Я не в твоей власти
Шрифт:
— Милорд Дагерати, господин Милославский просит встречи с господином белль Канто.
Глава Канцелярии подобрался, как хищник в предвкушении охоты.
— Зовите.
Через пару минут дверь снова распахнулась, пропуская в кабинет невысокого подтянутого мужчину лет сорока с небольшим. Женька рассматривал визитера с искренним и даже несколько жадным интересом. Земной образ Милославского был ему хорошо знаком: он часто мелькал на телеэкране, в журналах, новостных лентах. А вот с эртанской ипостасью Женька не виделся почти пять лет — с тех самых пор, когда игра перешла из стадии бета-тестирования в стадию публичного доступа.
Взгляд президента скользнул по молодому человеку, но не задержался на нем: опытный дипломат, Милославский отлично понимал, кто здесь главный. Он повернулся к герцогу и склонился в глубоком поклоне:
— Рад приветствовать вас, милорд Дагерати.
Как официальный представитель своего государства, он был почти равен герцогу по статусу и вполне мог довольствоваться сдержанным полупоклоном. Смысл его жеста был прозрачен даже для Женьки: президент давал понять, что прибыл сюда как частное лицо.
— Располагайтесь, господин Милославский, — лорд Дагерати учтиво, хоть и без особого радушия, указал на стул. — Не обращайте на меня внимания. Я присутствую здесь в качестве наблюдателя и не собираюсь вмешиваться в вашу беседу с господином белль Канто.
Только после этого приглашения президент позволил себе выпрямиться и обратить внимание на человека, с которым у него была назначена встреча.
— Здравствуйте, Женя. Вы разрешите так себя называть?
— Конечно, — молодой человек привстал, пожимая протянутую руку. Если президенту хочется поиграть в демократию, то отчего бы и не подыграть ему? — Добрый день, господин Милославский.
Глава Корпорации непринужденно опустился на жесткий стул. Его, казалось, совершенно не смущали ни спартанская обстановка кабинета для допросов, ни тишина, которая повисла после завершения ритуала приветствия. Женя не торопил собеседника, сохраняя на лице вежливо-безразличное выражение, хотя внутри все кипело от любопытства. Интуиция наемника подсказывала, что загадочный беглец может оказаться важной деталью головоломки.
«Черт, как не хватает Юльки с ее эмпатией!» — с неожиданной досадой подумал Женя. Надо же так случиться, что именно сейчас, когда Милославский сам напросился на встречу, Юлька в таком состоянии, что с ней в одной комнате страшно находиться, какая уж там помощь…
Нет, определенно, женщины — странные существа. Меньше, чем за неделю до похода в Долину, Женька имел неосторожность намекнуть на ее чувства к Вереску — так Юля посмотрела, как на идиота. И ведь недоумение было вполне искренним! Кто бы мог подумать, что она так отреагирует на смерть чужого ей полуэльфа?
Горло перехватило спазмом. Ох… Некстати он вспомнил Вереска.
Женька уже отплакал свое — разумеется, не у погребального костра, а позже, за закрытой дверью… рыдал, как сопляк, стыдно вспомнить. Первая, самая острая, боль уже прошла, выплеснулась слезами. Но тот уголок души, который принадлежал молчаливому полуэльфу, до сих пор ныл и кровоточил — такие раны не затягиваются быстро.
Женька сам не понимал, чего ему недостает больше. Советов Вереска —
Женька привычно сглотнул едкий комок — горечь утраты пополам с чувством вины. Не время предаваться чувствам. Не сейчас.
— Я понимаю, Женя, что у вас есть все основания ненавидеть меня, — осторожно начал Милославский. — И, полагаю, извинения здесь неуместны: вы все равно не поверите в их искренность.
Женька шевельнул плечом, молчаливо признавая: факт, не поверит.
— Возможно, вас несколько утешит, что я жестоко наказан за свою нечестную игру. Поверьте, Женя, если бы вы сами решили мне отомстить, вряд ли бы у вас хватило фантазии на более изощренное наказание. То, что я потерял, обладает для меня огромной ценностью, и я готов на многое, чтобы… исправить ситуацию. В противном случае, как вы понимаете, я бы не согласился встретиться с вами на таких оскорбительных для меня условиях.
Женька невольно покосился на лорда Дагерати — все-таки заявление насчет «оскорбительных условий» напрямую касалось его. Но герцог со скучающим видом рассматривал ногти.
— С вашего позволения, я перейду сразу к делу, — продолжил президент. — Во время побега ваша сестра и ее помощник увели с собой одного человека. Я хочу его вернуть.
— А вы уверены, что этот человек захочет возвращаться? — хмыкнул Женя.
Лицо собеседника осталось невозмутимым, лишь зрачки на мгновение дрогнули. Что скрывалось под вежливой маской дипломата — боль? сомнение? досада?
— Вы говорили с ним?
— Лично я, — подчеркнул Женька, — нет.
Он не хотел раньше времени дать Милославскому понять, что парень исчез практически сразу. Когда собеседник думает, что у вас есть альтернативный источник информации, он обычно становится куда более откровенен.
— Вы его даже не видели, — догадался проницательный господин президент.
Женя неопределенно пожал плечами. Это можно было трактовать и как «Думайте, что хотите», и как «Вы правы, не стану спорить».
— Видите ли, Женя, я не знаю, что именно вам удалось узнать от вашей сестры, но… этот человек не отдает себе отчета в своих поступках. Он находился на лечении в частной психиатрической клинике.
— Корпорация оказывает еще и медицинские услуги? — не удержался от иронии Женька.
— Он был временно отпущен из клиники, — терпеливо пояснил Милославский. — Я предоставил свою территорию для его встречи с опекуном. Но опекуна задержали дела, он не успел вовремя подъехать, а у молодого человека случилось обострение. Никто этого не ожидал — обычно он не страдал повышенной агрессивностью, поэтому у охранников не было успокоительного, а применять силу они не решились. Разумеется, ребята бы в итоге справились с ситуацией, если бы ваша сестра не прихватила его с собой. Поймите, Женя, этому человеку нужна медицинская помощь! — заметив скептическую гримасу на лице у собеседника, Милославский горестно вздохнул. — Я вижу, вы мне не верите.