Я (не) ваша мама
Шрифт:
Она охнула, пустила слезу, но я не стала дожидаться ее ответа. Я была намерена окончательно согреться.
Что я и сделала, с комфортом устроившись в кресле перед самым камином. На маленьком столике уже стояла кружка с горячим вином, приправленным фруктами и пряностями, и я с наслаждением взяла ее в руки, чувствуя, как тепло от кончиков пальцев разливается по всему телу. Я сбросила домашние туфли и протянула босые ноги к огню.
Я знала, что миссис Томпсон не станет просить расчет — она привязана к этому дому, как и Эванс. И своим нынешним демаршем она лишь хотела еще раз напомнить мне о моем месте
— Настоящая леди не должна позволять другим видеть свои босые ноги! — тоном королевского судьи заявила откуда-то взявшаяся в гостиной Шарлотта Карлайл. — И пить вино до обеда — тоже.
Падчерица смотрела на меня не то, что с укоризной, а с презрением. Высокая и худенькая как тростинка, она казалась слишком взрослой для своих пятнадцати лет. У нее были красивые волосы, выразительные глаза и аристократичный нос, и она вполне могла бы считаться хорошенькой, если бы не холодное, надменное выражение, будто застывшее у нее на лице.
— Вот как? — усмехнулась я. — А если леди промокла и замерзла?
Уголки тонких бледных губ Шарлотты чуть дернулись:
— Леди должна сносить невзгоды невозмутимо и с подобающей стойкостью.
Ну, что же, у нее будет еще много случаев, чтобы попрактиковаться в этом умении.
Вслух я этого, конечно, не сказала — всё-таки она была еще ребенком. Я просто пожала плечами и вернулась к своей кружке.
3. Вечерние хлопоты
Когда стало темнеть, я прочитала заклинание, и магические кристаллы в развешенных и расставленных по дому светильниках вспыхнули. Жаль, что у Майкла не было патента на заклинание обогрева — тот стоил куда дороже. Пламя в камине уже потухло, и в комнате стало холодать.
Я пообещала себе, что начну разбираться с заклинаниями прямо на следующее утро — сделать это следовало до приезда мистера и миссис Элмерз — я не хотела, чтобы они совали носы еще и в это. Конечно, они посчитают, что он, учитывая наш недолгий брак, был слишком щедр ко мне, а вот про них, бедняжек, совсем забыл.
За два года замужества я лишь однажды видела сестру Майкла, хотя неоднократно просила мужа познакомить меня с Валери. «Это ни к чему, дорогая, — отмахивался он, — Элмерзы не нашего круга». Как он мог говорить так о своей родной сестре, я не понимала. Не мог же брак, пусть и настолько неразумный, сделать леди изгоем.
А неразумность своего брака наверняка признавала уже и сама Валери. Мистер Элмерз не был ни привлекателен, ни обаятелен, и как он смог понравиться дочери лорда Карлайла, для меня оставалось загадкой. Кажется, он сумел сделать вид, что сказочно богат, а это давало надежду на то, что рано или поздно он сумеет обзавестись и приличным титулом. Но даже это оказалось ложью.
Хотя, должно быть, перед смертью Майкл простил сестру, раз решился доверить опекунство ее супругу, которого он прежде, казалось, презирал.
Я тряхнула головой, отгоняя эти мысли. Зачем мне думать об Элмерзах? Я почти не знала их и не имела желания узнавать. А вот что мне следовало сделать, так это отобрать те вещи, которые я имею право
Я выросла в провинции, а семь лет, непосредственно предшествовавших моему браку, и вовсе провела почти в лесу — моя бабушка, которая воспитывала меня после смерти родителей, была известной травницей и чуточку ведьмой. Я вспомнила о ней, и на глаза привычно набежали слёзы. Именно бабушка настояла, чтобы я вышла за Майкла — она не хотела, чтобы, случись что с ней самой, я осталась одна. А лорд Карлайл был блестящей партией, о которой такая девушка, как я, могла только мечтать.
Я прошла в кабинет и с полки стоявшего у окна книжного шкафа достала старинный «Травник Эрландии», в котором были описаны все целебные растения, произраставшие на территории страны. Элмерзам эта книга вряд ли понадобится, а вот мне, вздумай я продолжить бабушкино дело, она может оказаться полезной.
Я поднялась на второй этаж и заглянула в спальню Шарлотты. Девочка еще не спала, но уже лежала в кровати с книгой в руках. Она заметила меня и скривила лицо так, будто проглотила лимон. Я сделала вид, что не заметила этого и пожелала ей спокойной ночи. Она что-то неразборчиво буркнула в ответ.
Я заглянула в соседнюю комнату — там располагалась гувернантка детей мисс Петерсон.
— Не забирайте свечу из комнаты мисс Карлайл, — велела я. — Вы же знаете, она боится засыпать без света.
Мисс Петерсон — высокая худая дама с остроносым лицом — вздумала возразить:
— Но, миледи, это неправильно! Девочка должна рано или поздно к этому привыкнуть. Мистер Карлайл всегда настаивал на том, чтобы я уносила свечу из ее комнаты.
Да, Майкл полагал, что «настоящая леди должна следовать правилам и проявлять мужество даже в мелочах», и даже ночные кошмары дочери не могли заставить его смягчиться. Спальня Шарлотты была едва ли не единственной комнатой в парадной части особняка, где не было магических светильников — чтобы у девочки не возникло желания зажечь их ночью.
Я пыталась убедить его, что это — жестоко. Если Лотте удобно было спать при неярком свете, то почему бы не пойти ей в этом на уступки? Но он в ответ только упрямо мотал головой и снова начинал разговоры о «настоящих леди». На это мне возразить было нечего — я-то, по мнению окружающих, настоящей леди не была и, соответственно, ничего об их привычках не знала.
— Мисс Петерсон, — я постаралась придать голосу всю возможную строгость, — девочке сейчас и без того тяжело из-за смерти отца. Давайте позволим ей хотя бы небольшую слабость.
Гувернантка кивнула, но всем своим видом выразила крайнюю степень неодобрения. Но мне не было до этого никакого дела. Я только подумала о том, что утром же нужно будет поставить в спальню Шарлотты канделябр с магическими кристаллами.
Я заглянула и в комнату Нэйтана — а вот он уже спал, свернувшись клубочком, как котенок. В сердце что-то дрогнуло, и я торопливо закрыла дверь. Как там говорит Шарлотта — настоящая леди не должна показывать своих настоящих чувств? Весьма разумно.