Я не играю
Шрифт:
– Голова немного болит, и как будто туманом наполнена.
– Ничего, такое бывает после успокоительных.
– Что со мной случилось? – задала я такой важный для меня вопрос.
– Я думал, это вы мне расскажете. У вас, Мария, был нервный срыв.
Нервный срыв. Значит, я правильно запомнила. Я закрыла лицо руками и с силой потерла лицо.
– Я узнала кое-что. – аккуратно сказала я – Неприятное.
И это ещё, мягко говоря.
– Кто-то умер? – тихо спросила медсестра.
Никто, кроме меня.
– Нет. Наверно я просто размазня. Такая глупость. – я постаралась улыбнуться
– Ну, не говорите так. У вас было сильное потрясение. Не стоит умалять свои чувства.
Доктор мягко сжал мою руку и тут же отпустил.
– Я выпишу вам лекарства и больничный лист, если нужно.
Он смотрел на меня, ожидая реакции. А я, вспомнив про работу, нахмурилась. Стоит ли мне возвращаться туда? Нет, не стоит сейчас об этом думать.
– Да, спасибо.
Я потерла предплечья руками, стараясь разогнать накатившие мурашки. И заметила эмблему на халате врача. Мы изучали логотипы, когда я училась у Широкова. Этот логотип он нам показывал, и даже называл клинику. Я не помнила точного названия, но точно помнила, что эта самая дорогая и известная частная больница.
– А, кто вас вызвал? – осторожно спросила я.
Не мог же Максим забить в поисковике «врач для психованной тётке», вызвать первого попавшегося и разорить нас? Чисто теоретически мог, конечно. Но сейчас я очень надеялась, что он этого не сделал.
– Демьян Александрович. Он же и оплатил все наши визиты.
Доктор явно понял суть моего вопроса. А вот я вновь впала в ступор. Зачем ему торчать тут, вызывать для меня врача? Чувство вины? Он и его дружки поступили со мной отвратительно. И я ничуть не стеснялась принимать от доктора помощь и лекарства.
Я хотела проводить доктора и медсестру, но они заверили меня, что знают дорогу, а мне нужно отдыхать. Я завалилась на постель и уставилась в потолок.
Почему? Этот вопрос зудел в моей голове. Почему Демьян согласился на этот спор? Или почему предложил? Почему он не оставил меня в покое, когда подумал, что проиграл спор? Почему он поверил Кириллу? Почему он вызвал мне врача? Почему сидел со мной? Так много вопросов.
За стеной громко работал телевизор. Я прислушалась к звукам, стараясь различить, что смотрят соседи. Навязчивая песенка из рекламы прославляла очередное чудо лёгкой промышленности. То ли дезодорант, то ли шампунь. Мешанина звуков отвлекала от гулкой пустоты внутри. Казалось, я – это оловянная кастрюля, а внутри у меня металлические стрекозы-вопросы, которые бестолково летали внутри и с клацаньем врезались в стенки. На телефоне сработала напоминалка. Нужно было поесть и выпить лекарства.
Аппетита не было. Голод спрятался под толстым ватным одеялом, что накрыло все мои чувства после лекарств. Доктор уверял, что это нормально, и некоторое время придётся потерпеть. Холодильник, как ни странно, оказался забит едой. Я протянула руку и достала белый лоток со странным фруктом, который был разрезан напополам. Он был похож на тыкву, но вместо белых крупных семечек внутри оказались блестящие, чёрные бусинки. Откинув плёнку, я понюхала его. Тонкий, сладкий аромат.
– Что за чёрт? – пробормотала я и полезла за телефоном.
Моя непонятная находка оказалась папайей. Оказалось, это очень вкусный тропический фрукт. Ну, по крайней
Я глянула на календарь. Может, я провалялась в постели слишком долго, и скоро Новый год? На всех упаковка была отметка «органическое». Пока я непонимающе таращилась в холодильник, в прихожей открылась входная дверь. Я слышала, как Максим ковырял в замке своим ключом. Замок немного заедал, а он никак не мог запомнить, как можно быстро его открыть.
– Максим, у нас какой-то праздник? – крикнула я – Или ты решил скупить весь магазин, пока я спала?
Я тактично не стала упоминать моё состояние. Отчасти мне было неприятно вспоминать, как я расклеилась из-за одного придурка. Отчасти не хотелось расстраивать Максима. Я ещё помнила, как он пытался дозваться меня в самый первый день.
– Я просто не знал, что вы любите есть. – прозвучал хрипловатый голос из-за дверцы холодильника.
Ты мне не нужен!
Она располагалась таким образом, что совершенно закрывала обзор. Я резко закрыла её, так что стеклянные бутылки с органическим молоком звякнули на дверце. И обнаружила вышеупомянутого придурка прямо перед собой.
Его лицо осунулось, а под глазами на бледном лице залегли глубокие, тёмные тени. Рубашка измята, а джинсы сильно потёрты на коленях.
– Хреново выглядишь.
Я постаралась злорадно улыбнуться, но вряд ли моя гримаса была похожа на улыбку. Демьян усмехнулся. Имя, даже произнесённое мысленно, принесло вспышку боли. Сцепив зубы, я переждала её. Он заметил это и поморщился.
– Мари, я хотел извиниться.
И почему я не выгнала его, как только увидела? Вновь открыв холодильник, я достала молоко и яйца. В шкафчике нашла муку, сахар и ванилин. Для оладушек не хватало только разрыхлителя. Пришлось встать на цыпочки и пошарить рукой у задней стенки.
– Хотел – извиняйся.
Демон решил ни в чём себе не отказывать. Он подошёл к столу и налил себе чаю. Сел за стол, размешивая сахар в чашке. Я опустила глаза, и взгляд зацепился за дырку в носке всегда безупречного Лукина. Он проследил за моим взглядом, но стыдливо поджимать ноги или прятать одну под другой не стал.
– Прости меня, Маша, за то, что я обидел тебя. И за то, что тебе пришлось пообщаться с Кириллом. Мне очень жаль.
Его голос был искренен. Он не прятал взгляд, в котором сливались сожаление и решимость вместе. Но я больше не верила его глазам и словам.
– Нет.
Я повернулась обратно к столу и принялась смешивать ингредиенты для теста.
– Просто нет? Мари, давай поговорим. Мы взрослые люди и можем всё обсудить.
– Зачем?
Сохранять спокойствие мне помогали препараты и внутренняя мантра. Мне не хотелось показывать ему ещё раз свою слабость. Стул за спиной скрипнул, и я почувствовала присутствие мужчины за спиной. Его подбородок касался моего уха и кололся от щетины. Всё было как раньше, и совсем по-другому. Сейчас мне не хотелось этой близости.