Я хочу быть тобой
Шрифт:
Дальше все как в тумане.
Я словно чокнутый робот чапаю вперед и ничего вокруг себя не вижу. В голове набатом бьет мысль, что все вокруг против меня. Отчаянно хочется кому-нибудь пожаловаться, забраться на ручки, чтобы пожалели, решили мои проблемы и вообще сказали, что все наладится.
А еще очень хочется есть, но на это нет времени. Даже покушать нормально не могу!
Мила могла уже добраться до полиции и заявить о пропаже добра. В том числе и телефона. А он стоит до хрена,
Я иду по тому адресу, который мне дал Тоха. В жопу мира. В какую-то раздолбанную пятиэтажку с темными, провонявшими ссаками и подгоревшей жратвой, подъездами.
К счастью, мне не надо ползать по загаженным лестницам — нужный человек живет на первым этаже. С трудом преодолев брезгливость, через салфетку давлю на засаленную кнопку звонка.
— Кто там? — раздается хриплый голос из-за двери.
Боже, куда я пришла? По каким руинам я вынуждена слоняться, из-за своей идиотской тетки?
— Это Зоя. От Антона. Он дал мне ваш адрес…
Замок тихо щелкнул и дверь отворилась. На пороге, вопреки ожиданиям стоял не прокуренный обрюзгший мужик с волосатым пузом и перегарной вонью из пасти, а самый настоящий ботаник. Щуплый — из рукавов широкой белой майки торчат ручки, тоньше моих, цветастые шорты сползают с тощих бедер. На голове — шухер из темных волос, на носу — очки с уродскими выпуклыми стеклами, из-за которых глаза кажутся крохотно-поросячьими.
— Проходи, — хрипит неожиданно низко, — на голос не обращай внимания. Простыл.
Я в нерешительности мнусь на пороге. Уйти бы, но ворованный телефон неприятно оттягивает карман, поэтому отбрасываю сомнения и захожу внутрь.
В квартире на удивление чисто, но бедно. Ничего лишнего нет. Зато, когда прохожу в комнату, чуть не падаю. Потому что тут целый штаб. Мониторы полукругом, сервер, мигающий огнями, дорогие колонки.
Понятно, на что уходят все деньги у этого чудика.
— Что у тебя?
— Вот, — выкладываю Милину мобилу.
Крутит ее в руках, кивает сам себе, а потом идет к компьютерам:
— Устраивайся. Это займет какое-то время.
О гостеприимстве он, походу, вообще не слышал, поэтому не предложил ни чаю, ни чего-то посерьезнее. Даже не спросил, хочу ли я есть или пить! Удод чахлый!
Зато в телефоне копался самозабвенно. Аж язык от усердия высунул.
— Держи, — протягивает его, спустя некоторое время.
— Готово?
— Нет. Пока только вскрыл. Приложения у нее все на фейсайди, но можешь посмотреть мультимедиа. Может что-то надо. Если нет, то все снесу.
Бегло пролистываю фотографии. Мила, Мила, Мила, ее уродские подруги, какие-то незнакомые места, еда, котики. Вадим.
— Вот эту фотку оставь мне, — разворачиваю экран, на котором Зотов во дворе возле их дома. На нем только брюки, цвета хаки. И выглядит он просто как бог. Я жадно шарю взглядом по изображению,
Мой недоделанный хакер снова принимается за работу. Вычищает все под чистую, перебивает геолокацию и прописанные протоколы. В итоге я получаю абсолютно новый телефон, девственно-чистый, не считая одной фотографии, готовый к употреблению.
— С тебя пятнаха.
— Что? — дергаюсь, услышав о деньгах, — пятнадцать тысяч?
— Да, — неожиданно твердо произносит он, правильно считав, что сейчас начну брыкаться и выкручиваться, добавляет, — если что-то не устраивает, то звоню Тохе.
Они все смерти моей хотят, что ли?
— Не надо никому звонить, — цежу через зубы и перекидываю ему деньги.
Зашибись! Все на мне поимели! Все!
Серега семьдесят пять, Тоха — полтинник, этот гном — пятнаху, а я, придумавшая все это, заманившая Милу в ловушку и подогнавшая бабки, осталась с жалкой десяткой в кармане!
Мне кто-нибудь может сказать, где справедливость в этом мире? Где?! Почему кому-то достается все, а мне только ошметки? Чем я хуже?
Домой я приползла разбитая и несчастная. Не радовал даже дорогой телефон, болтающейся в сумочке. Я была полностью, абсолютно несчастна. Все мои радужные надежды и планы оказались безжалостно смяты независящими от меня обстоятельствами.
Я ненавидела всех! Тетку, просравшую мои деньги, барыг, которые не знают, что такое совесть и бессовестно навариваются на беззащитной девчонке. Всех! Чтобы им пусто было! Твари!
Имея в кармане жалкую десятку, я чувствовала себя оплеванной. Будто в говно макнули, а потом как подачку сунули три копейки. Мой, на Заинька, ни в чем себе не отказывай! Хочешь трусы дешманские купи, хочешь сходи разок поесть в приличное место.
А еще надо улыбаться! Делать вид, что всех на свете люблю и вообще трепетная овца, не знающая откуда дети берутся.
Сквозь окно наблюдаю, как калитка распахивается, и по двору уныло шагает Мила. Плечи сникли, голова опущена. Вся такая несчастная, аж противно.
Скриплю зубами и ухожу к телевизору, с трудом заставляя себя успокоиться, хотя больше всего хочется устроить грандиозный скандал.
Увы. Нельзя.
Мила заходит в дом. Слишком расстроенная, чтобы увидеть мое состояние, горько признается:
— Меня обокрали.
Так тебе и надо сука! А вслух:
— Как же так? Ты в порядке?
Жмет плечами и угрюмо рассказывает подробности.
Я хоть местами и наивная, но прекрасно понимаю, что сегодняшнее приключение тянет на вполне себе солидную уголовщину. И в суде всем будет плевать, что ничего я с этого мероприятия кроме головной боли не поимела. Поэтому отыгрываю роль маленькой брошенной девочки, заставляя ее чувствовать вину за то, что бросила меня в парке.