Я - гомункул
Шрифт:
– Ичия, спокойно, никуда она все равно не денется, Тоётама, приведи её сюда! – скомандовал мальчик, и как ни странно, его тут же послушались, и девушка с боевым шестом направилась было к продолжающей отползать, побитой секирей, когда вдруг ощутила что-то холодное у своего затылка.
В этот момент, наблюдающая за разворачивающейся сценой из каморки Мацу Мия, покосилась на лежащие на столике три пистолета, и горестно вздохнула. Один непослушный мальчишка хорошо умел прятать свои вещи, особенно если это – оружие.
– Если не хочешь, чтобы
– Нет! Это моя секирей, я её первый нашел! Её не хватает в моей коллекции! – капризно заявил мальчик.
– Вот как? – попытка изобразить интерес и сожаление… неудачная попытка.
Следом случилось сразу два события, находящаяся под прицелом девушка начала разворачиваться, заодно сместившись в сторону, понадеявшись на свою огромную скорость, да и как все секирей, сильно недооценивая мощь огнестрельного оружия, и второе событие – нападающий спустил курок.
Гомункул был спокоен, ведь он был быстрее обычного человека, и ко всему прочему, точно знал, в отличие от секирей, ответ на простой вопрос, “что быстрей – спустить курок пистолета, чуть сместив дуло, или развернуться, уходя из под прицела и при этом занимая боевую стойку для атаки шестом?”. Конечно, быстрей будет первый вариант.
Да, поймать на прицел голову он уже не успевал, но и это было учтено Фуши, поразившем левое плечо противницы, и пока та в шоке осознавала, что её ранили, а так же переживала боль, резко ударил в точку чуть ниже ребер, буквально под нижнюю из них.
Силы Фуши было недостаточно, чтобы не то, что оттолкнуть, но даже пошатнуть секирей, зато место он выбрал правильно, как и тренировали на базе – Тоётаму тут же скрутило от резкой боли.
Почему так больно? Меня готовили к тому, что мы будем получать ссадины в сражениях друг с другом… но быть застреленной? Не хочу! За что? Почему он в меня стреляет? Разве все должно проходить так? Это же честная битва и только между секирей! Именно это можно было прочесть в глазах ошеломленной девушки, когда ей в лоб уперлось дуло пистолета, в этот раз уже точно без вариантов уклонения – секирей еще даже дыхание не восстановила после повреждений.
Но неожиданно на руку с пистолетом легла другая рука.
– Хватит, Фуши. Обратного пути не будет. – Раздался мужской голос.
– И что? Они – противники, проявляющие агрессию к той, на чей зов откликнулся я. Устранение – самый логичный итог. – Прямо ответил гомункул.
– Ты ведь понимаешь, что как только её убьешь, ты уже не сможешь вернуться в доходный дом Изумо? Мия тебя не простит. А без ее защиты… если ты не понимаешь, то совершить глупость не дам тебе я. – Грустно вздохнул Муцу, наконец нашедший своего ашикаби… притом случайно.
– Вот как? – по тому, как прозвучал уже слышанный участниками этой сцены вопрос, Муцу уже все понял, и когда Фуши спустил курок, Сотрясатель успел отвести его руку в сторону.
– А вы чего встали? Подхватывайте своего
Ичия тут же подхватив что-то верещащего Микогами, рванула куда подальше, за ней последовала и зажимающая кровоточащее плечо Тоётама.
– Цели скрылись преследование невозможно. – Все так же отстранено произнес Фуши, и тут же встряхнувшись, добавил, - спасибо, Муцу, знал бы ты, насколько вовремя явился.
– Да уж догадываюсь. – Неожиданно эмоционально выдал собеседник одного гомункула.
– А… - начала было все еще сидящая на земле секирей в белых одеждах и с длинными волосами бело-синего цвета. Или скорей белого, с синеватым оттенком.
– Расслабься, мы тебе не враги. Я вообще тут из-за твоего громкого призыва на помощь. Ну и уже несколько дней мучающего меня зова. Знаешь, можно звать своего ашикаби потише! Не знаю как другие, а я, скорей всего из-за того, что сам близок к секирей, слышал все это слишком громко. – Поморщившись, произнес Фуши.
– И что теперь со мной будет? – перспектива становиться секирей такого ашикаби не прельщала девушку.
– Если хочешь, можешь стать моей секирей. Если нет, то я просто отведу тебя в место, где тебя никто не тронет, есть тут одна такая гостиница, точнее, доходный дом, чей нейтралитет признает даже глава МБИ. – Уже полностью взяв себя в руки, высказался гомункул.
– Эм… я не знаю, наверно хочу. – Неуверенно произнесла, прислушиваясь к себе, секирей.
– Хочешь в доходный дом? Да это как бы было не предложение, других безопасных вариантов для тебя все равно нет. – Почесал подбородок гомункул.
– Дурень, она имела в виду, что не прочь стать твоей секирей. Хотя, чем она руководствовалась – я ответить затрудняюсь. – Вздохнул Муцу.
– По своей воле стать моей секирей? Не неси чуши. – Снова мертвым голосом заявил гомункул, смотря враз опустевшими глазами на своего собеседника. На базе кому-то привили не только “боевой режим”, но и установку “гомункулы просто недостойны любви и прочих светлых чувств”.
– Как с тобой тяжело! Считай, что так сложились обстоятельства, и она увидела в этом какую-то выгоду. – Игнорируя замешательство девушки, выдал все понявший Муцу, что-то такое заподозривший много раньше.
– Хм, и как я сам об этом не подумал? – снова отмер его собеседник. У Муцу появилось желание побиться головой о дерево, да, Фуши определенно был его наказанием за все грехи, свершенные и еще только должные свершиться.
– Ах, да, где же мои манеры? Я – Фуши. А тебя-то как звать, проблемная особа?
– Это она-то проблемная? – тихо простонал Сотрясатель.
– Я – Таки, секирей номер шестьдесят пять. – Представилась секирей. Фуши нахмурился, пытаясь хоть что-то вспомнить по этому номеру. Но память отчаянно не давала никакой информации.