Я не умру
Шрифт:
– Ты знаешь, как отсюда выйти?
– Знаю, но тебе ведь нужно иное.
Гектор нахмурился:
– И что же мне нужно?
Фигура рассмеялась и подошла к нему ближе. От нее исходил хорошо ощутимый человеческий запах, смешанный то ли с ароматом дорогих духов, то ли рогерса.
– Всему свое время, Гектор, - сказала фигура. И через несколько мгновений повторила.
– Всему свое время.
– А если я не захочу пойти с тобой?
– Желаешь остаться в этой пещере? Поверь, самостоятельно тебе отсюда не выбраться. Мы очень далеко от Мезармоута.
Обрывки воспоминаний вновь закружились в голове Гектора.
– Так ты и твои люди пойдут со мной?
– со смехом в голосе спросила фигура.
Гектор ответил, не задумываясь:
– Да.
Часть первая. Так велят дагулы
Глава первая. Безымянный Король
Венерандум, королевский замок
– Торговец кожами Спурий Гней Корнелий Цецилий!
Я даже не посмотрел в сторону прибывших. Убранство большого зала интересовало меня куда сильнее, чем очередное желание богатого купца отомстить бедному жителю трущоб Юменты. Почему у торговых людей такая черствая душа? Что заставляет их быть столь жестокими к тем, кто находится на нижних ступенях иерархической лестницы? Одни риторические вопросы.
Почувствовал, как гнев воспаляет разум. Надо сдерживать себя. Скоропалительные решения приводят к неуправляемым последствиям.
Я бросил взгляд на своды зала, что утопали во тьме. До них всего-то эмиолусов двадцать... Необходимо напомнить Тиберию, чтобы на потолки повесили несколько люстр с жар-камнями. Затем оценил новые картины, развешанные по стенам. Чудо как хороши! В меру жестоки, в меру красивы: дагул Сир, отгрызающий себе лапу и дарующий людям свою душу; верный Тестатем, борющийся против сотен мертвецов...
– Ваше Сиятельство, я вас прошу не отвлекаться, - прошептал в ухо старейшина Димир.
Я молча кивнул. Пора начать наше представление.
– За что вы, Спурий, хотите казнить этого бедного человека?
– спросил я.
Спурий обладал надменным лицом, большими зелеными глазами, в которых не горел огонь интеллекта, маленьким узким ртом и вторым подбородком. Одежда ничем не отличалась от одежды прочих мелких торговцев Юменты: линумные штаны и рубаха тонкой выделки, сапоги до колен и плащ из кожи ревухи. Интересно: этот плевок дагулов действительно заявился в Венерандум в таком легком одеянии?
– Я пришел к своему богу, чтобы добиться правды, - начал Спурий. Для убедительности он вскинул руки и бросил сердитый взгляд на затравленного паренька, стоящего на коленях перед моим троном.
– Этот, с вашего позволения, человек - богохульник. Я долго отслеживал его и...
– Прямо вы?
– перебил я.
Спурий покраснел и потупил взор.
– Мои люди, разумеется, - ответил он.
– Этот ублюдок верит в единого бога! Я собственными глазами видел, как он уговаривал моих покупателей обратиться в другую веру! Нес какую-то чепуху про скорый конец
Спурий умолк.
Я лишь хмыкнул. Веропреступление - тяжкий грех. За него полагается смерть. Если Спурий не лжет, то пареньку придется лишиться головы. Дело из пустякового превращается в государственное. Нельзя допустить казни. По крайней мере, пока не буду уверен в виновности паренька.
– Пусть обвиняемый назовет свое имя, - сказал я и позволил себе широко улыбнуться.
Двое палангаев подняли паренька с колен. Тот с вызовом посмотрел мне в глаза. Смельчак или глупец?
– Луций, Великий, - сказал он.
– Ты знаешь кто я?
– Да, вы - Безымянный Король. Создатель внешнего города Венерандума и подземного царства Юмента.
– Парень чеканил слова с невероятной быстротой.
– Сколько мне лет?
– спросил я.
– Тысяча двести шестьдесят пять.
Из груди вырвался раскатистый громкий смех. Паренек потупил взор. Я посмотрел сначала на Тиберия, потом на старейшину Димира и попытался найти в их глазах подтверждение всех этих глупых домыслов про свое бессмертие. Крамольная мысль ввинчивается в мозг: неужели люди действительно считают, что Безымянный Король - бессмертное существо? Что я - бог? Даже сам я в это слабо верю.
Ладно, необходимо держать себя в руках.
– Торговец Спурий говорит, что ты, Луций, веришь в единого бога. Правда ли это?
– спросил Тиберий. Видимо, он подумал, что мой насмешливый взгляд предназначался для того, чтобы вопрос задал другой человек. Пусть будет так.
Луций замолчал.
Торговец поднял руку для удара...
– Прекратите, Спурий! Не забывайте, где вы находитесь.
Ярость удушливыми волнами накатила на меня. Терпеть... Надо терпеть...
– Ваше Сиятельство!
– с вызовом бросил Луций.
– Да, я верю в единого бога. Именно он создал весь этот мир, людей и разных тварей! Вы - смертны! Вот уже больше пятисот лет настоящий Безымянный Король мертв! А вы лишь человек...
Держащий юнца палангай врезал кулаком тому в солнечное сплетение и вновь посадил на колени. Луций закашлял.
Я же молчал, разглядывая его: тощее тело, тонкие алахамские ручки, грязь под ногтями. Из одежды на нем был лишь замызганный калазарис. Жалкое зрелище. Однако в том, как выглядит этот человек, виноват я. Необходимо лучше следить за своими людьми.
– Кем ты работаешь, Луций?
– спросил я и поднялся с трона. Зазвенели драгоценные бусы на шее и руках. Старейшина было хотел опередить меня, однако я жестом приказал оставаться ему на месте.
Парень молчал.
– Он витам, Ваше Сиятельство, - самодовольно заявил торговец.
– У него есть жена и маленькая дочь.
Я глубоко вздохнул. По крайней мере, теперь понятно, откуда взялась грязь на теле бедняги. Витам. Копатель.
– Пожалуйста!
– взвыл парень.
– Ваше Сиятельство, не трогайте мою семью. Они невиноваты!