Я написала детектив
Шрифт:
В этот раз я, должно быть, перешла какие-то неведомые мне границы, ибо вместо обычной словесной атаки, так утомляющей, что ты совершенно перестаешь реагировать и вслушиваться, Говорун позволил себе затеять спор и стал даже как-то удивительно краток, что должно было насторожить меня, но нет, увы, увлеченная спором, я потеряла бдительность.
— Испугалась? — подначивал меня Смирнов, на радость присутствующим.
— Ничего я не испугалась! Тебя мне, что ли, бояться?
— Спорим, не сможешь?
— Спорим,
— И на что? — не упустил возможность укрепить свои рубежи Говорун.
За несколько минут я изменила свою жизнь, позволив втянуть себя в нелепейший спор настолько глубоко, что выбраться не представлялось возможным.
Признаю: эту яму я старательно выкопала себе сама. Можно было еще исправить положение, но я, не задумываясь, добровольно шагнула в нее. Мне и этого показалось мало. Я попросила закидать меня землей и воткнуть цветочки в добровольную могилку, произнеся:
— Если я докопаюсь до сути, ты отдашь мне свою шикарную машину, о которой тут столько трепался.
— Ого, — восхищенно присвистнул Пузик, — круто дело.
— Да, понеслись на всех парах! — фыркнула Манька.
— Наташка в своем репертуаре, — покачал головой Пузик.
— Поделом Говоруну, — презрительно бросила Света, — нечего ко всем лезть со своими историями.
Не то чтобы я в тот момент действительно решила участвовать в каких бы то ни было расследованиях, нет, конечно. Я еще в своем уме. Это было так, для смеха, чтобы еще больше разозлить вечно раздражающего меня сокурсника. Не думала я ни о чем другом.
— Наташка, за что я тебя люблю — за твою нетре… непрека… непред… сказуемость, — с трудом выговорил Димон, опрокидывая очередную рюмку водки. — За тебя!
— За что я тебя люблю, Димон, — на мгновение отвлеклась я от основной темы разговора, — так это за ясность и четкость выражения мысли, которыми ты всегда отличался.
Вот бы мне плавно перевести течение встречи в другое русло, обратить вышесказанное в шутку, посмеяться со всеми, не тут-то было, я продолжила диалог со Смирновым.
— Ладно, — бросил Говорун, злясь на мою невозмутимость и возвращая всех и в основном меня к главному событию вечера, — получишь машину. Но если проиграешь, а ты проиграешь, уверен, отдашь бабушкины серьги.
Единственная дорогая вещь в прямом и переносном смысле, оставшаяся у меня от бабушки, были старинные серьги с рубинами. О них-то и вспомнил Говорун. Кто бы мог подумать, что у него в памяти сохранились такие подробности.
Оба мы были не в себе. Оба мы вели себя глупо и заслужили хорошей трепки. Мои сокурснички (тоже мне друзья!..), вместо того чтобы вмешаться, привести нас в чувство, с неослабным вниманием и извращенным наслаждением наблюдали дурацкий поединок.
Спрашивается, зачем нужны друзья? Чтобы толкать
— Мы будем свидетелями.
Спасибо тебе, Толик, большое. Какое удивительно трогательное отношение. Никогда не забуду. Надеюсь, после своего блестящего заявления ты перестанешь мечтать о продолжении нашего романа, не имеющего начала, но благополучно нашедшего свой бесславный конец? Только попробуй еще заговорить со мной об этом!
Дальше события развивались стремительно и помимо меня. Став центральной участницей, я не имела уже ни к чему ни малейшего отношения. Мою судьбу обсудили, вынесли решение, утвердили, запротоколировали.
Последнего слова мне не дали, и даже апелляцию подать я не имела права.
— Нам нужно определить какой-то срок и обязательно записать условия, чтобы он не отказался, — заметила Катя Данилова, — а то потом попробуй получи выигрыш.
Катя всегда отличалась практичностью и рациональным умом.
— Точно, — поддакнул Коля Гитара, — как бы Смирнов не разбил свою прекрасную машину. Может, временно не будешь на ней ездить, в гараж поставишь?
— Хорошо придумали, — возмутился Говорун. — Как я до работы добираться буду? На автобусе? Вы совсем рехнулись.
— А то, — добавила Манька, — зачем Наташке твой разбитый «мерседес»? Он нужен ей новенький. Без единой царапинки.
— Вы что думаете, у нее что-нибудь получится? Это смешно!
Обхохочешься.
Говорун нисколько не сомневался в моей несостоятельности.
— Вот увидишь, получится, — поставила его на место Света Козлова, — чтобы у Наташки не получилось, такого не может быть.
— Эй, могу я слово вставить? — попыталась вмешаться я, чтобы заявить, что глупейшая шутка затянулась и участвовать в ней мне нисколько не хочется.
Никто меня не услышал или скорей не обратил внимания.
Я могла протестовать сколько угодно, это уже никого не волновало и значения не имело. Я была отодвинута на второй план.
— Так сколько времени мы дадим? — не успокаивалась Катя.
— Месяц достаточно или мало? — размышлял вслух Санек.
Еще один удружил. Благодарность моя не знает границ и пределов. Чтобы тебе никогда не видеть твоих любимых помидоров!
— Месяца вполне достаточно, — решил за всех Толик, узурпировав на правах хозяина бразды правления.
— Нужно выпить за удачное завершение проекта, — высказался Димон, немного заскучавший от бесполезной траты времени, когда пропадает столько неплохих напитков.
В пылу обсуждения его предложение оставили без внимания.