Я нарисую тебя
Шрифт:
– Как все прошло? – спросила я, сглатывая тошноту и поднимаясь выше на подушках. Лайон принес меня в нашу комнату и уложил на кровать, теперь сидел задумчиво рядом.
– Я хочу, чтобы ты покинула крепость, Юля, – сказал он, промокая тряпочку в тазу с водой и вытирая мои руки от засохшей крови. Сам Лайон сидел в доспехах, даже не снимая их. Лицо графа Торгина осунулось, и было грязным от копоти и грязи.
– Нет, – сказала я, вырывая свои руки из рук Лайона и трогая его лицо, – Я не уйду.
– Завтра замок падет, – сказал граф Торгин, – Тебя ждет участь, как всех женщин при захвате
– Лайон, – зарыдала я, прижимаясь к нему всем телом, – Нет, Лайон!
– Я никогда до тебя не любил, Юля, – улыбнулся граф Тогин, целуя мое лицо и губы, – Но тебя я люблю, больше моей жизни, поэтому хочу, чтобы ты жила. Прошу тебя, нарисуй свой дом, свою мать и живи долгой счастливой жизнью.
ГЛАВА 55. Великодушие будущего короля
Ночь мы с Лайоном провели, даже не думая о красках, которые так и остались стоять в стороне у камина. Лайон любил меня нежно и пылко, словно прощаясь. На рассвете прижал меня к себе и, целуя, произнес.
– Пора, моя ведьмочка, рисуй, – сказал он, не выпуская меня из рук.
– Нет, Лайон, не проси, – ответила я, скользя руками по его спине, проводя по шрамам, которые теперь останутся с ним. Вернулась к лицу и провела пальчиками по губам, коснулась нахмуренных бровей, разглаживая сердитую складку между ними.
– Юля, ты понимаешь, что ждет замок, если мы не выстоим? – спросил Лайон.
– Понимаю, но я не оставлю тебя. Ты мой муж и я пойду с тобой до конца, не это ли должна делать жена? – улыбнулась я.
– Ох, ведьмочка, – прижал меня Лайон к своему могучему телу еще крепче.
– Если я уйду, и ты каким-то чудом останешься жив, что я буду делать там, зная это? Жить без тебя? Нет, не хочу, – упрямо произнесла я, целуя моего графа в губы. Поцелуй затянулся и Лайон снова вошел в меня, двигаясь медленно, наслаждаясь каждым моим вздохом и стоном. Я плыла следом за ним или вместе с ним, погружаясь в это чувство полного соединения раз за разом, каждым своим нервом и клеткой.
– Лайон, – выдохнула я, когда уже не могла больше сдерживаться и утонула в оргазме, что накрыл меня с головы до ног, заставляя забыть обо всем на свете.
– Юля, – рычал Лайон, делая последние толчки и входя глубоко.
У нас было еще немного времени, чтобы поспать, пока нас не разбудил Брайн, который ворвался в комнату.
– Лайон, внешние ворота пали, Вильгельм поджег деревню, – сказал брат графа Торгина, не обращая внимания на мой писк из-под шкуры, куда я забралась, чтобы скрыть обнаженное тело.
– Будь в замке, – поцеловал меня Лайон и как был голый, встал с кровати. Я залюбовалась своим графа и тяжко вздохнула, проклиная от всей души Вильгельма, который дал нам так мало времени быть вместе.
Осада длилась еще два дня, пока войско Вильгельма не разрушило последние
Враги уже были у дверей в Главный зал, когда внезапно все стихло, и эта тишина была еще больше зловещей, чем звуки боя. Мы с женщинами переглянулись, не зная, что нам делать. Один из раненых поманил меня к себе, заставляя наклониться.
– Выходите, граф сдал замок, – сказал он, и я удивленно выпрямилась. Неужели Лайон пошел на это? Он так сделал, чтобы спасти людей, но почему?
Мы с трудом отворили тяжелые двери, и вышли на крыльцо, минуя холл, где лежали мертвые и раненые. Графиня шла рядом со мной в платье пропитанном кровью и растрепанными волосами. Она тоже почти не спала со дня осады. Что нас ждет на улице, мы могли только догадываться, когда проходили мимо выстроившихся вдоль всей дороги к воротам воинов Вильгельма. Впереди шли два рыцаря, которые и вели нас к выходу из замка, безошибочно выделив из толпы меня и мать Лайона.
– Где все? – шепнула мне графиня, выглядывая в толпе воинов своих сыновей. Когда мы миновали последние ворота, то я еле сдержала крик, все поле было усеяно телами. Повсюду была кровь и отрубленные части тела. Некоторые еще были живы, и им нужна была помощь, но я уже не видела ничего, когда у подножья холма заметила лошадей и столпившихся рыцарей. Часть из них стояли на коленях, я так подозреваю там и были Брайн с Лайоном, если еще они живы.
– А вот и твоя красивая жена, граф Торгин, – приветствовал меня, улыбаясь Вильгельм, но я даже не посмотрела на него, выискивая глазами Лайона,
– Тот, кого ты ищешь не здесь, – сказал Вильгельм и спешился с лошади, подходя ко мне.
– Где он? – окинула я взглядом окружающее пространство перед лесом.
– Пройдем, – подхватил меня под локоть Вильгельм, заставляя идти за ним к лесу. Там я и увидела Лайона, который полулежал, привалившись к дереву. Вся его кольчуга была в крови, голова тоже покрыта запекшейся коркой крови.
– Лайон! – подбежала я к нему, трогая лицо и касаясь дрожащими руками.
– Я жив ведьмочка, – с трудом улыбнулся мне мой граф.
– О, Лайон, – зарыдала я, уткнувшись лицом в его грудь.
Вильгельм подошел к нам и встал, опираясь на свой меч, задумчиво глядя на Лайона.
– И чего ты хотел добиться граф Торгин? Твой замок пал, крепостная стена почти разрушена. Из-за твоего упрямства погибло столько людей.
– В основном твои, – попытался шевельнуться Лайон, но скривился. Одной рукой обнял меня, а второй зажал рану на животе.
– Да, в основном мои, согласен, – кивнул будущий король, – Твои рыцари сражаются под стать Черному льву. Ты спрашиваешь себя, почему я остановил осаду и не добиваю раненых? Так вот, твой суверен на всех парах мчится сюда, чтобы дать мне клятву верности. Ты теперь мой рыцарь Лайон, третий граф Торгин, – улыбнулся Вильгельм, а мне захотелось врезать по его лицу и этой довольной улыбке.