Я и мое чудовище
Шрифт:
Я не понимала, что еще маме от меня нужно. Я ведь стараюсь ее уберечь! Никита возненавидит ее и меня заодно в первую же неделю, как мы сюда переедем. Артему ни до кого, кроме Маши и однокурсников, дела нет. Он наверняка даже не заметит в семье особых перемен. Просто подарит мне еще одни сережки. А что до Маркуши — так ему тут вообще не рады. Я сразу это поняла, когда Олег не стал оспаривать слова Никиты по поводу моего брата. Только робко покосился на маму.
— Так папа меня заберет? — с надеждой спросила я.
— Нет! — вскрикнула мама и всплеснула
— Может быть, мы поторопились, — пробормотал Олег и аккуратно взял маму за локоть.
Я ликовала — сейчас он даст задний ход! Мама быстро-быстро замотала головой, точно не могла поверить, что из-за меня у нее с Олегом ничего не получится. А у мамы все непременно должно получаться. Так уж она устроена.
— Чего ты добиваешься? — повторила она упавшим голосом и без сил опустилась на стул.
Олег поспешил ретироваться под видом того, что Биллу пора на вечернюю прогулку. Билл никак не хотел надевать поводок, и Олег, пыхтя и ворча, провозился с ним минут десять. Когда дверь за ними захлопнулась, мама подперла лоб рукой и взялась изучать узоры на мраморном полу.
Какое-то время мы молчали, а потом я, наконец, сказала, что думаю:
— Мама, ну пожалуйста, не расстраивайся. Просто мы тут все слишком разные и ни за что не подружимся.
— Мы могли бы попробовать, — возразила она.
— Не выйдет.
— Ну почему сразу не выйдет? Разве можно судить по одному дню? Мальчики так к тебе тянутся! А ты их от себя гонишь. Ты даже шанса им не дала.
— Первое впечатление — самое верное. Ты же сама говорила.
Пытаться сделать из нас семью — все равно что запустить в один аквариум акулу и морскую черепаху, и потом удивляться, почему они так отчаянно жаждут поскорее избавиться друг от друга, хотя вроде и живут в одном и том же океане.
Мама прикрыла глаза:
— Но мы же только что приехали…
Я молчала, раздумывая, как нам поступить. Мама умоляюще посмотрела на меня:
— Малыш, ну может, потерпишь еще чуть-чуть? Все образуется! Ко всему новому тяжело привыкать… И потом мы ведь так никуда и не сходили. Да, тут все по-другому, и тебе хочется домой. Это естественно. Но…
Мама, — мысленно обращалась я к ней, — я все понимаю и не хочу мешать. Но и сама мучиться тоже не хочу. Наверное, ты будешь счастлива с Олегом, он о тебе позаботится. А кто позаботится о папе?
Артем закончит институт и переедет к Маше, Никита тоже когда-нибудь заживет сам по себе. Я представила, как старенькие мама с Олегом прогуливаются по осеннему бульвару, а впереди бежит пузатый Билл с высунутым набок языком и шуршит опавшими листьями.
Кажется, мы с мамой думали об одном и том же: ей нужно отпустить меня, а мне — ее. Ведь мы не станем от этого любить друг друга меньше. Я вспомнила папины слова: «Так всем лучше. Так правильно». И приняла решение.
— Мам, ты должна остаться. А мы с Маркушей будем тебя навещать на каникулах. Мы даже сами можем летать, ты только договоришься с авиакомпанией,
— Но я не хочу, чтобы вы меня навещали. Я хочу, чтобы мы жили все вместе. Как же я одна… — тихо отозвалась она, хоть и понимала, что я права.
— Все нормально, мам, точно тебе говорю, — улыбнулась я.
Мама со вздохом кивнула и тут же покачала головой:
— Ладно, Лер, ты займись чем-нибудь, а я пойду бабушке позвоню.
Заняться было особо нечем. Пытаться завести дружбу с Никитой — гиблое дело, да и не удастся оторвать его от игры. Он уже пару часов таращится в экран, словно все остальное перестало существовать.
Олег и Билл надолго застряли на прогулке. Отсутствие Артема, похоже, никого не удивляло. Мама говорила с бабушкой по телефону, и поначалу рыдала так, что, казалось, вот-вот захлебнется слезами. Слов было не разобрать, но, к счастью, мама мало-помалу успокаивалась, и плач ее становился все тише и тише. Я уверена, что бабушка дала ей хороший совет.
Я побродила по квартире. Рассмотрела большой глобус на погрызенной Биллом подставке. Посидела на затертом кожаном диване, который был сплошь усыпан короткими белыми волосками. О, нет, так Билл еще и линяет! Я зажала нос и поспешила убраться из этой комнаты, чтобы не расчихаться от аллергии.
Потом я пролистала туристические каталоги и проспекты, которые лежали повсюду аккуратными стопками. Китового сафари на Лофотенских островах среди предложений не оказалось. Надо посоветовать Олегу срочно это исправить, а не то его турагентство очень скоро загнется. Не могут же люди каждый год ездить на одни и те же экскурсии! А судя по фотографиям, древние развалины и залы археологических музеев выглядят абсолютно одинаково, где бы ни находились.
Вернулся Олег. Кряхтя приподнял тяжелого Билла и принялся вытирать ему лапы. Билл брыкался, лаял и смешно фыркал. Когда лапы стали почти чистые, Олег выпустил бульдога, и тот понесся грызть подставку глобуса.
— Хочешь чаю? — предложил Олег.
— Давайте я заварю! — вызвалась я. — Где у вас тут…
— Ничего, я сам, — отозвался Олег. Он думал о чем-то своем, и мне было как-то не по себе. Наверное, он считает, что я во всем виновата.
Я хотела объяснить, что ему недолго со мной мучиться, что я вот-вот уеду домой, но вместо этого спросила:
— Олег Захарович, а вы слышали про китовое сафари?
— Что? — он нахмурил брови, как будто я отвлекла его от важных мыслей. — Китовое сафари? Это где-то в Арктике?
— Нет, на Лофотенских островах в Норвегии. Каждый год зимой там можно наблюдать разных китов. Туристов вывозят в море на лодке, чтобы они увидели косаток и кашалотов с близкого расстояния. Я просто заметила, что в ваших проспектах нет такой экскурсии. А ведь это очень интересно! Киты такие великолепные!
— Н-да, действительно, — рассеянно пробормотал Олег, наполняя чашку кипятком. Он забыл добавить заварку, поэтому я поспешно сунула в его чашку чайный пакетик. Но Олег этого, кажется, не заметил.