и сказала:

– Пить? Буду. А что это?

– Ты давай стаканы лучше готовь, на счет качества выпивки не сомневайся, - усмехнулся я, присаживаясь рядом. Чтобы не вызывать лишних вопросов, я снял плящ, шляпу, ослабил воротник и демонстративно булькнул содержимым бутылки.

Вальпургия, хихикая, как девчонка на первом свидании, принимая правила моей игры, вытащила из перекошенного от старости серванта два бокала. Никогда не пил водку из такой посуды, но все когда-нибудь происходит в первый раз. Я откупороил бутылку и щедрой рукой плеснул самогоночки на два пальца в бокалы. Ведьма с любопытством принюхивалась.

– Странный букет, - прищурилась она.
– Надеюсь, ты не мечтаешь меня отравить и сбежать?

Вместе ответа я хряпнул самогонку, довольно зажмурился и ткнул в нее пустым бокалом.

–

Дорогуша, не тяни змею за хвост. А то заставлю пить штрафную!

Кстати о змеях, ещё одним из моих условий была полностью интимная обстановка, без лишних глаз. Потому обвивающую шею Верховной гадюку в спальню не пустили, чему она не сильно и возражала, отправшись по своим змеиным делам вглубь дома.

Вальпургия по незнанию и неопытности начала пить самогон, как вино. Это надо было видеть! Бедняжка словно кипятка хлебнула. Резко подскочила, вытаращившись на меня, закашляла как туберкулёзник и с уважением посмотрела на зажатый в руке бокал.

А так, ничего, молодец, быстро отошла.

– Спящие боги тьмы! Сроду не пила ничего похожего. Что это?

– Это надо пить залпом. Только тогда все пойдет как по маслу. А еще говорят, что между первой и второй промежуток небольшой. Ты, Вальпур... Валюха. Валя. Ты, Валя, меня слушай, и будешь еще вспоминать эту ночь долгие годы! Вздрогнули.

– Дрогнули?

– Нет, вздрогнули. Дрожать будут твои недоброжелатели.

– А ты льстец, чародей.

Вторая пошла у ведьмы не в пример лучше. Охнув, она отчаянно затрясла ладошкой, нагоняя в раскрытый рот охлождающего воздуха. Я с усмешкой наблюдал за ней. Мне даже стало хорошо, самогон настраивал на дружеский лад. Да и сама ведьма стала казаться вполне себе ничего так... И не сказать, что у нее такое уж лошадиное лицо. Да и зубы не сказать, что крупные. Нормальные такие зубки. Глаза так вообще. Как у ведьмы! От водки я всегда начинал лучше видеть. Жаль, конечно, что нет закуски. Но я боялся представить, что хозяйка спальни могла предложить в ее качестве - сушенных пауков и маринованных ящериц?

Отведав по второй, Вальпургия, вздохнув, откинулась на отведённые назад руки и с хитрецой посмотрела на меня. Я, повинуясь порыву, даже придвинулся к ней поближе и положил руку на бедро. Крепкое такое, приятное на ощупь даже через ткань платья.

– Ты интересный мужчина, профессор Даркен, - призналась она.
– Все не могу понять, что с тобой не так... В чем ты отличаешься от своих товарищей? Не скажешь? В своё время я была знакома со многими волшебниками.

– Зуб даю, что ты не разу не встречала подобных мне, - уверенно заявил я, наливая по третьей.
– Смотрю, жизнь у вас не больно то и радостная. Всех и развлечений, что пытать беззащитных детей!

Ведьма в притворном смущении махнула ладошкой.

– Ой, да можно подумать, что мы съели бы их...

Врет, зараза, по бестыжим глазам вижу что врет! Я протянул ей бокал.

– Кстати, - Вальпургия запустила пальцы в ложбинку между грудей (я непроизвольно напрягся) и вытащила сложенный вчетверо небольшой листочек бумаги.
– Кажется, это от тебя. Так, по крайней мере, думали твои глупыши. Вздрогнули?

– А то, лапуля, а то!

Ведьма разрумянилась, поглядывая на меня все с большим интересом. Ее глаза начали потихоньку разбегаться в разные стороны. Процесс пошел! Я же, выпив свою дозу, развернул бумажку и поднеся поближе к поставленному на прикроватный столик свечному канделябру, прочитал следующее: " Рамси, мне нужна твоя помощь. Я сбежал из тюрьмы. Нашел временное пристанище в Черной Усадьбе. Я обо всем договорился, опасности нет. Прилетай как можно быстрее, в письме много рассказать не могу. Профессор Даркен". Любопытно. Написано моим почерком, спору нет. Хотя подозреваю, что даже будь это письмо накарябано каким-угодно почерком, ученики все равно купились бы. Тут главным была подпись, типа, что от меня. Но мой загадочный враг на всякий случай один в один мой почерк подделал. О чем это говорит? Да о том, что он искуссен в волшбе и видел, как я пишу. А где он мог видеть образец? Я задумался...