«Я гибну, но мой смех еще не стих», или Сага об Анле Безумном. Книга первая
Шрифт:
LI
И приснилась Харальду милая Герута, которая предстала перед ним и долго на него смотрела. Потом ярл ощутил, как дочь конунга провела рукой по его щеке и волосам, а затем склонилась над ним, и он уловил ее свежее дыхание вместе с запахом цветущего вереска. Когда же Харальд почуял на губах медовый вкус поцелуя, то понял, что это не сон, и рывком поднялся на ложе. Перед ним стояла женщина, в которой он не сразу узнал Ирсу. Дочь Хальвдана Черного покачивалась в мерцающем лунном свете, и ее нагое тело прикрывали только распущенные волосы, ожерелье на шее и запястья на руках. Она ожидала, что ярл протянет к ней руки и увлечет на свое ложе, но Харальд сидел неподвижно и смотрел на нее пытливо и недоверчиво. Тогда вдова Хатера ярла решила первой
– Я пришла по своей воле, Харальд ярл, – сказала она голосом, опьяняющим, как вино, – и готова отдать себя всю без остатка. Не думай, что я так желаю купить жизнь себе и сыну. Твои глаза уже сказали мне, что ты не причинишь нам зла. Я пришла потому, что узнала в тебе кого так долго ждала. Но я бы хотела большего, чем ласкать тебя, когда ты будешь здесь наездом. Женись на мне, Харальд ярл, и, клянусь Фрейей, ты не пожалеешь! У нас будет много сыновей, которые принесут твоему роду власть над Ютландом, а один из внуков может стать даже конунгом. Посмотри, я молода и красива, многие мужи хотели бы теперь быть на твоем месте. Так не отвергай свою удачу, смело возьми ее и владей мною!
Она протянула к нему точеные руки и хотела прижаться высокой грудью, но Харальд ярл отстранил ее и, подавляя в себе пробудившуюся страсть, ответил:
– Твои слова сладки, как мед, а мысли скрыты, как ладьи в тумане. Неужели ты ждала, что твоя нагота ослепит меня, и я не смогу мыслить здраво? Ты сама признала мою власть над собой. Зачем же мне на тебе жениться, когда я волен получить от тебя все, что жены дают своим мужьям? Мне обещана дочь конунга, с которой я продолжу свой род. Ты же для меня – только женщина, хотя и красивая. Я не причиню вреда тебе и твоему сыну. Но со мной ты будешь такой, какой я захочу, и придешь, когда я позову. А теперь покинь меня, ибо я устал и хочу спать.
Ирса, дочь Хальвдана Черного, не стала ему прекословить, только тяжко вздохнула и покинула хозяйские покои так же тихо, как и появилась в них.
«Вот, стало быть, как говорят люди… Может, оно и так, кто же знает наверняка? Но я никогда не видел Ирсу, дочь Хальвдана, такой светящейся, а Харальда, сына Хельги, таким задумчивым, какими они были утром после той ночи».
LII
Утром конунг Харальд Боевой Зуб объявил, что отплывает на Фьон, чтобы завладеть наследством Весета ярла, а затем на Селунд, где он возведет новую усадьбу, выше и краше прежней. Оттуда он станет следить за конунгом Оттаром Урожаем, ибо не верит в мир между ними. Там же он примет ярлов и лендрманов отца, изменивших ему, дабы разобрать вину каждого и назначить наказание. Для этих дел Харальд конунг возьмет с собой всех своих херсиров, гридей и воинов, кроме Харальда ярла и его людей. Сын Хельги останется здесь, пока не наведет порядок в этом краю, после чего может вернуться в земли отца. Там он примет на себя заботу о княжне до срока, когда конунг пришлет за сестрой корабль.
Как ни мечтал Харальд ярл о скором свидании с Герутой, он должен был исполнять приказ конунга. Начал он объезжать окрестные селения и назначать людям подати и работы 104 . Там, где хевдинги не спешили признать нового вождя, сын Хельги вызывал на бой каждого, кто посмеет оспорить его власть. Поскольку желающих выйти против него не находилось, Харальд ярл узнавал от хозяев дворов их обязанности и оставлял за ними прежние или назначал новые. Поскольку он не требовал от них невозможного, хевдинги приняли все его условия.
104
В древнем обществе, при переходе от военной демократии к государственным объединениям, отношения между властью и народом основывались на «натуральном обмене». Власть должна была защищать народ от нападений врагов и обеспечивать внутренний порядок, а свободные люди – вносить вклад в содержание власти (уплата податей) и выполнять работы, распределенные между общинами. Правители, объезжавшие свои владения вместе с воинами, пользовались правом на «кормление» во всех селениях по дороге (норвежская «вейцла», русское «полюдье»), что сначала
Бондам Харальд ярл пришелся по нраву тем, что сначала рассказывал им, почему Харальд конунг захватил земли их бывшего ярла. Затем он спрашивал жителей селений о том, нет ли у них до него каких дел. После этого выходили главы семей и просили ярла облегчить возложенное на них бремя. Харальд, сын Хельги, разбирал их дела, всякий раз принимая решение, которое многие считали справедливым. Нашлись люди, которые видели его прежде или слышали о нем. Они говорили соседям, что новый ярл в родном краю слывет правителем суровым, но заботливым, а уж лучшей защиты от разбойников им не найти. Когда все дела были улажены, Харальд Суровый к Вендам созвал первых людей к себе на пир.
В эти дни, полные разъездов, он редко виделся с дочерью Хальвдана, хотя она иногда порывалась поговорить с ним. Накануне пира ярл объявил женщине, что возвращает ей все права хозяйки усадьбы. Ирса подождала, не прибавит ли Харальд чего еще, но ярл молчал, и она обещала ему, что никто не уйдет обиженным. На другой день хевдинги края собрались в большой палате нового правителя. Слова привета им говорили Харальд, Ирса и даже малыш Виглейк, сидевший с матерью напротив ярла. Люди были рады видеть прежнюю госпожу в здоровье и почете и осушили не одну чашу, славя хозяйку под ее обильное угощение. Сытые и пьяные уходили они домой, говоря, что пусть Харальд ярл и явился сюда как захватчик, он был справедлив к ним и уважил вдову и сына их бывшего ярла.
Сам же сын Хельги решил, что выполнил волю Харальда конунга и что его больше ничего здесь не держит. Он объявил своим людям, что поведет их в родные земли, а здесь останутся лишь те, кого не ждут жены и дети. Был среди них человек по имени Хамунд, по прозвищу Волчья Пасть. Он служил еще Хельги, отцу ярла, который ценил его за преданность и бережливость. К тому времени Хамунд уже овдовел, и Харальд ярл оставил его с малым сыном смотреть за новой усадьбой, решив, что лучшего домоправителя ему не найти. Только обойдя с ним дом и отдав наказы, вождь зашел проститься с Ирсой, дочерью Хальвдана.
– Наверное, вернусь я не скоро, – сказал ей Харальд. – Если мой конунг затеет большую войну, мне будет не до здешних дел. А вот брат мой Фенгон вряд ли упустит случай сюда наведаться. Можешь испытать свои чары на нем, только знай, что и он умеет опутывать жен. Даже и не знаю, кто кого из вас одурачит.
– Не этих слов я ждала от тебя, – побледнев, ответила Ирса. – Делай, что хочешь, только от униженья меня избавь, ибо оно не принесет тебе славы. Я же никогда не стану твоим врагом, хотя и тяжко мне быть отвергнутой тобою.
Ранним утром, когда солнце спелым яблоком выглянуло из-за зелени уходящей ночи, Харальд ярл повел воинов на север. Они бодро шли по тропе, по которой затем пролегла дорога, известная ныне как «Ратный путь» 105 . Харальду ярлу так не терпелось увидеть Геруту, что он задержался только на ночлег. И воины, давно желавшие обнять своих жен и детей, не отставали от него ни на шаг.
LIII
Теперь надо сказать о том, как это время жила Герута, дочь Хрёрека конунга. Целый год она провела в усадьбе родичей Харальда, сына Хельги. Асгерд, мать Харальда, взяла не себя заботу о княжне, чтобы знатная дева ни в чем не знала нужды. Фенге, брат ярла, первое время нечасто бывал в усадьбе. Он отлучался, чтобы следить за порядком в крае после того, как разошлись вести о гибели Хрёрека Метателя Колец. Времена были тревожные, и бонды видели большое несчастье в том, что живут без конунга и должны сами защищать себя.
105
«Ратный путь» – торговый путь, проходивший по Ютландии с юга на север и связывавший Данию и Норвегию со странами Европы.