Я хочу быть твоей единственной
Шрифт:
– Готова?
– спрашивает, сжимая пальцами ягодицы.
– Да, - киваю и облизываюсь.
Он приподнимает меня и через несколько секунд я вскрикиваю от непривычных, но в то же время необыкновенных ощущений тотальной наполненности.
– Не больно?
– хмурится Фархат.
– Нет-нет, - прикрываю глаза и мотаю головой.
– Хорошо. Очень хорошо…
Слегка наклоняюсь вперед и начинаю медленно двигаться, с каждым толчком погружаясь глубже в своего мужчину. Найдя нужный ритм, я то легонько подпрыгиваю, то скольжу.
Приглушенные стоны Фархата сводят с ума. А еще его улыбка, то, как он запрокидывает
– Любимая моя. Девочка моя, - зовет Фархат, притягивает к себе и захватывает губами ноющий сосок. Через все тело проходит мощный разряд. Дрожу, жадно глотаю воздух ртом, прошу продолжать.
Вся инициатива теперь в руках мужчины. До него я даже не знала, насколько чувствительная и безбашенная. Сейчас он этим активно пользуется, кружит по вершинам языком, подводя меня к границе безумия.
– Устала?
– Немного. Я в первый раз так, - честно признаюсь.
Зрачки расширяются, на его губах играет довольная, победная улыбка.
– Тогда я сам, малыш.
Полностью овладев ситуацией, Фара держит меня за ягодицы и начинает двигать бедрами, выбивая из меня сладкие крики и признания. Я сама себе не принадлежу. Я вся его. Ощущения от толчков такие сильные, что я близка к мощному взрыву. Сердца несутся навстречу и вырываются наружу почти одновременно. Падаю ему на грудь и чувствую, как надежные мужские руки, подобно большим мягким крыльям обнимают меня, укрывая от всего мира. Теперь уже он целует в плечо, приходя в себя после оглушительного оргазма. Любовь к нему становится еще больше и сильнее. Я теперь не представляю жизни без него.
Утром просыпаюсь раньше Фархата и долго любуюсь им в тишине предрассветных сумерек. Тянусь к нему, но потом сжимаю пальцы в кулак и опускаю. Не хочу будить, он ведь вчера так и не отдохнул после полета.
Вскоре встаю, принимаю душ, укладываю волосы, надеваю шорты и ту самую маечку, от которой Фара сходит с ума. Не понимаю, каким образом эта обычная вещица с кружевом его заводит, но раз она ему так нравится, то буду носить, пока не надоест.
До пробуждения любимого успеваю приготовить завтрак. Про меня только думают, что я белоручка, но на самом деле моя мама считала, что деньги деньгами, а девушка должна быть аккуратной и хозяйственной. Я умею готовить, хорошо мою полы и даже могу заштопать носки и пришить пуговицы. Хотя делаю все это очень редко.
– Это чем так вкусно пахнет?
– оборачиваюсь на голос Фархата, подпирающего плечом стену.
– Это кофе, французский омлет и горячие бутерброды, - подхожу к нему и целую.
– Проходи за стол.
– Ты умеешь готовить?
– удивляется он.
– Представляешь, да, - подмигиваю ему, когда он садится на стул.
– Меня мама учила.
– Удивила.
– Не бойся, не отравлю, - ставлю перед ним тарелку с омлетом, собираюсь отойти, но он сажает меня к себе на колени и заглядывает в глаза.
– Не боюсь. Ты и так меня приворожила, синеглазая колдунья.
– В книжках у ведьм обычно зеленые глаза, - шепчу, кружа пальцами по губам.
– А еще они рыжие, да?
– усмехается он.
–
Играю бровями, намекая на продолжение банкета, а он, запрокинув голову, заливисто хохочет.
– Ненасытная моя, - прижимает к себе.
– Пожалей меня.
Поджимаю губу и стараюсь утихомирить разгорающийся внутри пожар.
– На самом деле мне надо вызвать мастера,
– А что такое?
– живо интересуется Фархат.
– В нижнем шкафу петлю вырвало вчера вечером. А я перфекционист и не могу смотреть на эту порнографию. Поэтому нужно вызвать “Мужа на час”.
– Какого еще “мужа на час”?
– насупился.
– Я сам починю.
– А ты умеешь?
– притворно восклицаю.
– Представляешь, да, - передразнивает он.
– У тебя есть отвертка, молоток, дрель?
– Нет, - мотаю головой.
– Ни-че-го.
– Тогда придётся съездить в строительный. Что еще тебе надо сделать?
– Хм, - поднимаю глаза к потолку, - у меня пара лампочек в гардеробной перегорела. Не так, чтобы я страдала, но с ними было бы лучше.
– Я посмотрю, какие. Сделаю.
– Серьезно?
– а вот сейчас я по-настоящему восхищена.
– Конечно. Я из поколения мужиков, которые привыкли все делать своими руками.
Умереть и не встать! Ну как мне не любить его такого? Он работает руками! Этими крепкими, сильными, мозолистыми руками мой мужчина не только шикарно ласкает моё тело, но и может вбить гвоздь. Молотком! И это я еще молчу про его дрель.
Глава 25. Лампочки
Сая
Можно бесконечно смотреть на три вещи: как горит огонь, как течет вода, и как твой мужчина чинит кухонный шкаф. Устроившись за столом с детским йогуртом, привезенным Фархатом из Алматы, я с удовольствием наблюдаю за его стараниями. Он сидит на корточках, снимает петлю, внимательно ее разглядывает, хмурится. Меня это восхищает и заводит одновременно. Я помню в детстве, когда мы еще жили в квартире, папа что-то чинил, когда мама просила, а потом мы переехали в дом и папа уже вникал в хозяйственные вопросы, потому что были люди, которые могли все сделать быстро и качественно. Но у меня видимо отложилось где-то на подкорке, что мужчина должен уметь забить гвоздь, и Валиев забивает. Я бы сказала, в этом деле он ас. Вот он берет в руки дрель и сверлит отверстие в доске. В это время я отправляю в рот ложку с персиковым йогуртом, и чувствую приятно напряжение внизу живота. Приходится свести бедра и чуть поерзать на стуле. На Фархате обычная футболка и штаны, а я вспоминаю, каким он был в день приезда. Распахнутое серое пальто, черная водолазка, темно-синие джинсы и коричневые ботинки. Само собой я не устояла перед этим мужчиной.
А вообще весь сегодняшний день удивительный и даже волшебный. После завтрака мы поехали в строительный магазин, где Фархат купил набор инструментов, шурупы, лампочки в гардеробную и ещё какую-то мелочь. Я просто держала его за руку и следовала за ним, как слепой котенок, а он увлеченно выбирал дрель, расспрашивал о его функциях продавца, говорил, что у него самого старье, а сейчас что-то крутое стали выпускать. Я только улыбалась, поддакивала и задыхалась от счастья, от того, что он рядом и мы вместе делаем такие простые, обыденные вещи.