Я не ангел
Шрифт:
– А я ещё раз выстрелил!
– Держите этого долбаного снайпера!
– Держим!
– Крепко?
– Не вырвется!
– Ну, вы держите, а я пока займусь кометой.
Хитрец успел сделать три выстрела – не попал ни разу. После чего его оторвали от управления, надавали тумаков и снова начали делить пушку.
В итоге часа через три комету они всё-таки подстрелили. И так, по мелочи, настреляли десяток метеоритов, два спутника и, кажется, одну тарелку НЛО (хотя откуда ей взяться в необитаемом космосе?), которую дружно решили
Посадка была жёсткой. Горе-пилоты умудрились вогнать космический «запорожец» в полупрозрачный фонтан, разрушив до основания и первый, и второй. По этому поводу от праздничного банкета пришлось отказаться, так как обломки космолёта повредили здание, где этот банкет намечался.
И пришлось голодным гвардейцам забирать своего сюсюкающего мага, от которого теперь было меньше пользы, чем от мокрого подгузника, и своим ходом – то есть через проход между Мирами – добираться до Стандартного Мира.
А ведь для этого им нужно было пересечь Гуманный Мир, поэтому Личины жуков пришлось менять на человеческие. Однако же в Гуманном Мире приключений почему-то им не встретилось. Черти хотели даже обидеться за такое не гостеприимство, но задание было важнее, и они перешли в Стандартный Мир.
Просканировав окрестности Мира-музея (это умение входило в программу подготовки гвардейцев), черти двинулись в сторону скопления Ангисов. Они как раз успели запечатлеть тот момент, когда последний маг делал ноги.
24
В бою в первую очередь следует позаботиться о тыле. Лучше всего для этой цели подойдёт взвод ОМОНа.
Гвардейцы обрушили на радующихся победе друзей целую тучу молний – весь стандартный боекомплект. Слава и Глеб, чуть не получив по ногам, отпрянули за угол, к куче боеприпасов. Вован пошёл на взлёт, а четыре беса принялись отражать атаку. У них это получалось довольно неплохо, но неожиданно фантомы начали таять, а одному Ангису толпа сородичей была не по зубам.
Пёстрый начал отступать, непрерывно жаля противника мелкими молниями (миниатюрные электрозигзаги забирали меньше сил, которых и так было мало, да и отбить их было гораздо труднее). Видя затруднение друга, в бой вступил медведь, который принялся расшвыривать чертей в разные стороны с расчётом на приземление побольнее.
Казалось, что победа уже близка, но в этот момент Фур Ун Кулу померещилось, что факел статуи свободы очень напоминает мороженое. Ничего не соображающий маг потянулся за ним, и факел взмыл в воздух. Но чародей с повадками шкодливого ребёнка быстро переключился на другой объект – а именно начал доламывать пизанскую башню, – и «мороженка» рухнула вниз. Прямо на Вована. Попутно факел придавил и несколько гвардейцев, но особой роли это уже не играло.
Многострадальная голова Костолома не выдержала ещё одного удара, и он вырубился. Подбежавшие черти быстро связали опасного противника.
Потом настала очередь Ангиса,
Каменные снаряды у боевой парочки быстро кончились, да и ожидавшие этого гвардейцы закрылись щитами, так что больше пяти штук рогатых особей выбить из боя не удалось. Феномен со своим лучшим другом дзюдо смог раскидать десятерых чертей. Он просто хватал их и бросал на своих же собратьев. В итоге половина гвардейцев оказалась на земле с различными переломами – это не считая полученных в Философском Мире. Черти озверели, сбросили Личины (для устрашения) и взялись за вилы. А это оказалось почти также смешно, как увидеть тараканов с клюшками. Изрядно подуставший Ковалёв сумел обломать об рогатые головы лишь пару вил, а потом его скрутили.
Глеб после падения Славы прижался к стене Пизанской башни (Фур Ун Кул не стал её выламывать с корнем, а всего лишь накренил чуть сильнее, после чего переключился на Сфинкса, рисуя ему усы), обеспечив себе более-менее приличный тыл, и небрежно помахивал мечом. Черти галдели, ругались, но нападать не спешили. Видимо, дурная слава Стригуна шагнула далеко за пределы Мифического мира.
В общем, гвардейцы не торопились. Не торопился и Жигалов. В его голове крутились разнообразные планы спасения от самоубийственный а-ля берсерк, до хитроумных «не стреляйте, я ваша мама». Разумеется, ни один из них не подходил.
В по-прежнему немаленькой толпе чертей также строились планы, только по захвату. Противнику уже надоели потери, хотя и временные (ведь до сих пор друзья никого не убили, хотя надо было, а только так – поломали, но это на совести медведя, да ещё бес поджарил нескольких до золотистой корочки). Наконец кем-то был предложен относительно бескровный план, и гвардейцы пошли в атаку.
Наступление тут же захлебнулось. Меч и рад был покрошить врагов в зимний салат, окрошку и тому подобное, но капитан хотел по возможности обойтись без крови. Мысли хозяина передались Стригуну, он учёл варианты, и закипел бой.
Клинок свистел в воздухе, производя примерно столько же шума, что и эскадрилья истребителей, и, казалось, поспевал повсюду. Первые ряды лишились оружия где-то на третьей секунде «встречи», меч покрошил их вилы в безопасные колечки толщиной в сантиметр. С копьями, мечами и секирами Стригун поступил также. За минуту черти лишились всего арсенала.
В ход пошли последние молнии. Но и тут меч не сплоховал – превратившись в сплошной сверкающий круг, он отбил все молнии обратно в противника. В рядах гвардейцев послышались жареные вопли. Попутно клинок порезал чертям все ремни и пуговки.