Я – Король Баварии ((Бедный, Бедный Людвиг))
Шрифт:
— Да, конечно, ваше… (наткнулся на мой осуждающий взгляд, поперхнулся)… Людвиг.
— Итак, элементарное я понимаю: казна Баварии наполняется с налогов. Но откуда берется народное богатство, что в королевстве есть полезного из ископаемых и иных природных ресурсов? Вот что меня интересует на этот момент. Вторым вопросом может стать пути увеличения этих ресурсов, не только финансовых, но их в первую очередь. Я понимаю, что мои интересы весьма обширны, но… в тоже время мне крайне необходимо их уяснить.
Надо сказать, что профессор не выглядел обескураженным, по всей видимости, старый Людвиг в письме его предупредил, в чём будет заключаться его консультации молодого принца. Он чуть скосил свой нос клювиком, как-то
— Молодой человек, вы хотите, чтобы я в нескольких лекциях изложил вам саму суть политэкономии. Ну что же, не скажу, что это совершенно невозможная задача, но, давайте, сначала, попробуем уяснить круг ваших представлений. Хотя, на первый вопрос я всё-таки вам скажу одну мыль, хотя она и покажется вам несколько парадоксальной.
Он немного пожевал губами, мне кажется, что у него есть привычка грызть перо при письме. Как-то у него именно так получались неосознанные движения, что я сразу представил этого господина профессора с пером, который задумался над рукописью и грызет перо, не понимая, что делает.
— Главное богатство Баварии — это ее предприимчивые подданные.
Увидев мое недоумение, фон Герман немного устало улыбнулся и продолжил:
— Вот видите, мне удалось вас удивить. На самом деле, Бавария не богата природными ресурсами, кроме благословенной природы. У нас плодородные почвы и достаточно много воды. О! Вода важнейший ресурс не только для сельского хозяйства, но и промышленности, да и развивать города при дефиците воды — та еще головная боль! В свое время именно водные колеса и приводы от них позволили создать промышленность Баварии при том, что со своими ископаемыми мы находимся в весьма сложном положении.
— Разве Баварские Альпы не богаты на ископаемые?
— Увы, мой принц, увы! Сейчас наступил век железа и пара, а проще — железа и угля. У нас и того и другого в весьма незначительных для промышленности количествах.
— Ну да, Рур не за нами…
— Это касается и иных металлических руд. Разве что эти горы дают графит, мел, известняк, если не ошибаюсь, гипс и каолин — белую глину, необходимую для производства фарфора.
— А теперь о людях. Именно предприимчивость баварцев стала основой того общественного богатства, которое и дает нашей стране развиваться. Мы имеем весьма неплохое географическое положение. Мы находимся в самом сердце Европы на пересечении многих торговых путей. Это преимущество. И весьма солидное.
— А разве Таможенный союз не уничтожил это преимущество?
— Наоборот, он расширил наши возможности в торговле. Мы зарабатываем на транзите намного больше, чем зарабатывали бы в этих условиях при наличии таможенных постов на внутригерманских границах.
— Почему? Неужели играет роль объем грузов?
— Конечно! Его Величество Людвиг Баварский это понял и потому мы первыми в Германии занялись строительством железной дороги. При наличии столь ценного транспортного пути роль Баварии во внутригерманском обороте постоянно растет. Да, у нас мало сырья, но у нас есть обученные квалифицированные рабочие, развивается промышленность, весьма неплохой уровень образования. И это — косвенные источники народного благосостояния, а из него черпают свои возможности и государственная казна.
Профессор задумался.
— Ну что же… откуда берется состояние Виттельсбахов я вам, молодой человек, рассказать не могу. Сия информация конфиденциальна и я к ней не допущен. Но о государственных финансах и их структуре мы обязательно побеседуем, хотя и не сегодня. Мне надо будет подготовиться к следующей встрече. Может быть, вы захотите, чтобы какой-то вопрос я смог вам осветить особо?
— Да! Какую часть бюджета, по вашему мнению, государство Бавария может тратить на армию в исключительно мирное время?
— О! Весьма неплохой вопрос. Для будущего короля. Завтра в полдень я буду
Кажется, с учителем экономики мне повезло. Во всяком случае он не собирается давать мне скучную голую теорию, а вот разбирать конкретные вопросы… Это интересное занятие меня достаточно увлекло, тем более что в политэкономии у вашего покорного случи серьезный пробел еще со студенческих времен.
[1] Первые рассказы Жюля Верна были опубликованы в журнале «Musee des familles» в 1851 году, издателем был некто Питр-Шевалье, земляк Жюль Верна из Нанта.
Глава одиннадцатая
Людвиг в бою
Глава одиннадцатая
Людвиг в бою.
Бавария. Ашаффенбург. Замок Йоханнесбург
18 июля 1860 года
И вот наступил тот день, которого я ждал больше других. Помните, еще в Хоэншвангау дед обещал притащить мне какого-то ветерана? Если бы я только знал, кого ко мне пригласит старина Людвиг! Итак, дамы и господа — знакомьтесь! Целый капитан баварской армии! Клеменс Шенк фон Штауффенберг! Пам-пам-па-рам!!! Чего? Не понятно кто это? Так это же дедушка того самого графа фон Штауффенберга, только Клауса, который пытался взорвать Гитлера, да неудачно! Кстати, он тоже граф. И да, в Наполеоновских войнах участия не принимал по малолетству, но пороху понюхать успел. Где и кем никто мне так и не сказал. Кроме того, он командовал егерями, а это именно то, что мне хотелось больше всего. И он далеко не так стар, как могло бы вам показаться, разве что седина портит вид тридцати четырех летнего мужчины. Он невысок, крепкого телосложения, двигается легко, шаг у него какой-то непривычный, но пока что не смог точно уловить пластику его движений. Приятный овал лица, правильные черты, лихие усищи, закрученные на кавалерийский манер, быстрый взгляд почти что черных глаз. Оценил меня, взвесил, тяжело вздохнул, кажется. поручению короля в отставке он не слишком-то и рад. Мне кажется, ему совершенно не нравиться быть оторванным от любимой супруги, Леопольдины (урожденной графини фон Оберндорф). Ну что же, пускай извиняет!
Надо сказать, что приехал капитан рано утром, я как раз совершал пробежку и выходил на финишную прямую. За это время я несколько окреп и бегал намного легче, чем это было в самые первые попытки, еще в Шоэншвангау. Но я в тоже время понимал, что если нагрузить мое тельце по-настоящему, то оно, скорее всего, сдохнет. Где-то на пятом километре. Три я делаю, без особых проблем, но вот более сложные дистанции — пока что нет.
После пробежки и до завтрака умылся и сел заполнять дневник. Да, по-прежнему веду его. И тут надо учитывать, что эти записи в обязательном порядке прочитают папаша и мамаша. Так выкладываю весьма отредактированную версию событий. При этом стараюсь не лгать особо — Клаус-то никуда не делся. Никак не могу понять такого его к себе отношения, вроде бы не обижал его ничем. Или я оскорбляю слугу одним своим присутствием на белом свете? Это непонятно и это беспокоит! И что-то меня начинают обкладывать Клаусами. И сейчас не предрождественская ночь! Эти-то совершенно не святые!
Побурчал себе под нос и будет!
— Дед скажи, насколько я могу доверять этому графу?
— Осторожность не помешает, но в целом, можешь доверять, только учти при этом, что фон Штауффенберги всегда верны присяге — независимо от того, кому ее приносят![1]
После того, как за завтраком я перекинулся с дедом несколькими словами и перед обедом провел время за уроком политэкономии, стараясь узнать о своей Баварии как можно больше, пришёл черед капитана королевской гвардии. Как я думал! Оказалось, что фон Штауффенберг командовал ротой егерей, сиречь стрелков.