Я — хищная. Ваниль и карамель
Шрифт:
— Ночью наш маньяк убил охотника.
Тишина, воцарившаяся в комнате после этих слов, оглушает. Погружает нас в звуконепроницаемый кокон, обволакивает, дурманит. Задыхаюсь. Пытаюсь сосредоточиться на боли, почувствовать ее острее, для этого соединяю ладони. Боль тупая, не спасает от навязчивых мыслей, от страха, обступившего со всех сторон. В коридоре глухо хлопает дверь.
— Где? — почти шепотом спрашивает Эрик.
— В Москве.
И снова молчание. Глеб отвернулся и царапает ногтем стекло. Противный звук, но сейчас радует и он.
— Больно, — вырывается у меня. Не могу больше молчать. Думается, если буду говорить о чем-то будничном, осязаемом, нависшая угроза рассеется хоть на время.
Эрик, похоже, и сам рад отвлечься. Бережно касается моей руки, аккуратно кладет свою ладони поверх моих. Боль отступает, сменяется приятным зудом затягивающихся ран. Те, что внутри, не затягиваются. Страх рождает язвы на душе.
— Ничего не скажешь?! — взорвался Влад, и я вздрогнула.
— Альрик боится, — спокойно констатировал Эрик.
— Боится, — кивнул Влад. — И готов сотрудничать.
— Тогда ему нужно искать среди своих. После изгнания Девяти хищный становится охотником.
— Необязательно. Ты знал, что если отсечь только появившиеся щупальца, ты сохраняешь сущность и кен, полученный в результате ритуала?
— Он может быть хищным! — выдохнул догадку Эрик.
Влад кивнул.
— Тут искать нужно нам. Вернее, тебе. Это ведь ты знаешь почти всех пророчиц на планете.
— И если какая-то из них погибла в ближайшие годы…
— Мы найдем убийцу, — закончил за него Влад.
Они что-то планируют, а я едва различаю слова. Утыкаюсь лбом Эрику в плечо и почти плачу.
Не хочу больше бояться! Вздрагивать каждый раз, когда кто-то касается руки, от хлопков петард на улице, от звука салютов. Я замуж хочу. Цветы и праздник. Шампанского. Первую брачную ночь. Медовый месяц где-то на пляже. Чтобы песок щекотал пятки. Жмуриться от солнца. Целоваться в соленой воде.
Чтобы как в кино… Возможно ли для меня, как в кино?
— Отправь ее в сольвейгам, — предлагает Влад. — К Барту. Там безопаснее сейчас.
Эрик сомневается. Глаза опустил, думает, взвешивает факты. Отпускать не хочет, но предложение Влада благоразумно. Даже я понимаю. Понимаю, но все равно все внутри противится.
— Нет, — возразила, — не пойду. Не оставлю Алана.
— Ничего не станет с твоим Аланом! — возмутился Влад. — Хищный маньяку больше не нужен.
— Я. Не оставлю. Сына.
— Не надо никого оставлять, — ласково успокоил Эрик. — В скади тебе ничего не грозит.
— Ага, с тобой, — съязвил Влад. — Но тебе-то надо искать убитую пророчицу. Кто за ней присмотрит в это время?
— В скади достаточно защитниц и воинов. Да и друзей у Полины, я смотрю, не меньше.
— Будто ты позволишь помогать, — фыркнул Влад.
— Будто я могу тебе запретить, — поддразнил его Эрик. — Только если хочешь помочь, боюсь, того, что у тебя есть, будет мало. Готов сходить туда, откуда не возвращаются?
— На нижние слои? С тобой? — удивился Влад. Он и правда
— Почему бы и нет. Или боишься?
Лицо вождя атли окрасилось злостью, он сжал кулаки и процедил:
— Когда?
В комнату бесшумно скользнула Рита с чашкой карое в руках, и напряжение схлынуло. Эрик отвернулся и бросил как бы между прочим:
— Обсудим.
Глеб отвернулся к окну и сосредоточенно царапал ногтем подоконник. Рита присела на кровать, осторожно потрясла Игоря за плечо, глубоко и скорбно вздохнула. Я почувствовала себя лишней. Да не только я была лишней — все мы. Влад, который все еще раздраженно сжимал кулаки. Эрик, делающий вид, что ему безразлично все на свете, даже опасения Альрика. Глеб, который и сам, видимо, хотел оказаться отсюда подальше. Уйти. Курить у себя на балконе и думать. О Нике. Об альтернативных способах питания. О глобальном решении для хищных — ведь если мы получим доступ к силе на нижних слоях, нам не придется калечить людей.
Если…
Думаю, будь такая возможность для всех нас, проблема решилась бы давным давно. Но увы, Влад прав: это опасно. Игра не стоит свеч. Он, как вождь, должен беречь своих людей.
Впрочем, сам-то пойдет. Несмотря на злость, я видела, как загорелись его глаза, когда Эрик предложил. И да, Влада совершенно невозможно взять на «слабо». Он не импульсивен, и если согласился, понимает, что справится.
Игорь тихо застонал на кровати, и Рита зашептала — едва слышно, горячо — уговаривая его выпить карое.
— Пусть отдохнет, — сказала я, обращаясь непонятно к кому, и вышла из комнаты. В коридоре дышалось легче, но все же дом атли оставался домом атли, со всеми вытекающими. Подавляющий, пусть и светлый.
Глеб, Влад и Эрик вышли вслед за мной. Глеб прикрыл дверь, а Влад сказал вполне искренне:
— Спасибо.
— Пожалуйста, — сердито ответила я.
Здесь, в коридоре, поджидали воспоминания о нашей последней встрече. Через пару дверей от бывшей комнаты Филиппа находилась комната Лары, а в паре шагов — спальня Влада. Мне не хотелось вспоминать и проводить параллели.
Влада моя враждебность нисколько не задела — он тут же потерял ко мне интерес.
— Как на счет обсудить? — повернулся к Эрику.
Тот пожал плечами, будто говоря: как хочешь. Глеб, похоже, тоже заинтересовался, и они отошли в сторону, оставляя меня одну.
Дом, построенный из воспоминаний.
Они нападали спереди и со спины, впивались сильными, когтистыми лапами в душу и не отпускали. И первый мой приход сюда — я стояла испуганная, потерянная и смотрела на Влада, застывшего на лестнице. И усталая я после посвящения и присяги. Война и пол, заваленный телами близких. Герда. Возвращение из Москвы. Изгнание…И даже когда я вышла на улицу, они тянули ко мне серые, полупрозрачные щупальца, стараясь ухватить. Тщетно. Я выжигала их на подходе.