Я хочу свою жену…
Шрифт:
..но, что если она права?
Я ведь столько раз говорила себе, что мне всё равно, что меня не цепляет, не колышет происходящее с моим мужем. Да так оно и было! Ну почти. Пока он не стал в этом всём ковыряться.
Утро добрым не вышло. Я проспала. Пришлось собираться впопыхах и везти Кристинку в садик. Точнее, пришлось её везти Тимуру, он же был за рулём. Я так, сидела на заднем сидении и болтала с дочерью.
Ещё и наша воспитательница порадовала шикарной речью о том, что другие мамочки волнуются и переживают по поводу того, что их детки посещают
Планы у меня такие были. Но…последнее слово в любом случае за дочерью. Если очень сильно плохо воспримет это предложение, придётся решать что-то с этим вопросом.
— На работу! — рычу я, выпорхнув из дверей детского сада. — И не спорь!
Тимур смотрит на меня укоризненно, но кивает.
Правильно. Мне только сейчас не хватает препираться с ним! И так день совсем не радостно начался.
Дорога пролетает незаметно. Не замечаю ни пробок, ни времени, ничего.
Я вхожу в бледно-голубые двери своего двухэтажного СПА-комплекса, и понимаю, что готова целовать плитку под своими полусапожками.
Как же я скучала! Как скучала!!!
— Лиза Павловна!
Девчонки окружают меня, стекаются со всех сторон. Мне очень хочется верить, что это искренние объятия и слова поддержки. Это значит, что я не такой уж никчёмный и плохой человек, как считаю.
Слёзы непроизвольно выступают в уголках глаз. Часто моргаю, счастливо жмурясь.
— Брысь, кисули! — активно орудуя локтями, Инга пробирается ко мне и оттаскивает меня в сторону наших офисов. — Ещё успеете, успеете. Налетели.
— Спасибо, Инга. Я там чуть не разревелась. А не хотелось бы…
— Да ладно тебе. Знаешь, как девчонки переживали. Гостинцы тебе таскали. Правда, я всё хомячила. Тимурик, а ты ещё не развёлся? — подруга быстро переключается на моего охранника, стреляя в его сторону глазками.
— Нет. — недовольно отзывается он, вертя головой из стороны в сторону. — У вас здесь всегда многолюдно? Я ожидал чего-то другого.
— Надо же. — удивляюсь я. — Даже не проверил всё перед тем, как меня сюда везти. Так может, ты пойдёшь домой, к жене?
— Не дождётесь. — наконец-то мой хмурый шкаф улыбается. Впервые за эти дни. — Где у вас охрана и комната с видеонаблюдением?
— Там, там, Тимурик. — Инга кивает совершенно в другую сторону, и уводит меня под ручку в свой кабинет.
Молчу. Едва сдерживаю смех и наслаждаюсь… свободой. Цивилизацией! Людьми! Пьянящей эйфорией права выбора!
— Зачем ты с ним так? — сквозь смех, спрашиваю я, едва за нами закрывается дверь кабинета.
— Да ну, стоял бы здесь над душой.
Захлопали створки ящиков. Инга стала на путь поисков алкоголя. Тревожно звякнули бокалы в её руках, а лукавая улыбка преобразила обычно холодное лицо.
— Шампусика? Да? Тебе же можно уже?
— Может можно, наливай.
Не прошло и нескольких минут, как дверь широко распахивается. Хмурый Тимур вонзает в нас,
— Я вам шутка какая-то? — кривляется Инга, озвучивая молчаливый вопрос моего телохранителя.
— Если подобное повторится хоть раз, Елизавета Павловна, я вам обещаю, больше вы на работу не поедите.
Какая-то часть меня хочет взбунтоваться. Заявить, что это решать только мне. Но я так счастлива, что просто киваю.
Он окидывает взглядом кабинет, медленно передвигаясь от стенки к стенке. Приближается к окну. Что-то там рассматривает и кивает.
Мы с Инной наблюдаем за его передвижениями молча, даже отставив бокалы в сторону.
— Я за дверью. — наконец-то произносит он и быстро выходит.
— Может, его спихнуть девчонкам, а? — не унимается подруга. — Маникюр, шугаринг, я не знаю. Что он там торчать будет просто так?
— Не думаю, что он согласится. А вот кофе, пожалуй, предложить стоит.
Позвонив администратору, Инга попросит тактично поинтересоваться у гостя его предпочтениями в напитках и не оставлять без внимания его пребывание на территории нашего СПА-комплекса.
Выжидаем несколько минут и чокаемся бокалами. Во всяком случае Тимур не врывается к нам. Криков неслышно. Значит, всё более чем приемлемо.
— Тебе бы покраситься. — осторожно подмечает Инга, подвигая ко мне коробку шоколадных конфет. — Это, кстати, тоже из твоих гостинцев. Единственная выжившая.
— Спасибо тебе большое. — смеюсь я. — Не хочу пока. Затонирую, наверное. Самой эта полоса уже осточертела.
Совсем нестрашные рубцы, в наличии аж пяти штук, были успешно спрятаны под собранными волосами. Невооружённым взглядом их совсем и не видно, наверное. Но чесались временами до одури. Не хотелось ещё "травить" ранки краской. А вот отросшие корни, поделившие мою голову на три цвета, причём в полоску: светлые концы, тёмный цвет с плавным переходом ближе к корням и мой родной — светло-светло русый, служили лишним напоминаем той аварии.
Честно, всю жизнь себя считала очень мнительным и впечатлительным человеком. Думала, не смогу смотреть на машины, не то, что сесть в салон. Но нет. Стоило увидеть Тимура и Кристинку, я летела к машине на всех порах. Быстрее бы обнять дочь, быстрее бы доехать до дома… А дальше, дальше как-то уже проще. Я просто об этом старалась не думать. Моя психологиня бы мной гордилась, явись я к ней хоть на один из десятка пропущенных приёмов.
Жизнь возвращалась в прежнюю колею. Я даже ловила себя на мысли, что авария и последние размолвки с Лёшей, мне вовсе привиделись. Сад, работа, сад, дочь, дом. Ничего сверхъестественного, но после времени, проведённого в больнице, мне и это казалось невероятным событием.
К третьему дню работы я решаюсь позвонить Олегу. Всё-таки некрасиво с моей стороны его игнорировать. Хотя…мог бы и сам позвонить. Взять номер у Стаса и позвонить.
— Да. — довольно бодрый голос раздаётся в динамике телефона спустя два гудка.