Я изменю тебе с… или Большая игра

Нефёдова Алёна

И да, черт возьми, я безумно счастлив, что она одинаково заботится не только о своих родителях, но так же внимательна и к моим, называя и тех, и других “нашими”. И я безусловно рад успехам дочери в учебе и спорте, хотя часть этих заслуг вовсе не дочкины, а мамины. И мелкие развиты не по годам, соответственно, отдать их в простую школу было бы неразумно. Конечно же, таким вундеркиндам прямая дорога в лучшие лицеи, и, возможно, в будущем им светит учеба в Европе.

В результате пол круга превращаются в полтора, а там и два, и три.

Нет, я даже мысли не допускаю

просто проигнорировать все эти запросы. Да за каким бы я тогда так надрывался, если не ради собственной семьи?

Но это беспросветное состояние загнанности скоро переполнит меня. Прорвется. Разнесет к е*еням башку, или сердце, или душу.

– Слышь, ты чё так паришься? Ну хоть бы раз с нами по-пацански, по-простому отдохнул. Мы такую тему надыбали – закачаешься. Девчонки тебе массажик сделают, кайфанешь по нашему, по-мужицки. Не хватит массажика, отсосут хотя бы, раз ты у нас такой чистоплюй. Чё ты за эту юбку зацепился так намертво?

А я прикипел. Прилепился так, что оторваться от нее – все равно что руку или ногу без наркоза отпилить. Мы с ней прошли вместе через такие сложные испытания, поднимали собственный бизнес с нуля практически вдвоем поначалу. Учились в инстиках по очереди, помогали друг другу, как самые настоящие напарники. Она делала для меня такое, что не всякий мужик сдюжил бы, не зассал. А она не зассала. Она все время была рядом. Была моим самым надежным тылом, самой верной крепостью, самой тихой гаванью. Самым беспрекословным, понимающим с полуслова соратником. Мне достаточно было просто вернуться домой, увидеть ее ясные глаза и понять, что ради этой улыбки, ради этого света, ради этих нежных объятий я готов в ту же секунду вернуться на поле битвы и разнести нахрен всех своих недругов.

И возвращался. И разносил. И приносил домой на щите добычу.

– Бля, мужик, ты серьезно? Ты ни разу ей не изменял? Ну ты… дурак, наверное, – ухмыляется приятель.

Да не приятель ты, а самый настоящий змей подколодный. Или ты думаешь, я не знаю, каким хищным взглядом ты следишь за моей женой? Полагаешь, я не расшифрую эти твои задумчивые кривые ухмылки? Ты просто тупо завидуешь тому, что на твоем жизненном пути не попалось вот такое. Настоящее.

Но только в последнее время это настоящее все больше и больше отдаляется от меня. Или это я отдаляюсь от него, стараясь успеть за набирающим обороты современным миром с его вечным ускорением.

Мне иногда кажется, что любой современный топ-менеджер, попади он во времена Александра Македонского, заткнул бы того за пояс, как слепого кутенка. Потому что та многозадачность и мультифункционал, которым владеем мы, даже не снилась правителям ни Древней Греции, ни Великой Римской империи.

Я веду свою бесконечную битву во внешнем мире, пока она обустраивает мирный, уютный внутренний мирок. Ну, так оно и должно быть. Разве не?

У нее дети, дом, родители, садик, клумбы, маникюр, йога.

А у меня таможенные ставки скачут, как спермотоксикозный кроль по весне, меняются с бешеной скоростью, только успевай отслеживать, херовы законодатели уже достали своими нововведениями и

поправками, налоговая сторожит каждый шаг, инвесторы выеживаются, а засланцы из прокураторуры умудряются доставать очередные наспех слепленные дела чуть не каждый месяц. И я как теннисист, одновременно отбивающий подачи от десятка игроков с другого конца поля. Бля… тот, кто сказал, что много печали во многой мудрости, просто ни разу не был в шкуре современного бизнесмена. Вот где кабздец. И чем больше сумма на твоем счету, тем этот полярный пушной зверь толще и, сука, бесшумнее.

– Ты совсем меня не слушаешь, – вздыхает она и отворачивается, слегка поджав губы.

Спасибо господи, что свои губы, своя мягкая, нежная грудь, вскормившая наших троих обожаемых детей, спасибо, что все то же милое лицо – нежные веснушки по весне, длинные, выгорающие летом до легкой рыжины ресницы… Спасибо, что не идет на поводу у своих шумоголовых силиконовых подружаек, которых, будь моя воля, на пушечный выстрел не подпустил бы к ней с их бля*скими взглядами и такими же мыслями в пустых башках. Мне даже не верится, что она до сих пор не поняла, что они только и ждут, когда она последует их советам, чтобы тут же с печалью в телячьих взорах дрожащим писклявым голоском спалить ее. Мне. И занять тепленькое местечко. В моем доме, в моей кровати и в моем кошельке.

Ага. Я же такой тупой по их мнению.

А, с другой стороны, может…

Может, действительно сорваться с резьбы?

И пойти по проверенному сотней мужиков до меня пути?

Вдуть ее задушевной приятельнице, да не одной, а всем по очереди, только и ждущим подходящего для этого момента, купить каждой по брюлику, и наезжать периодически то к одной, то к другой, чисто чтобы спустить пар?

И перестать уже накручивать себя на тему жены и моего заклятого друга? Или уже поздно накручивать?..

Дорожная бабочка

– Как добрались? Все в порядке?

Вообще-то жена неплохо водит, уверенно, не гоняет, не тупит за рулем. Конечно, я бы предпочел, чтобы они с детьми поехали с проверенным водителем. Но она внезапно заупрямилась. Мол хочу сама проехаться, вспомнить молодость. И я решил, ну да бог с ним. Хочет, пускай тащится эти несколько сотен километров до деревни, где не так давно мы купили летний дом на огромном участке. Лес, речка, свежий воздух, родители заодно отдохнут вместе с внуками.

– Да, все замечательно, любимый. Дорога прошла почти незаметно. Мы уже к обеду были на месте.

У нее довольный голос, из которого пропали нотки недовольства и обиды.

Ну и прекрасно. Даже если она порой считает меня бесчувственным чурбаном, я искренне волнуюсь о ней. И беспокоюсь о детях. И хочу, чтобы моя семья была в безопасности и ограждена прочной стеной от бурь и штормов внешнего враждебного мира. Им не обязательно знать, какие усилия я, глава этой маленькой стаи, прилагаю для того, чтобы так и оставалось до конца дней. Точно так же как не обязательно знать, что в моей жизни наступил тот самый неизбежный кризис, что настигает каждого второго мужика.